Книга Флирт и ревность - Джейн Донелли

«Если бы я верила в привидения, — думала Сайан Роуэн, — то знаю, о чем я хотела бы тебя спросить. Ты околдовала короля. Даже через триста лет твой совет стоило бы получить». Но она не верила в привидения, и если Нелл Гвин[1]и бродила сейчас где-то, то уж никак не на складе деревенского магазинчика. Давным-давно в этом доме была маленькая гостиница, и в местной легенде говорилось, что Нелл спала в одной из комнат. Сайан было приятно думать об этом.

Ее привел сюда Лэнгли Холлиз.

— Это мисс Роуэн, — сказал он, представляя ее хозяевам. — Она будет работать в моем салоне, но она не здешняя, так что ей нужно найти какое-нибудь жилье. Вы, кажется, говорили, что хотите сдавать комнату?

Джордж и Фиона Макденд переглянулись, и Джордж, пожав плечами, сказал:

— Там пока ничего нет. Мы ее почистили, покрасили стены, и это почти все, что мы успели сделать. Вы можете посмотреть, если хотите.

— Да, пожалуйста, — ответила Сайан и пошла вслед за Фионой с первого этажа — вотчины Джорджа, где он продавал практически все, начиная от мятных конфет и заканчивая слесарными инструментами, — на второй, принадлежавший Фионе, — царство игрушек, клубков шерсти и модной одежды.

Комната находилась под самой крышей, и, пока они шагали по винтовой лестнице, Фиона пыталась подготовить Сайан к тому, что ей предстояло увидеть:

— На третьем этаже у нас склад. Одну комнату мы расчистили и действительно собирались взять жильца, но еще не закончили отделку.

Лестница была неровная, так же как и темные доски пола. На площадке стояли вешалки с платьями, лежали груды ботинок. Фиона открыла дверь и сказала:

— Вот видите, что я имела в виду.

Стены были выкрашены белой краской и красиво смотрелись на фоне черных стропил. Окно было высоко, но через него в комнату лился свет.

— Очень мило, — сказала Сайан.

Фиона засмеялась:

— Чисто — вот и все, что пока можно с уверенностью сказать. У нас есть диван-кровать, стулья, стол. А потом я занавешу шторой вход в комнату Нелли.

— Я согласна, — сказала Сайан. Она спросила, кто такая Нелли, и, когда ей объяснили, рассмеялась. — Не беспокойтесь насчет шторы. Во всяком случае, до зимы. Мне даже нравится, что моя комнатка будет частью апартаментов, где когда-то спала Нелл Гвин.

Все это происходило три месяца назад. И по ночам ничто не беспокоило Сайан, кроме возни полевой мыши, которая по настоянию Джорджа и Фионы была поймана, отнесена вниз и выпущена на свободу через заднюю дверь. Если бы тень Нелли Гвин на самом деле вернулась, то Сайан с удовольствием взяла бы у привидения несколько уроков по привлечению мужчин. Наверное, Лэнгли Холлиз ей бы не понравился — Нелл практичная девушка, а Лэнгли художник и мечтатель, но Сайан была в него влюблена.

Она влюбилась с самого первого дня. В газетном объявлении было написано: «Нужен помощник для работы в художественном салоне. Живописная деревня в Шропшире».

Поддавшись импульсу, Сайан тут же набрала номер. Она как раз подыскивала новую работу, и ей понравился голос человека, который с ней разговаривал. Она приехала на собеседование, и, когда взглянула на него, ее сердце перевернулось. Лэнгли Холлиз был высоким и светловолосым, с правильными чертами лица и чувственным ртом. Он казался очень добрым и искренним, что позволяло вести себя с ним так, будто вы знали его долгие годы. Он объяснил, из чего будет состоять ее работа — обслуживание покупателей, кое-какие секретарские обязанности, — но она не слушала, заранее соглашаясь на все его предложения.

— Есть ли у вас какой-нибудь опыт работы такого рода? — спросил он.

Сайан уклонилась от прямого ответа:

— Я ходила в художественную школу, но опыта у меня нет. Я работала в магазине — продавала шляпы.

— Значит, ваши художественные способности не нашли применения?

Иногда ей и самой так казалось, но художник, даже такой второсортный, которым могла стать она, должен много работать, чтобы накопить опыт, а Сайан не могла этого себе позволить.

— Моя тетушка, у которой я жила, заболела. За ней нужно было ухаживать, так что мне пришлось устроиться на неполный рабочий день. Она умерла в прошлом месяце.

Лэнгли с сочувствием покачал головой и спросил:

— Когда вы могли бы приступить к работе?

Она уходила с огромной неохотой, досадуя, что пройдет еще несколько дней, прежде чем она снова увидит Лэнгли.

На свою прежнюю работу Сайан согласилась исключительно ради тетушки Мэри — шляпный салон располагался недалеко от их дома, и девушка могла почти каждый час навещать тетушку, чтобы убедиться, что с ней все в порядке.

Мадам Элен — миссис Хелен Григгс — дружила с тетей Мэри, была очень терпимой начальницей и помогала всем, чем только могла.

— Ты знаешь, дорогая, если тебе нужна работа на целый день, ты можешь остаться у меня на полную ставку, — сказала она после похорон.

— Я чувствую, что мне нужно сменить обстановку, — вздохнула Сайан. — Новый город, новая работа. Вы были очень добры, но вы ведь меня понимаете, да?

Миссис Григгс все понимала. Мэри воспитывала Сайан с детства, но все равно не каждая отплатила бы за это такой любовью и заботой. Хелен Григгс так ей и сказала. Она желала Сайан добра, ей было жаль с ней расставаться, но девушке пора было начинать самостоятельную жизнь и стать женой приятного молодого человека. Сайан в ответ улыбнулась и сказала, что она больше думает о карьере.

— Почему бы и нет? — пожала плечами миссис Григгс. — Но все же мне кажется, что твое истинное призвание — заботиться о ком-нибудь. И я по-прежнему считаю, что повезет тому мужчине, которому ты достанешься.

Конечно, Сайан тоже мечтала о счастье. За два года болезни тети Мэри она не вела никакой светской жизни, а Лэнгли Холлиз был так похож на героя ее мечтаний, что это казалось жутким и сверхъестественным. Уже к концу своего первого рабочего дня у него она поняла, что миссис Григгс была права. Ее призвание состояло в том, чтобы заботиться о другом человеке, и ей очень хотелось, чтобы этим человеком оказался Лэнгли.

В комнате Сайан была газовая конфорка, и девушка имела свободный доступ на кухню Фионы. Но она всегда пила утренний кофе в салоне, вместе с Лэнгли, перед началом рабочего дня.

Она помедлила в дверях своей комнаты и обернулась. Все постельные принадлежности были сложены в окрашенный алой краской ларь, который она иногда использовала как столик, косметика аккуратно выстроена под зеркалом, и даже коврики расправлены. Возвращаться в эту комнату ей все равно предстоит одной, но, даже если бы с ней кто-то был, он не стал бы выставлять ей оценки за аккуратность. Но она не любила беспорядка и придирчиво оглядела комнату, прежде чем окончательно закрыть за собой дверь.