Книга Господин Счастливчик - Джеймс Суэйн

— Ну, ясно. Ты посмотрел пленки из «Монетного двора» другими глазами.

— Вот именно. — Билл подался вперед. — И я уловил разницу. Играя в «Монетном дворе», он карт не считал. По сути он и «основной стратегии» не придерживался. Играл как лох и при этом выигрывал каждый кон.

— Каждый кон? Ни разу не продул?

— Ни разу.

«Основную стратегию», оптимальный способ играть в блэкджек, придумал математик Эдвард Торп. Счетчики карт знали ее как свои пять пальцев и никогда не отступали от нее ни на шаг. Чтобы Рики перестал пользоваться «основной стратегией»? Невероятно!

— Я позвонил владельцу «Монетного двора» и поделился находками, — рассказывал Билл. — Сказал, что мне все это кажется подозрительным и должно быть какое-то объяснение.

— Прыжок из горящей гостиницы, — догадался Валентайн.

— Ну конечно. Рики Смит находился в состоянии шока, поэтому вел себя необычно. — Билл умолк и уставился на протертый кусок ковра у себя под ногами.

— Этот ковер у тебя и в Атлантик-Сити лежал, да?

— Да.

Переехав в Палм-Харбор, Валентайн не купил ни одной вещи, кроме телевизора с большим экраном. И то только потому, что старый упал во время грозы. Тратами занималась жена, а не он.

— По-моему, это я дыру протер, — предположил Билл. — Короче, владелец «Монетного» велел не выдавать выигрыш Рики Смиту. По закону они могут провести расследование, если подозревают мошенничество.

— Глупо, — резюмировал Валентайн.

— А то я сам не знаю. Адвокаты Рики Смита подали заявление против «Монетного» вчера. Все казино города стоят на ушах от страха. Боятся, что газеты им устроят веселую жизнь. Меня вчера на ковер вызывали.

— А ты тут при чем?

— Владелец «Монетного» сказал, что принял решение на основе моих рекомендаций. О том, что Рики мог быть в шоковом состоянии, он умолчал.

— Очень удобно.

— Мне нужна твоя помощь. Интуиция подсказывает мне, что нечестно он выигрывал. Рики рассказал одной газете, что, кроме блэкджека, ни в одну казиношную игру не играл раньше. Но ведь выиграл как-то.

— Новичкам везет. Ты же знаешь.

— Я так и сказал. Но я хочу, чтобы ты объяснил мне, что именно он делает.

Валентайн был знаком с Биллом очень давно и считал его одним из лучших своих друзей. Он полагал, что готов на все, чтобы выручить его. Но здесь речь шла о Лас-Вегасе, единственном городе Америки, где мерзавцы разгуливают в дорогущих шелковых костюмах и подставляют других, потому что им так удобно.

— Боюсь, я не смогу помочь тебе, Билл.

Билл не разозлился и не выразил особого удивления. Он вышел из дома, чтобы позвонить по мобильному. Палм-Харбор не изобиловал антеннами сотовых операторов, так что прием был неустойчивый. И Валентайн считал это, наряду с прекрасной погодой, одним из величайших преимуществ своего района. Билл вернулся в гостиную, качая головой.

— Не ловит. Можно, с твоего позвоню?

— Пожалуйста.

Билл ушел в кабинет. Валентайн решил, что он звонит владельцу казино, чтобы описать ситуацию. По заведенному порядку казино Лас-Вегаса оповещали другие игорные заведения в стране о шулерах и счетчиках, которых им удалось засечь в своих стенах. Полтора месяца назад они разослали уведомление о том, что сын Валентайна, Джерри, стал персоной нон грата. В результате Джерри уволился из фирмы отца и остался без работы.

В ответ Валентайн отказался впредь работать на казино Лас-Вегаса. Джерри, конечно, не ангел, но и статуса прокаженного не заслуживает. Чтобы восполнить недостаток заказов, Валентайн стал сотрудничать с казино Европы и Дальнего Востока. Разница во времени, безусловно, мешает. Но, как любила говорить его мать, деньги везде зеленые.

Взяв пульт, Валентайн включил видеомагнитофон. На экране появился японец, играющий в роскошном казино Новой Зеландии. Японец ставил по несколько сотен за кон в крэпс. Потом ни с того ни с сего поставил пять тысяч и выиграл. До неприличия подозрительно.

Валентайн разыскал письмо от директора казино и перечитал его. По словам директора, играя, японец всегда один раз ставил пять тысяч. Причем в то время, когда кости кидал другой игрок. И всегда срывал банк.

Валентайн перемотал пленку и снова нажал «воспроизведение». Теперь он следил за тем, как японец делает ставки. Вместо фишек он выкладывал старые добрые наличные. Когда кости взлетели в воздух, японец наклонился над столом, чтобы поставить «на поле». То есть, если выпадет 2, 3, 4, 9, 10, 11 или 12, японец победил. Но бросавший оказался слишком проворным и рявкнул на японца, чтобы тот был аккуратнее. Японец отшатнулся, так и не выпустив свои купюры из рук, и посмотрел на дилера, управлявшего игрой. Банкующий кивнул, приняв ставку. Валентайн почувствовал, как губы сами собой расплываются в улыбке. Старая как мир афера. У японца среди купюр есть сложенная. Крупные купюры сложены пополам, что дает ему две ставки. Если бросающий забирает ставку «на поле», японец роняет все свои деньги на стол. Если бросающий проигрывает, японец прячет большие купюры в левой руке, а раскрытые кладет на стол правой. Когда Билл вышел из кабинета, Валентайн выключил видеомагнитофон.

— Там на фотографиях на столе — это твоя внучка?

— Она. Ее зовут Лоис.

— Настоящая красавица. — Билл устроился на диване и откашлялся. — Я только что приватно поговорил с главными акулами Стрипа. Хотят предложить тебе сделку.

— Надеюсь, ты послал их к черту.

— Сделка выгодная.

— Мне неинтересно. — Билл нахмурился. Он не часто демонстрировал свои эмоции, и Валентайн догадался, что разговор был не из приятных. — Понятно. Они пригрозили тебе увольнением, если я не вступлю в игру. — Билл мрачно кивнул. — Думаешь, они способны?

— Конечно, способны.

— Когда тебе на пенсию?

— В будущем году.

— И увольнение подпортит тебе пенсию, да?

— Слегка.

Валентайн бросил пульт на стол рядом с креслом. Но промахнулся. Пульт грохнулся об пол и раскололся. Батарейки закатились под диван. Всем известно, что мафию выжили из Лас-Вегаса много лет назад. Но мало кто знает, что люди, занявшие ее место, не менее жестоки. Вся разница в том, что у них есть дипломы магистров делового администрирования Гарвардской школы бизнеса.

— Ну, что они там предлагают? — спросил Валентайн.

5

— Берегись!

Валентайн вдавил педаль тормоза в пол, чтобы не сбить босого в рваных джинсах, лавировавшего между машинами. День клонился к вечеру, и единственная полоса Дюваль-стрит в Ки-Уэст замерла в пробке. Крыши машин сверкали в ярких лучах солнца, вдалеке рокотал гром. На дороге сновали мальчишки, продающие газеты, цветочницы и энергичный парень, предлагавший лотерейные билеты, свернутые в рулон наподобие туалетной бумаги.