Книга Законы исчезновения - Борис Иванов

Затем начались неожиданности.

Выше я уже обмолвился о том, что по части отлова и использования обладателей Дара у Проекта нашлись конкуренты. Понятное дело, среди них оказалось несколько крупных корпораций, таких как «Дженерал трэндс», например. Но они не были особо страшны. С такими конкурентами Спецакадемия давно уже разделила сферы влияния и наладила систему обмена информацией. Так что тут речь идет скорее уж о партнерских отношениях, а не о конкуренции в ее чистом и незамутненном виде.

Настоящим серьезным конкурентом оказалось само средоточие аномальных процессов и магии — Мир Молний. Люди, связанные с исследованиями Даров Предтеч и экзоархеологией, знают — и часто не понаслышке, — что по Обитаемому Космосу снуют невидимые и никем не замеченные агенты этого страннейшего из Миров. Они очень хорошо организованы, между ними прекрасно налажена связь, они располагают средствами, чтобы оплатить услуги самых влиятельных лиц Федерации и услуги лучших специалистов любого профиля, в том числе и криминального. Ими основаны несколько предприятий и фирм в разных Обитаемых Мирах. Они руководят деятельностью ряда тайных сект.

Нам не известны их конечные цели. В большинстве случаев агенты не затрагивают интересов «сильных мира сего». Им нужны носители Дара. Заполучив их в свои руки, они чаще всего переправляют их в свой Мир. Однако иногда они идут на физическое уничтожение обладателей Даров Предтеч. Много раз они пытались проникнуть в исследовательские центры Проекта. Не знаю, какие меры принимают против этой напасти многочисленные «силовые структуры» Федерации. Алан высказался на этот счет в том смысле, что «к врагу пока что приглядываются и не спешат спугнуть его поспешно начатой стрельбой». Для простых же смертных присутствие в Обитаемых Мирах агентуры Мира Молний остается такой же тайной за семью печатями, какой до недавнего времени было присутствие среди нас агентуры Тартара.

Впрочем, я слишком отвлекся на объяснения.

Суть начавшихся неожиданностей состояла в том, что на борту транспортного корабля, на котором семья Манцевых была отправлена в систему Альтаира, оказалось четверо наемников, подкупленных, по всей видимости, агентурой Мира Молний. Они предприняли попытку захватить корабль, чтобы захватить или уничтожить двоих малолетних Манцевых. Это им почти удалось. Но твои родители, Рус, проявили незаурядное мужество, и вас удалось спасти. Правда, ценой их жизни. Вам двоим пришлось около недели провести в изолированном от остальных помещений корабля отсеке, прежде чем прибыла помощь. Вы оба находились в состоянии сильнейшего эмоционального шока. А вдобавок — пребывали на грани физического истощения.

В таком состоянии вы были доставлены в исследовательский центр «Кречет», расположенный на той самой пребывающей в первобытной дикости планетке. Вас интенсивно лечили. Физическое здоровье удалось полностью восстановить у вас обоих. Что до состояния психики, то ты хуже, чем Эл, перенес свалившееся на вас испытание. Было решено применить к тебе гипнотерапию. А именно — метод замещения истинной памяти памятью ложной. Супруги Рядовы, штатные сотрудники «Кречета», взяли на себя роль твоих с Элом родителей. Вы не были одиноки там, у далекого Альтаира. В исследовательском центре было собрано около пятидесяти ваших сверстников, отношения у вас с ними складывались ровно. Кроме того, обоих вас курировал крупнейший специалист по работе с детьми — носителями Дара доктор Лорх Коули. Он — в течение нескольких лет — провел с вами огромную работу и определил примерные характеристики ваших Даров и тот возраст, в котором они должны были проявиться. У Эла этот возраст был уже близок. У тебя формирование полноценного Дара было отнесено на гораздо более далекий срок. В целом ваше с Элом взросление и формирование как личностей протекало успешно.

К сожалению, на этом ваши с Элом беды не кончились. Нам не известно, как существа из Мира Молний просочились на эту безымянную планетку. Не известно, как им удалось вступить в контакт с Элом и как удалось заставить или убедить его следовать за ними в этот их — чуждый всем нам — Мир. Так или иначе, это случилось. И случилось именно так, как потом рассказывал ты: в редком лесу на берегу серого, стылого моря. Только это было за много световых лет от волн Балтики и от песчаных дюн ее побережья.

Ты второй раз пережил глубокий — переходящий в кому — эмоциональный стресс. И второй раз тебя лишили памяти. Было решено эвакуировать исследовательский центр «Кречет». Детей, которые воспитывались в нем, разместили в различных филиалах Проекта. Тебя вместе с твоими приемными родителями отправили в самое надежное и защищенное убежище, в сердце Федерации — на Землю.

К сожалению, судьба в третий раз сыграла с тобой злую шутку — ты наткнулся на Балтийском побережье, где поселили вас, на место, которое очень походило на тот редкий — из плохо прижившихся земных сосен — лесок на песчаных дюнах. И это вернуло тебе память о брате. После этого было решено прекратить какие-либо активные исследования твоего Дара и дать тебе пожить обычной человеческой жизнью. То лечение, что я назначил тебе, было признано — собравшимся, так сказать, за моей спиной консилиумом специалистов — правильным. А самого меня, грешного, не стали ставить в известность об истинной подоплеке твоего несчастья.

Получилось так, что чуть ли не полтора десятка лет я лечил тебя от твоей собственной памяти. Прости меня, Рус».

Ниже было дописано от руки:

«Прости и будь осторожен. Потому что если это письмо попало в твои руки, то зло вернулось. И — вернувшись — коснулось крылом твоего старого дока Кросса».

Кроме даты, дальше не было написано ни строчки. А дата говорила о том, что беспокойство овладело Гансом Кроссом примерно пару недель назад.

И еще кое-что было вложено в тот конверт. В темной металлической рамке снимок — двое мальчишек в солнечный день. Он, Рус, и его брат Эл.

Он сразу узнал его.

Да и трудно было не узнать. Ведь они с братом были близнецами. Рус помолчал немного и сунул снимок в карман куртки. Потом сложил бумаги доктора Кросса обратно в конверт и взвесил его на руке, прикидывая, как поступить с этим, если разобраться, небезопасным документом.

— Вы можете его сжечь... — произнес почти над самым ухом глуховатый голос.

Рус обернулся как ужаленный.

Рядом с ним на садовой скамейке сидел тот самый тип, что совсем недавно пялился на него из серого «ауди». Совсем недавно и в то же время очень давно — потому что за это время успела минуть вечность, свалившаяся на Руса из конверта доктора Кросса.

Одет тип был довольно строго — ну, не так, чтобы наводить на мысль о свадьбе или похоронах, но и не так, чтобы его можно было упрекнуть в небрежности. Единственными элементами его наряда, не вписывающимися в стандартный облик офисного клерка или «специального агента», были чересчур ярко расписанный галстук и значок на лацкане пиджака. Значок изображал белоголового орла — птицу и поныне редкую.

* * *

— Да-да, — кивнул тип. — Лучше всего спалите эти бумаги. Вы уже поняли, что они — не для посторонних глаз. Ей-богу, у вас могут быть из-за них неприятности. А не хотите жечь — отдайте мне. Тогда они будут лежать в надежном сейфе и вы всегда сможете забрать их — если потребуются.