Книга Стены молчания - Филип Джолович

Разговор продолжался минут десять, и Пола, должно быть, следила за индикатором разговора, потому что, как только я повесил трубку, она вошла в офис.

— Можно войти? Я надеюсь, ты не бежишь от правосудия.

— И да и нет, — сказал я, — мне надо явиться в полицейский участок и дать показания.

— Я уже вызвала такси. Хочешь, я съезжу с тобой?

— Нет. Лучше останься здесь, на случай, если Шелдон захочет узнать, где я. Да, и пока я помню, переназначь все встречи, которые я пропускаю, на другое время, позвони Джослин во Франкфурт и скажи, что его подписной лист задерживается. Мобильник у меня включен.

5

В полицейском участке было жарче, чем в аду. Этот мавзолей из бурого железистого песчаника внутри оказался еще меньше, чем выглядел снаружи. Если там и были кондиционеры, то кто-то запрятал их очень далеко. Психологи, занимающиеся организацией рабочего места, пометили бы это здание как абсолютно не подходящее для выполнения работы. Я подошел к дежурному, и меня проводили через поток бездомной швали и жертв, которым приходилось вступать в ожесточенные ссоры с напористыми копами. В сторонке сидел какой-то бомж и беспрестанно спорил сам с собой, как будто не мог дождаться своей очереди, чтобы наорать на кого-то.

Меня проводили в конец темного, непроветриваемого коридора и наконец ввели в маленькую комнату. Стены комнаты были когда-то белыми, и там даже был кондиционер, вставленный в старую оконную раму. За окном мусоровоз втиснулся в крохотный проезд и теперь газовал, увеличивая обороты двигателя.

Мужчина со средиземноморскими чертами лица в обычном костюме уже ждал меня. Он подошел ко мне и протянул руку.

— Извините за шум, — прокричал он, — мы должны были переехать в новое здание года три назад. И поэтому, конечно же, никто не потратил ни цента на это место с тех пор: никакой шумовой защиты, ужасные кондиционеры, и я не советовал бы вам ходить в туалет, только в случае крайней необходимости.

Он указал мне на один из двух школьных стульев, которые стояли у стола, отделанного шпоном.

— Меня зовут детектив Манелли. Вы говорили с одним из моих коллег. — Сквозь гул мусоровоза и треск кондиционера я уловил в голосе Манелли борьбу сицилийского ребячества с нью-йоркской мужественностью. Он был молод, хотя и выглядел несколько усталым, а работа уже успела наградить его преждевременными морщинками.

— У нас уже есть несколько свидетелей, — продолжал Манелли, — но мне кажется, вы лично знали этого Карлсона, и если я все правильно понимаю, он попросил приехать вас туда, чтобы посмотреть его новую машину.

— Да, это так, — сказал я.

— Тогда расскажите мне, что произошло.

Я рассказал ему историю, которую, похоже, я буду повторять неоднократно на протяжении следующих сорока восьми часов.

— Расскажите, каким он был?

Каким он был? Повелителем Вселенной. Практически он возглавлял десятку лучших банкиров Уолл-стрит. Он был легендой. Или, может, как мне начинало казаться, он был мифом.

— Джей Джей был нашим клиентом, — начал я, — старшим банкиром по инвестициям «Джефферсон Траст». Вы знаете «Джефферсон Траст»?

— Конечно знаю, кто ее не знает?

— Я юрист британской юридической компании «Клэй и Вестминстер». У нас небольшой офис в Нью-Йорке: местный представитель, четверо коллег и несколько человек управленческого персонала. Вряд ли вы слышали о нас.

Манелли не стал отрицать этого.

— Мы работаем на «Джефферсон Траст», когда у них есть какие-либо дела в Европе или Азии. Они хорошие клиенты, и Джей Джей был их контактным лицом.

— Он был вашим другом?

Если бы он спросил меня об этом двадцать четыре часа назад, я сказал бы, что он один из моих немногих друзей в Нью-Йорке. За пять лет, проведенных в этом городе, я уже расправил крылья, но в обществе был скорее муравьем, чем стрекозой. Моими друзьями были Джей Джей, Кэрол Амен, старший юрист по банкам «Джефферсон Траст», Мартин Смит из «Кэллаган», но сейчас он на нидерландских Антиллах, поэтому встречи по вечерам с ним ушли в прошлое. Деловые встречи заполняли мой ежедневник полностью, и даже когда они происходили за ленчем или ужином, меню включало только профессиональные вопросы и ничего личного.

— Он был всего лишь одним из нескольких, — сказал я. — Сейчас я понимаю, что мы не были очень близки. Я ни разу не был у него дома и не знаком с его женой. Пару раз он приглашал меня на совещания, и иногда мы ходили в бар после работы. Один вечер в месяц мы посвящали «Джеку Дэниэлсу»[2]в каком-нибудь дешевом баре на окраине. Там мы обычно напивались и несли чушь, а потом плелись до лимузинов, которые Джей Джей заказывал для нас. Его увозили в его гнездышко в Централ парк, а меня — в мою практичную, но несколько скучную квартиру в Бэттери парк.

— Сколько лет вы живете в Нью-Йорке? — спросил Манелли.

Пять лет, пролетевших как одно мгновение. Обычно люди нудно рассказывали о быстротечности времени, но эти пять лет пролетели, как пуля, вылетевшая из дула ружья. Пять лет контрактов, сплетничающих клиентов и игр в политику компании — политику сотрудничества, которая никогда не вознаграждалась.

— Когда вы собираетесь вернуться в Англию?

— Надеюсь, что никогда.

— Вам нравится здесь, мистер Бордер?

Да, мне нравилось здесь жить. Но почему? «Эмпайр стейт билдинг»? Я никогда не был на его верхушке. «Блюмингдейлс»? Я никогда не останавливался там. Шоу? Два за пять лет, и оба английские. Друзья, которых я нашел здесь? Пожалуй, да, друзья, как Джей Джей.

— Хорошо, — сказал Манелли и поднялся со своего стула, — я пришлю кого-нибудь, чтобы записать ваши показания, и вы свободны.

— Нам надо будет встречаться еще раз?

— Конечно. Может быть, еще пару раз, когда все прояснится и мы поймем, с чем имеем дело. Благодаря вашему вкладу в расследование мы можем начать допрашивать разных людей о возможных причинах происшествия. Вы были очень полезны.

— Прошу прощения, что не пришел раньше.

Манелли махнул рукой:

— У вас был шок. Мы пошлем к вам психолога, возможно, завтра, чтобы помочь вам вернуться к нормальному ритму жизни.

— Я не думаю, что он мне нужен.

Бог ты мой, психолог!

— Он действительно может помочь, — сказал Манелли, — поговорите с ним. Психологи знают, что делают, — у них очень большой опыт благодаря этому городу.

6

Было время ленча, когда я вышел из полицейского участка. Я сразу же попал в толпу людей, болтающихся поблизости в поисках еды или покупок. Им следовало хорошенько подумать, прежде чем выходить на улицу, — жара стояла ужасная, градусов тридцать.