Книга Проклятие Гримм-хауса - Карен МакКвесчин

Ну вот, теперь, когда у Хэдли сложилось какое-то подобие плана, она немного приободрилась. Больше не будет бесполезных расспросов о родителях. Само присутствие тёток приводило её в смятение и расстройство. Никто здесь ей помогать не собирается. Надо брать дело в свои руки, чтобы убраться от них подальше.

Но сперва – уборка подвала. Хэдли прошлась из конца в конец, сметая с потолка паутину. В основном это были растрёпанные, посеревшие от пыли клубки, давно покинутые своими создателями. Однако в углу она нашла особенно большую сеть, в центре которой восседал здоровенный золотисто-чёрный хозяин. И хотя Хэдли пауки не нравились, она не видела причины разрушать его сеть. Она даже показалась ей по-своему красивой.

– Пока я тебя не трону, – сказала девочка. – Потом скажешь мне спасибо.

Покончив с паутиной, она принялась за пол, стараясь не пропустить ни одного пыльного угла. В этой работе не было ничего сложного: скорее она оказалась нудной, и Хэдли потихоньку стала включать в свои движения танцевальные па, используя метлу в качестве партнёра. Она и сама не заметила, как принялась напевать что-то себе под нос, и с радостью обнаружила, что вспомнила песенку из недавнего прошлого. Теперь Хэдли нарочно чередовала танец с уборкой, с улыбкой кружась вокруг рукоятки метлы.

На их занятиях мисс Лавиния особенно настаивала на важности улыбки во время танца.

– Пусть зрители видят, как ты довольна собой, – повторяла она, а перед конкурсами предупреждала особо: – Часто судьи снижают баллы тем, кто забывает улыбаться, так что прочь эту мрачную мину!

Для Хэдли улыбка во время танца не составляла никакой трудности. Папа говорил, что у неё такой вид, будто она самая счастливая девочка в мире. Видел бы он её сейчас! В сыром подвале, мрачная и покрытая пылью, с метлой наперевес. Дома она бежала мыть руки, стоило заметить хоть пятнышко грязи, а тут ходила измазанная с головы до ног. Папа просто её бы не узнал. Хэдли-Золушка. Вот в кого она превратилась.

Она остановилась и задумалась, опираясь на метлу, когда снова услышала этот звук. Едва различимый. Вздох или всё-таки шёпот?

– Кто здесь? – снова окликнула она, хотя понимала, что это бесполезно. Девочка только что прошлась по всему подвалу с метлой в руках. Она была здесь одна.

У Хэдли захватило дух. Вот опять! Тяжёлый грустный вздох. Ориентируясь на звук, девочка прошла в дальний конец подвала и подняла крышку с ведра для пыли. Там было темно как в аду, однако словно бы присутствовало что-то ещё, а потом она ощутила, как из ведра повеяло печалью и словно горький ветер ударил её прямо в лицо. А затем раздался вполне различимый вздох. От испуга Хэдли выпустила крышку, та с грохотом упала на место, и звук исчез. Девочка прижала руку к губам. Ведро было до краёв полно грязи и пыли и стояло вплотную к бетонной стене. Неужели в нём кто-то прячется? Как такое возможно? Там же нечем дышать! Она отложила совок и снова подняла крышку. И снова услышала вздох и ощутила боль от горечи потери.

– Кто там? – спросила Хэдли.

Но ответа не было.

Она стояла так целую вечность, пока не стала думать, что нафантазировала невесть чего. Как-никак, этот подвал – тёмное и жуткое место, а вздохи могли быть и не вздохами вовсе.

– Это совсем глупо. Кажется, я свихнулась, – пробормотала она, скорее про себя, и опустила крышку.

Но тут с пола раздался голос – на сей раз совершенно чёткий и громкий:

– А чего ты хотела? Ты же задаёшь вопросы помойному ведру. Конечно, это глупо.

– Кто это сказал?! – закричала Хэдли.

Она увидела, как вокруг её ног пол пришёл в движение, но тут же стало ясно, что это не пол, а мириады жуков, как один сверкавших ярко-зелёными глазками. Стоит ей сделать шаг – и она наступит на них. Девочка не смела шевельнуться: бежать или не двигаться с места? Впрочем, сейчас она всё равно остолбенела от неожиданности.

– Кто это сказал? – повторила она. – Кто со мной говорит?

– Это я, – один из жуков шустро заполз на крышку ведра для пыли. – Меня зовут Игла. Это я с тобой говорю.

– Жуки не разговаривают, – возразила она, отдёрнув руку. Если эта тварь прыгнет на неё, она умрёт от ужаса. Она замерла, ни жива ни мертва. – Это всем известно, что жуки не разговаривают.

– Помойные вёдра тоже не разговаривают, однако ты всего минуту назад болтала с этим ведром как ни в чём не бывало.

– Но насекомые не могут говорить, – стояла на своём Хэдли. – У них же нет голосовых связок.

– И всё же вот она я, – рассмеялся жук. – И разговариваю. Слова выходят из меня, попадают в воздух и достигают твоих ушей. Объясни это, раз такая умная.

– Это фокус, – она затравленно огляделась в поисках объяснения. Где-то в углу спрятался тот, кто говорит за жука? – Это наверняка чей-то фокус.

– Да, фокус что надо, – согласился жук.

– Или я снова что-то вообразила.

– Значит, у тебя чрезвычайно богатое воображение.

Хэдли всматривалась в длинные усики жука и членистые лапки, подпиравшие толстое блестящее тельце. Изумрудные глаза сверкали, как фонарики. Хэдли никогда не нравились жуки, даже дружелюбно настроенные, а этот явно над нею издевался. У неё так свело внутренности, что ей показалось, будто она заболевает.

А жук встал на задние лапки и призывно замахал передними:

– Смотри, это я, Игла! И я тебе машу! Какие ещё нужны доказательства?

– Я просто хочу, чтобы ты убрался отсюда, – сказала она. – Чтобы перестал со мной говорить, – девочка зажмурилась, повторяя про себя, что это просто дурной сон. Жуткий кошмар. И стоит ей ущипнуть себя как можно сильнее, чтобы стало по-настоящему больно, она проснётся дома, в компании Зоуи, из которой явно не получилась няня. – Этого ничего нет. Этого ничего нет, – шептала она, терзая кожу на запястье.

– Ох, это всё есть, и ещё как! – возразил жук.

И с пола его слова подхватили остальные жуки:

– Есть, есть, есть, – слова, слова, шелест.

Жук добавил:

– И я такая же настоящая, как ты.

– Мне не нравятся жуки, – сказала Хэдли, так и не открыв глаза. – А ты меня пугаешь! Убирайся!

– Мы не какие-то там жуки, – заявило существо на крышке ведра. Кажется, оно представилось? Игла? То есть это она? – Мы последний, самый развитый вид тараканов, недавно переселившийся сюда из Флориды. Мы могли бы стать твоими лучшими друзьями в этом доме. Мы умны и неистребимы. Мы скрываемся так искусно, что миллионы нас могут жить у людей под носом. А ещё мы превосходно приспосабливаемся к чему угодно. И уж поверь, от таких друзей, как мы, лучше не отмахиваться.

– Мне не нужны никакие друзья, большое спасибо, – сказала Хэдли. Уж во всяком случае, не из жучиного племени. Её передёргивало при одной мысли о тараканах.

– Та пыль, с которой ты говорила…