Книга Ничего личного - Кэрол Мортимер

Лекси неуверенно посмотрела на него, слегка встревоженная хрипотцой в его голосе, и наткнулась на пристальный взгляд карих глаз. Да, нелегкие ей предстоят деньки в его обществе…

— Я вернусь через час, — подтвердила она.

Но сначала Лекси придется отправиться в офис кадрового агентства, чтобы объяснить ситуацию Бренде.

— Пристегнитесь! — посоветовал Лукан, включая зажигание своего черного внедорожника «ренджровер».

Лекси вернулась в офис «Сент-Клер корпорейшн» с большой сумкой примерно через час. На ней было шерстяное пальто длиной до щиколоток, темно-голубой свитер под цвет глаз, облегающие джинсы и высокие сапоги. Густые черные волосы были заплетены в свободную косу, открывая взору мочки маленьких ушей с жемчужными сережками. На фоне голубого свитера ярко выделялся овальный золотой медальон. Оказавшись с ней в закрытом пространстве автомобиля, Лукан услышал тонкий и мягкий аромат ее духов и подумал, что сидящая рядом с ним женщина наверняка сумеет отвлечь его от неприятных размышлений при посещении Малберри-Холл.

Хотя Лукан знал, что никто и ничто не способно заставить его чувствовать себя спокойным, когда он вернется в дом, где прожил первые одиннадцать лет своей жизни.

Лукан был на свадьбе Джордана в Малберри-Холл почти неделю назад и уже заметил, что дом практически не изменился со времени его последнего визита туда в юном возрасте.

Будучи старшим ребенком в семье, Лукан решил свалить на Малберри-Холл вину и за развод родителей, и за связь отца с Сиан Томас. Больше всего на свете Лукан хотел, чтобы ничто не напоминало ему о прежней жизни. Ни Малберри-Холл. Ни его отец. Ни титул герцога. Но больше всего он не хотел ничего слышать о Сиан Томас — женщине, из-за любви к которой Александр бросил свою семью…

Поначалу, после того как родители развелись, а эмоции немного улеглись, Александр пытался познакомить трех своих сыновей с Сиан Томас. Но сыновья категорически отказались встречаться с этой женщиной и когда-либо иметь с ней дела.

Черт побери, Лукан не отправился бы в это поместье, если бы не звонок Джона Бартона!

Лукан настаивал на том, чтобы Лекси Гамильтон поехала с ним, так как надеялся, что ее остроты и дерзости отвлекут его от мрачных и тревожных мыслей.

Хмуро взглянув в ее сторону, Лукан заметил, что она смотрит в окно автомобиля, явно наслаждаясь видами зимней Англии. Дороги были расчищены, но прилегающая местность была покрыта толстым слоем снега.

Она обратила на Лукана довольный взгляд темно-голубых глаз, обрамленных черными ресницами:

— Красиво, когда все вокруг покрыто снегом, да?

Лукан насмешливо скривил губы:

— Похоже на попытки людей скрыть трещины своей жизни. Как будто никто ничего не заметит!

Лекси слегка нахмурилась, услышав напряженность в голосе Лукана:

— Так не должно быть.

Он устало вздохнул:

— Пожалуйста, только не говорите мне, что вы относитесь к той группе людей, которая говорит, что стакан наполовину полный, а не полупустой.

Лекси почувствовала, как краснеют ее щеки от откровенной насмешки Лукана:

— Многие предпочитают быть циниками!

— Я предпочитаю считать себя реалистом, — проворчал он.

— Реалист — вежливое название циника, — ответила она.

Он бросил на нее насмешливый взгляд:

— Я не верю, что вежливость — ваш конек, Лекси!

— Или ваш! — едко ответила она.

— Это правда, — тихо пробормотал Лукан.

Лекси иронично на него посмотрела:

— Неужели мы в чем-то пришли к согласию?

— Необычно, но ответ положительный, — протянул он с сожалением.

— Ого!

— Действительно, «ого», — сухо повторил Лукан. — Нам предстоит долгая дорога, Лекси, так почему бы вам не рассказать немного о себе?

Лекси насторожилась. Лукан хочет, чтобы она рассказала ему о себе? О родителях? О бабушке?

Теперь Лекси казалось, что она идет по минному полю. Если Лукан обнаружит, кто она такая, выбросит из автомобиля прямо на снег.

Она облизнула пересохшие губы:

— Почему бы вам не рассказать мне о себе, а?

Он поджал губы:

— Может быть, нам просто включить музыку?

Лекси медленно вздохнула от облегчения — Лукан не собирается настаивать на своем. Кроме того, ее заинтересовало, почему Лукан не хочет о себе рассказывать?

Жизнь Лукана Сент-Клера — бизнесмена-миллиардера — была для всех открытой книгой. Однако, очевидно, было нечто, о чем Лукан предпочитал не говорить.

Его сдержанность мгновенно заинтересовала Лекси.

Может быть, дело в женщине?..

Она посмотрела на него из-под опущенных черных ресниц. Его темные волосы в самом деле не следовало стричь так коротко. И не следует так мрачно смотреть прямо перед собой, это отталкивает. Что касается его мускулистого, подтянутого тела…

«О, пожалуйста, нет!..»

Лекси ужаснулась своим мыслям. Она лишь хотела познакомиться с холодным и безжалостным Луканом Сент-Клером, а не увлекаться им!

— Какая музыка вам нравится?

Лекси моргнула, уставившись на Лукана:

— Классическая в основном. — Она пожала плечами.

Он изумленно поднял темные брови, глядя на нее:

— Правда?

— Да, действительно, — резко подтвердила Лекси. — Вы думали, что мне нравится тяжелый рок или что-то в этом роде? — язвительно прибавила она.

— Вовсе нет. Я просто удивлен, что у нас одинаковые вкусы в музыке, вот и все. — Он протянул руку вперед, чтобы включить магнитолу, и салон автомобиля мгновенно заполнился мягкой и переливчатой музыкой Моцарта.

Моцарт. Любимый композитор ее бабушки…

Лекси вдруг стало не по себе.

— Если повреждения в доме окажутся не слишком серьезными, мы, вероятно, сможем вернуться в Лондон завтра? — сказала она с надеждой.

Лукан взглянул на Лекси, прищурившись, так как услышал почти отчаяние в ее голосе. Она не хочет провести пару дней в сельской местности Глостершира вместе с ним? Или она должна как можно скорее вернуться к кому-то в Лондоне?

Оба этих объяснения показались Лукану какими-то неубедительными.

— Возможно, повреждения в доме настолько серьезные, что нам придется остаться на неделю, — насмешливо протянул он и увидел, как она в смятении округлила глаза. — У вас есть какие-то личные обязательства, которые не позволяют вам находиться далеко от дома? — Лукан нахмурился.

— Личные обязательства? — На этот раз нахмурилась она.

— Муж? Любовник? Друг?