Книга Вересковая пустошь - Энн Мэтер

Дойдя до театральной странички, она равнодушно просмотрела список спектаклей, идущих в Вест-Энде. Вдруг ее внимание привлекло его имя. В театре «Ройал Датчес» шла его пьеса под названием «Инвентарь». Она развернула страницу и с жадностью прочла анонс, оказавшийся, к ее сожалению, кратким изложением мнений нескольких газет о пьесе, без какой-либо критической оценки.

Домине вздохнула и неохотно перевернула страницу, гадая, действительно ли пьеса пользовалась успехом. Если верить статье, отклики были положительными, но, насколько ей было известно, это могло иметь огромное значение, а могло и не иметь никакого. Она попыталась вспомнить название пьесы, которую они с дедушкой Генри смотрели в Брайтоне, но память изменила ей. В конце концов, это было уже почти год назад, во время рождественских каникул. В одном она не сомневалась — это был не «Инвентарь».

Грэхем вернулся с подносом, на котором были кофейник, кувшинчик с горячим молоком, пшеничные лепешки с маслом и аппетитное печенье. Поблагодарив Грэхема, девушка поставила поднос на низкий стол и, садясь, как можно более небрежно осведомилась, где сейчас мистер Мэннеринг, надеясь, что Грэхем не почувствует ее волнения.

Грэхем торжественно посмотрел на нее:

— Он в телецентре. Через несколько недель собираются показывать одну из его пьес, и ему надо сделать кое-какие последние поправки. Понимаете, условия очень разные. То, что приемлемо на сцене, не всегда подходит для телевидения, и наоборот.

Домине слушала его с интересом и спросила:

— Это для него важно? Я имею в виду — это хорошо, когда пьесу показывают по телевидению?

— Ну, это зависит от обстоятельств, — ответил Грэхем. — Видите ли, пьеса, идущая по телевидению по всей стране, собирает огромное количество зрителей; следовательно, это может погубить ее, так сказать, театрально.

— Понятно, — кивнула Домине, жуя еще теплую, сочащуюся маслом лепешку. — И как насчет пьесы мистера Мэннеринга? Эта постановка закроет ей дорогу в театр?

— Нет, в данном случае все иначе. Собственно, в последнее время хозяин часто писал сценарии для телевизионных сериалов и знает все премудрости. Этой пьесе уже несколько лет, и в театре ее не ставили. Кажется, продюсер считает, что она будет иметь больший успех, если удастся приспособить ее для телеэкрана.

Домине налила себе вторую чашку кофе и снова кивнула. Было очевидно, что Грэхем ценил талант своего работодателя и гордился собственным знанием его работы. Она подумала, что, возможно, ее тоже очарует его творчество.

— Вы… вы поедете с нами в Йоркшир? — спросила она.

Грэхем отрицательно покачал головой:

— Нет, мисс Грейнджер. Здесь мои владения. В «Грей-Уитчиз» и без меня хватает прислуги.

Домине нахмурилась.

— Я думала, что, поскольку вы… Как вас назвал мистер Мэннеринг — джентльмен джентльмена? — Она улыбнулась. — В общем, я думала, вы всегда сопровождаете его.

Казалось, эти слова позабавили Грэхема.

— Мистер Джеймс не из тех, кто любит избыточное внимание к своей персоне, — ответил он. — Мой предыдущий хозяин, лорд Бестингхот, требовал от меня исполнения обязанностей камердинера, но, боюсь, мистер Джеймс не потерпит подобного рода услуг.

Домине допила кофе и удовлетворенно вздохнула.

— Все было очень вкусно, Грэхем, — с благодарностью произнесла она. — Я и не думала, что так голодна.

Грэхем с довольным видом взял поднос.

— Что ж, уже почти двенадцать, — сказал он. — Мистер Джеймс скоро будет. Если вы не против, я пойду готовить ленч.

— Разумеется, — согласилась Домине. — Я пойду застелю кровать…

— Даже не думайте об этом! — в ужасе вскричал Грэхем. — Это моя обязанность. Отнеситесь к этому как к должному. Вон там есть видеомагнитофон и много кассет. Посмотрите их или найдите себе какую-нибудь книгу. На полках их полно.

Домине поджала губы и подчинилась. Ей не хотелось признаваться, что она не умеет обращаться с видеоаппаратурой, и она стала рассматривать книги на полках, ища что-нибудь интересное.

Среди томов в переплетах преобладали справочники, но в обложках нашлись триллеры, детективные романы и кое-какие бестселлеры, на которые она посмотрела довольно неуверенно, вспоминая, что другие девушки говорили о романах, становящихся бестселлерами, и их содержании.

И вдруг зазвонил телефон, модный аппарат цвета слоновой кости. Она не взяла трубку, потому что прежде никогда не отвечала на звонок, если ее не просили, о через несколько секунд, когда она поняла, что Грэхем либо не слышит звонка, либо ожидает, что она ответит, Домине подняла трубку и, нервничая, поднесла ее к уху.

— Алло, — мягко произнесла она. — Кто говорит?

— Это Бэлгрейв 04-041? — осведомился властный женский голос.

Домине поспешно сверилась с номером в центре телефонного диска.

— Д-да, — с запинкой произнесла она, — все верно.

— Тогда с кем я говорю? — резко спросила женщина. Домине заколебалась.

— Э… меня зовут Домине Грейнджер. Я подопечная мистера Мэннеринга, — ответила она. — Если вам нужен он, к сожалению, его нет дома.

Женщина на другом конце провода помолчала, а потом сказала:

— Понятно. Вы знаете, когда он вернется?

Домине огляделась и с облегчением увидела, что в комнату вошел Грэхем. Прикрыв трубку ладонью, она сказала:

— Звонит женщина. Ей нужен мистер Мэннеринг.

Грэхем нахмурился.

— Вы знаете, кто она?

Домине вздохнула, поморщившись:

— Господи, конечно нет.

— Так спросите ее.

Домине закусила губу и убрала ладонь.

— А кто… кто его спрашивает? — неловко спросила она.

Из трубки донеслось приглушенное восклицание, и женщина сердито ответила:

— Можете сказать ему, что это Ивонн. Он там? Он будет говорить со мной?

— Нет! — Домине испугалась и снова прикрыла ладонью трубку. — Она… она считает, что мистер Мэннеринг дома и я не даю ей поговорить с ним! — воскликнула она.

Грэхем усмехнулся.

— Скорее всего, это Ивонн Парк, — заявил он голосом осведомленного человека, и Домине воззрилась на него в изумлении.

— Да, она сказала, что ее зовут Ивонн, — прошептала она.

— Тогда дайте мне трубку, — протянул руку Грэхем, и Домине с облегчением отдала ему трубку, отошла к окну и постаралась не прислушиваться к дальнейшему разговору. Это оказалось нелегко — услышав часть беседы, она хотела знать, что будет дальше.

Грэхем, надо признать, прекрасно справился с ситуацией, хотя из его ответов было ясно, что эта женщина не верила, будто Мэннеринга нет дома. Но Грэхему все же удалось наконец убедить ее в этом, и он пообещал, что скажет мистеру Мэннерингу о ее звонке, как только тот вернется. Положив трубку, он с сочувствием взглянул на Домине и сказал: