Книга Дети Нового леса - Фредерик Марриет

– Вы здесь найдете радушный прием, мастер Армитидж, – откладывая письмо, заверил его мистер Ленгтон. – Лучшей рекомендации, нежели та, что вы, несмотря на ваш юный возраст, пользуетесь совершенным доверием нашего общего друга мистера Хидерстоуна, для меня быть не может. Как я понял из его слов, вам, вероятно, придется предпринять путешествие на север, и вы готовы взять с собой письма, которые я адресую корреспондентам этого направления. Что же, охотно их подготовлю для вас, и в случае необходимости они обеспечат вам беспрепятственное продвижение. Вы же должны соблюдать непременно одно условие: ни при каких обстоятельствах не раскрывайте истинной цели своего путешествия. Ну а теперь ответьте, как поживает наш добрый друг Хидерстоун и его дочь?

– Очень неплохо, сэр.

– В одном из своих предыдущих писем он рассказал мне, что дитя нашего бедного покойного друга Ратклиффа тоже теперь живет у него. Это по-прежнему так?

– Да, сэр. Милейшее и очень хорошенькое создание, – подтвердил Эдвард.

– Насколько давно вы приехали в Лондон? – поинтересовался мистер Ленгтон.

– Вчера вечером, сэр.

– И долго еще намерены здесь пробыть? – забеспокоился Ленгтон.

– Собственно, у меня здесь не много дел, – отозвался Эдвард. – Всего лишь доставить несколько писем от мистера Хидерстоуна. В дальнейшем же целиком полагаюсь на ваши советы.

– По-моему, чем вы скорее отсюда уедете, тем будет лучше, – ответил ему собеседник. – Не следует, чтобы ваше присутствие стало слишком заметным. Город кишит соглядатаями, нанятыми специально для слежки за вновь прибывшими. Они стараются выведать все о цели их появления и у прислуги, и всеми другими способами. Время сейчас, как вы понимаете, мастер Армитидж, очень опасное, людьми же порой могут двигать разные побуждения. Собственно, в очень многом, увы, виноваты мы сами. Пытаясь освободиться от деспотизма и произвола, мы поспособствовали созданию еще худшей их формы. Надеюсь, случившееся послужит хорошим уроком не только будущему королю, но и его подданным. Когда-то ведь должен мир стать мудрее. Итак, в ваши планы входит покинуть немедленно этот город?

– Если таков ваш совет, разумеется, – кивнул Эдвард.

– Считайте, что вы его получили, – подтвердил мистер Ленгтон. – Я снабжу вас письмами к своим друзьям в Ланкашире и в Йорке. Их заботами вас там никто не заметит, и вы сможете посвятить свое время необходимым приготовлениям. Только не торопитесь. Спрашивайте советов, внимайте им. И прислушивайтесь ко всем, кто считает благоразумным и нужным разделить с вами участь, которую вы для себя избрали. Больше пока мне нечего вам сказать. Приедете ко мне завтра за час до полудня. К этому времени письма будут готовы.

Он поднялся из кресла, а следом за ним и Эдвард, начавший благодарить хозяина за доброту и отзывчивость.

– До свидания, мастер Армитидж, – протянул ему руку тот. – Значит, завтра в одиннадцать.

Покинув его, Эдвард развез оставшиеся письма. Самыми важными из них были два. Первое мистер Хидерстоун адресовал членам Парламента с просьбой оказывать всяческое содействие его доверенному лицу и другу мистеру Армитиджу. Второе, приведшее юношу к гамбургскому торговцу, касалось предоставления кредитов. Прочтя его, тот осведомился, прямо сейчас ли нужны ему деньги. Эдвард ответил, что в данный момент не нуждается в них, однако во время поездки, в которую он отправляется по заданию своего нанимателя, они, возможно, ему потребуются, если он сможет их получить столь далеко от Лондона.

– Когда вы едете и в какой город? – спросил торговец.

– Это я выясню только завтра, – отвечал ему юноша.

– Тогда прошу вас еще раз посетить меня. Будьте уверены, я найду способ, как вам помочь.

Дело было уже под вечер, и Эдвард вернулся в отель, где объявил Сампсону, что так как дело, порученное ему мистером Хидерстоуном, требует от него немедленного отъезда из Лондона, то он более не нуждается в его присутствии.

– Как скажете, сэр, – поклонился невозмутимый клерк. – Когда именно вы желаете, чтобы я выехал?

– Можете прямо завтра. Мистер Хидерстоун будет рад принять вас обратно, – ответил Эдвард. – Письма ему с вами не посылаю, а на словах передайте, что я в порядке и отпишу ему тотчас же, как только буду иметь какие-то положительные известия. Счастливого вам пути, Сампсон. Поездка в вашей компании была мне крайне приятна, – и он протянул ему небольшую сумму денег, которая очень клерка обрадовала.

Утром в назначенный час Эдвард опять пожаловал к мистеру Ленгтону, который принял его с таким же радушием, как накануне.

– Я приготовил для вас, мастер Армитидж, два письма. Одно адресовано двум ревностным пожилым католичкам из Ланкашира. Это очень достойные леди. Они с удовольствием примут вас в своем доме, который находится в четырех милях от Болтона, и окружат вас вниманием и заботой. Второе вручите моему йоркширскому другу, когда доберетесь до города Йорка, он тоже примет в вас всяческое участие. Я не хочу вас задерживать дольше, потому что по-прежнему убежден, что вам нужно возможно скорее покинуть Лондон. Лучше всего, если выедете до наступления ночи. Где ваш слуга?

– Он уже на пути к мистеру Хидерстоуну, – сообщил Эдвард.

– Очень правильное решение, – похвалил его мистер Ленгтон. – Еще раз призываю вас поторопиться с отъездом. А вот со своими намерениями, наоборот, не спешите. Старайтесь тщательно взвешивать каждый свой шаг. И не спешите с доверием к случайным попутчикам, сколь бы к себе они вас ни расположили. Вы хорошо меня поняли? На любые расспросы о целях вашего путешествия у вас должен быть лишь один ответ: вы направляетесь навестить своих родственников. При вас есть пистолеты?

– Да, сэр, я взял с собой пару, принадлежавшую бедному мистеру Ратклиффу.

– В таком случае у меня нет сомнений: оружие ваше великолепно, – с грустью проговорил мистер Ленгтон. – Не было человека на свете, который бы лучше него знал толк в подобных вещах и столь хорошо умел ими пользоваться. Что ж, в добрый путь, мастер Армитидж, – пожал он ему руку.

Эдвард ответил ему глубоким поклоном и вышел.

Глава XXII

Поняв, что Ленгтон не стал бы его торопить понапрасну с отъездом из Лондона, наш герой задержался еще немного лишь для того, чтобы вновь посетить торговца из Лондона, и немедленно получил от него письмо к приятелю из города Йорка, у которого мог по первому требованию обзавестись необходимыми средствами. Больше Эдварда здесь ничего не держало. Он возвратился в гостиницу, заплатил за постой, оседлал своего вороного коня и пустился в путь по северной дороге.

Пригороды столицы он миновал лишь к вечеру и, сочтя самым благоразумным дальше Барнета до утра не двигаться, решил там заночевать на постоялом дворе. Конем его немедленно занялись, а сам он быстро получил вполне сносное место для ночлега и, поручив хозяйке посторожить седельные сумки, сел немного передохнуть в общей комнате. Там к моменту его прибытия уже сидели у ярко горящего, несмотря на теплое время года, очага трое субъектов, внешность которых отнюдь не располагала к доверию. Одежда их, вероятно, когда-то яркая и богатая, ныне имела самый плачевный вид. Сукно ее, вытертое и поблекшее, усеяли сотни пятен, а кружева превратились в рвань. Тут нужно заметить, что Эдвард путешествовал в том же костюме, который носил у мистера Хидерстоуна. Сшитый из очень хорошей ткани, он был, тем не менее, крайне прост и строг и в сочетании с островерхой шляпой являл собою типичное облачение Круглоголовых, которое разве что несколько оживляла эффектная сабля на ярком ремне, совершенно неподобающая пуританину.