Книга Три кольца небесной сферы - Сергей Степаненко

Джемма снова надолго замолчала. Ее пальцы теребили подвеску в виде усыпанного рубинами золотого полумесяца, на длинной витой цепочке. Где-то я уже видел что-то подобное…

– Приблизительно в то же время, когда на нас напали Рогатые, покончила с собой моя сестра, – тихо произнесла она.

– Твоя сестра? – удивился я. – Та самая Леди Совершенство?!

Об этой даме я был наслышан: в свое время Джемма много говорила о своей семье вообще и о сестре в частности. Она называла сестру «идеальной леди Света», имея в виду, что та обладает всеми качествами, ценимыми в Оэльдиве, которых так недоставало самой Джемме, – сдержанность, терпимость, милосердие, мудрость, неприятие любого насилия… и так далее, и тому подобное. Она служила Свету – приняла какой-то там сан – и была увлечена этим служением. В общем, на мой взгляд, ей совершенно не от чего было сводить счеты с жизнью.

– Ее обнаружила горничная, когда утром пришла будить. Слишком много снотворного… На столике у кровати нашли записку: «Это невыносимо». И больше ничего. Это… это было ужасно!

– Я понимаю.

– Вряд ли, – покачала она головой, – в Оэльдиве подобное считается невозможным. Все счастливы, по крайней мере – официально, и тут – такое! Нет, если бы подобное вычудила я, никто бы не удивился, – она горько усмехнулась, – сам знаешь, в семье не без урода. Но Вик!!! Чудовищно! Неприемлемо! Недопустимо! Это я отца цитирую. Он так орал, будто это я прибила свою сестрицу! А потом он сказал, что о смерти сестры знают лишь он и Кордган.

– И горничная, – вставил я.

– Горничной изменили память и отправили на заслуженный отдых, – жестко заметила Джемма. – Наши святоши умеют быть весьма циничными и крайне практичными, когда нужно. Официально Виктория была жива и здорова, но отправилась в путешествие по внутренним мирам Паутины. Так-то.

– Но ведь они не могли скрывать ее смерть до бесконечности!

– О, они все продумали. Полагаю, сия гениальная идея осенила дядьку Кордгана – отец был слишком убит горем, чтобы мыслить конструктивно. Они решили заменить одну сестру другой!

– То есть как?! – не врубился я.

– Запросто! Как там у вас, землян… Король умер – да здравствует король! Виктория слишком много значила в политических раскладах Квард-Мастов и тонкой игре, которую вел Кордган с Ирратами. Ее смерть означала крах честолюбивых планов моего дядюшки, а уж этого он никак не мог допустить! Поэтому Виктория должна была жить! Жить даже после смерти. Даже ценой жизни младшей сестры… Они решили, что я должна стать Викторией! – Джемма судорожно вздохнула и посмотрела на меня с мольбой во взгляде. – Отец долго уговаривал меня, объяснял, как это важно для Оэльдива, для Паутины и так далее… Возможно, в других обстоятельствах у него ничего бы не вышло. Но в тот момент мне было абсолютно все равно, как жить дальше, и жить ли вообще. Я согласилась.

У меня в голове роились очень нехорошие предположения относительно действий Кордгана, но я пока предпочел придержать их про себя. Вместо этого спросил:

– Как вам это удалось? Ты говорила, что вы с сестрой совершенно не похожи. Любой, у кого есть глаза, заметил бы подмену.

– Совершенно верно, – согласилась она, – но это если бы мне пришлось выдавать себя за Викторию в Оэльдиве. В Иррате же ее никто не знал в лицо.

– Вот как… – проронил я.

– Виктория была заочно помолвлена с Александром Са-Масте, из Ирратов. Они не были знакомы и не слишком-то стремились исполнять назначенное им еще в детстве. Насколько я знаю, сестра воспринимала эту помолвку как пустую формальность и вовсе не собиралась выходить замуж, будучи вполне счастливой в Оэльдиве, со своими жрецами и святынями, – Джемма презрительно фыркнула, выражая свое отношение к подобному образу жизни, – но тут объявился посланник короля Маберта и потребовал Викторию в Иррат. Иначе Са-Масте отказывались от всех улаженных ранее соглашений.

– Тогда она и покончила с собой? – предположил я.

Джемма кивнула:

– Похоже, ее до ужаса напугала перспектива оставить Храм Света и перебраться в Темный Край. А может, она просто боялась мужчин… Можешь представить себе реакцию Маберта, узнай он правду?

Не знаю, как там насчет Маберта, с ним я знаком не был, а вот физиономию Алекса представлял себе очень живо.

– И ты отправилась в Иррат вместо нее, – заметил я мрачно.

– А что мне еще оставалось?! – с вызовом бросила Джемма. – Тем более что после смерти сестры я стала Хранительницей тайных знаний и больше не могла игнорировать свои обязательства перед Оэльдивом! Я отправилась сразу после похорон. Викторию предали пламени под моим именем, я присутствовала там, скрыв лицо под вуалью. – Она поежилась, – Брр… Жуткое ощущение!

– Зря я тогда все-таки дядьку послушал, – вздохнул я.

– А полковник Иган тут при чем? – не поняла Джемма.

– Я хотел попасть на похороны. Кордган категорически запретил мне. Мол, не хватало еще в Оэльдиве человека, из-за которого погибла его племянница. Я расквасил ему нос и все равно собирался пойти попрощаться. Но дядя уговорил меня не ходить, – я развел руками, – тогда его доводы показались мне убедительными.

Джемма задумчиво теребила прядь волос и смотрела на меня с очень странным выражением.

– Я только сейчас подумала… – она соскользнула со стола, присела возле кресла, схватила меня за руки, – это все Кордган! Это все он!

– Джемма, ты о чем? – осторожно спросил я.

– Это он приказал Рогатым убить тебя!

– Рогатые не подчиняются Кордгану, – возразил я. – Как бы он смог?

– Не знаю как, но без него тут не обошлось! – безапелляционно заявила она.

Я погладил ее огненные локоны и мягко сказал:

– Сейчас это уже не имеет значения, – подумал и добавил: – Здесь ничто не имеет значения.

– Ты стал философом… – грустно усмехнулась она.

– Хорошо хоть не маразматиком. Здесь это запросто.

Джемма легкой змейкой скользнула мне на колени, обхватила шею руками, и горячие капли покатились мне за ворот.

– Прости меня, Артур, пожалуйста… – прошептала она.

– Да за что, господи ж ты боже?

– За все. За все эти годы…

Я обнял ее и гладил по волосам. Чужую жену, которую я счастлив бы был назвать своей. Единственную женщину, которую любил по-настоящему, но ставшую совершенно недоступной. И это было мукой, и это было счастьем, и почему-то мне хотелось, чтобы продолжалось как можно дольше. А она все плакала, а потом затихла, положив голову мне на плечо. Ее локоны щекотали мне лицо, а я боялся пошевелиться, чтобы не потревожить, не спугнуть это чудо.

Так нас и застал Ангрей, заглянувший узнать, как продвигается работа.

– О! – воскликнул он, смутившись. – Я не хотел помешать…