Книга Американец, или Очень скрытный джентльмен - Мартин Бут

Можно было бы запросто подложить туда бомбу — например подсоединив провод к лампочке индикатора заднего хода. Но мне важнее увидеть его в лицо, подойти к нему вплотную, понять, кто он такой. Так что сегодня я отправляюсь на охоту.

Он сейчас обедает в ресторане на узенькой улочке, ответвляющейся от Виа Ровиано. Он сидит там уже почти час и, полагаю, скоро выйдет. В одиночестве человек всегда ест быстрее, чем в компании собеседника, однако в этом ресторане, как мне известно, обслуживают не спеша.

Теперь я, а не он, скрываюсь в тени, стою у входа в проулок, такой узкий, что по нему не проедешь и на велосипеде. Ночь не слишком холодная, но на мне темно-коричневый костюм. Я вполне мог бы сойти за бизнесмена, вышедшего подцепить проститутку, вот только на ногах у меня спортивные ботинки на шнуровке, а не кожаные туфли. Ботинки новенькие: я купил их только сегодня, пока болтался по магазинам. Ботинки темно-синие с белыми вставками, которые я замазал темным кремом.

Никто меня не заметил. Люди довольно часто стоят в тени. В городе есть наркоманы, и торговцы героином обретаются в таких вот проулках.

Вот он вышел из ресторана, оглядывает улицу в оба конца. Убедившись, что все в порядке, шагает в сторону Виа Ровиано. Я иду следом.

Преследование — занятие для настоящих мужчин. Для этого нужны терпение, опыт, такт, умение физически и умственно собраться, готовность пойти на риск. Я люблю это занятие. Пожалуй, мне стоило стать одним из тех, кто заказывает оружие, а не мастером по его изготовлению.

Он двигается в направлении улицы, где раньше стоял «ситроен». Он так уверен в себе, что даже не смотрит по сторонам, не напрягает органы чувств, чтобы обнаружить мое присутствие. Он думает — я там, где ему хочется, чтобы я был, что я дрожу, как кролик, убежавший слишком далеко от своей норы.

Поворачивает за угол и резко останавливается. Увидел, что на том месте, где раньше находилась моя машина, теперь стоит «фиат-уно». Оглядывается — не чтобы проверить, нет ли поблизости меня, а чтобы убедиться, что машину не переставили.

Задумывается ненадолго. Стремительно шагает прочь — я за ним по пятам.

Мы обходим все улицы, где я когда-либо оставлял «ситроен». Безрезультатно. Он заходит в бар и заказывает кофе — я вижу, как он его пьет у стойки не присаживаясь. Расплачивается и выходит, поворачивает налево и целеустремленно шагает по тротуару. Я иду следом.

Черт бы его побрал! Он направляется к мастерской Альфонсо. Видимо, догадался. Ну да, останавливается у мастерской, оглядывает улицу в обе стороны. «Ситроена» не видит. Встает на четвереньки, чтобы заглянуть в щели возле петель старой металлической ставни, которой закрыта дверь в мастерскую. Внутри горит свет — чтобы отпугнуть грабителей. На миг его лицо расчерчивают полосы. Встает. Я вижу его самодовольную улыбку.

На улице пусто. Уже почти одиннадцать, горожане постепенно отходят ко сну. Из окна повыше слышен звук работающего телевизора — показывают ночной фильм. Видимо, романтический — приглушенно-надрывный голос скрипок передает страдание. Откуда-то из конца улицы обрывками долетает джазовая мелодия.

Выходец из тени стоит под уличным фонарем, подвешенным к древней скобе в стене одного из зданий. То ли обдумывает свой следующий шаг, то ли пытается сообразить, каков будет мой.

Скоро узнает. Время пришло.

Я достаю из кармана вальтер и, держа его за спиной, взвожу курок. Раздается щелчок. Он не слышит. Я бы услышал на его месте. Не такой уж он высококлассный профессионал.

Я выхожу из тени и быстро шагаю ему навстречу. Правая рука свисает вдоль тела, будто бы оттянутая тяжестью пистолета. На деле это не так. Я его едва ощущаю. Это продолжение моего тела, мой шестой, смертоносный палец. Левой рукой я слегка помахиваю.

Он меня не слышит. Подошвы ботинок ступают бесшумно. Мне нужно пройти метров пятьдесят. Он смотрит на дверь мастерской так, будто в состоянии открыть ее взглядом.

Я поднимаю правую руку. Пистолет наставлен на него. Тридцать метров. Выбираю пальцем слабину спуска. Двадцать метров.

На улицу за моей спиной выворачивает машина с включенным дальним светом. Я резко опускаю правую руку и пихаю вальтер в карман. Выходец из тени смотрит в мою сторону, взглядом почти безразличным. Различает мой силуэт в свете галогеновых ламп. На долю секунды мне становятся видны его глаза — широко раскрытые, ошарашенные. Потом он исчезает. Не знаю куда. Напротив мастерской Альфонсо нет ни проулков, ни темных подворотен, да и припаркованных машин поблизости нет. Фары той машины осветили всю улицу, будто декорацию на съемочной площадке. Он исчез.

Человек-невидимка даже хуже выходца из тени. Я быстро разворачиваюсь и в полном молчании преодолеваю бегом несколько улиц. На ходу я проклинаю его, проклинаю водителя той машины, проклинаю себя. По проклятию на каждом выдохе.

Нынче в баре «Конка-Доро» собрались все завсегдатаи — и расположились внутри. Столики, что стоят снаружи, сегодня теснятся на тротуаре: водители «фиатов» и владельцы мопедов опередили бармена и заняли все пространство под деревьями. Я стою и наблюдаю.

За одним из столиков сидит семейство английских туристов. Отец — гордый обладатель новенькой видеокамеры: алюминиевый футляр с темно-синим ремешком лежит на земле у его ног. Одной туфлей он наступил на ремешок, чтобы сразу заметить, если вдруг какой беспризорник решит стащить футляр: он ведь за границей, здесь улицы кишат мелкими жуликами, а о громких кражах в родном городке он сейчас и не вспоминает.

Я праздно размышляю, можно ли спрятать автоматический пистолет в видеокамеру. Пожалуй, можно. Размеры подходящие. Выступающий микрофон — отличный камуфляж для ствола, объектив можно использовать в качестве прицела. Да, если придумать подходящий глушитель, получится идеальное оружие для наемного убийцы: он сможет не просто выполнить задание, но и заснять все на пленку и потом просматривать — как спортсмены просматривают видеозаписи состязаний: анализируют и критикуют свои действия, чтобы в следующий раз выступить лучше. Проходит некоторое время, прежде чем я вспоминаю, что все это больше не имеет ко мне никакого отношения.

Я теперь сожалею, что так и не обзавелся учеником. Я бы многому его научил. Или ее. С моим уходом на покой некоторые секреты нашего высокотехнологичного рукоделия уйдут в прошлое.

Жена туриста взмокла и утомилась. Блузка прилипла к спине, прическа того и гляди растреплется. Она все утро таскалась следом за мужем, чтобы заснять вон ту церковь и вот этот рынок, вон ту улочку и вот этот вид. Следом за ними таскались их двое детишек, мальчик лет двенадцати и девочка несколькими годами младше. Обоим это смертельно надоело. Каждому купили по мороженому, они жадно их уничтожают, но все равно видно, что день им не по вкусу. Жарко. На пляж они сегодня не попали, вместо этого их потащили в музей смотреть на скелет ихтиозавра и в парк Сопротивления 8 сентября любоваться видом на долину. Детишки препираются, почему это скелет водоплавающего динозавра обнаружили на горе.