Книга Улыбка судьбы. Медсестра - Евгений Латий

Хасан очнулся быстрее. Он подполз к Виктору, нашёл в одном из его карманов ключ от наручников, открыл их, связал Рене, надавав ему тумаков за электрошок, и перетащил в свою комнату. Тотчас вызвал Филиппа. Тот примчался, увидел связанного, с

синяками, Виктора и, не выдержав, от души расхохотался.

— Всего ожидал, но только не твоего появления, дядюшка Виктор! Ты притащился сюда ради изъезженной русской шлюхи? Так их здесь пятеро! Ты остальных еще не видел! — Лакомб поморщился, взглянув на связанного соседа. — Развяжи его, Хасан!

— Но он меня вырубил электрошоком! — угрюмо прорычал татарин.

— Не убил же, — скривив губы, усмехнулся. Филипп, но, видя, что охранник не трогается с места, прикрикнул на него: — Я что тебе сказал?!

Хасан развязал Виктора. Тот растер затекшие руки.

— Какими судьбами, дядюшка Виктор? Захотелось клубнички? Так надо было мне позвонить, я бы и так пригласил. Все-таки ты друг моего отца, а память о нем я священно храню в своем сердце, чтобы злые языки не говорили о наших ссорах с ним. Отцы всегда не понимали своих детей, дети ополчались на родителей, но когда родители умирают, не можешь сдержать рыдания души! — Филипп дернул желваками, отвернулся, словно хотел скрыть набежавшую слезу. — Я сейчас о многом жалею. Не всегда бывал почтителен и тому подобное. Искренне жалею. Сколько глупостей мы совершаем за свою жизнь, кто бы только знал! А исправить уже ничего нельзя. Человек поздно это понимает! — Он помолчал, изобразив на лице скорбное выражение. — Хасан, свари-ка нам по чашке кофе! И налей по рюмке коньяку!

Охранник помедлил и ушел на кухню, оставив их одних.

— Так зачем ты тут? Да еще рано утром? Решил, что самое удобное время кого-то выкрасть? Когда все спят, верно? — хитро сощурившись, проговорил Филипп. — Только зачем нужно было втягивать в эту авантюру Жана? Он и без того наделал много глупостей, а сейчас мне придется наказать его за этот проступок!

— Ты отрежешь ему ухо, палец, полступни? Или отправишь в тот холодный погреб, где держал Алин?

Лакомб несколько секунд молчал, настороженно глядя на него.

— Не строй из себя героя лишь на том основании, что ты когда-то служил в разведке, — понизив голос, мрачно обронил Лакомб. — Знаю, чем ты занимался, протирая штаны в московском посольстве! Перекладывал бумажки с места на место да передавал шифровки местным резидентам! Пистолет когда-нибудь держал в руках? Убивал кого-нибудь?..

Запахло кофе. Виктор вдруг вспомнил слова Себастьяна о том, что сын исследует яды и одна капля без вкуса и запаха может убить человека. Тогда, сидя у старого друга, Рене только и думал о том, как бы подкатить к сыну, быстро сломать его и заставить участвовать в своей игре, дабы через Пике-младшего проникнуть в квартиру и пропустил мимо ушей эту важную информацию. Вспомнил позже, когда заново воспроизводил в памяти весь разговор. Но в том, видимо, и кроется разгадка смерти Мишеля. У Жардине есть данные анализа. И скорее всего, яд был взят из коллекции Пике. У него Филипп этот яд и приобрел. Круг замкнулся.

Интересно, кто из девушек его огрел вазой?

— Пойдем-ка выпьем кофе, дядюшка! — усмехнулся Лакомб-младший, видя, как тот призадумался. — А то из-за тебя меня подняли на час раньше — и я хожу как вареный!

Они прошли на кухню. Хасан уже приготовил кофе и коньяк разлил по рюмкам. Филипп занял свое кресло, указав Рене место напротив.

«А что, если эта капля без вкуса и запаха уже, в моей чашке с кофе или в рюмке коньяка и достаточно

одного глотка, чтобы отправиться следом за Мишелем, — молниеносно пронеслось в голове Виктора. — Меня отвезут в тот же сырой погреб и закопают вместе с Алин. Вот мы с ней и соединимся!»

Он взял рюмку, вдохнул аромат, сразу же определив сладковатый привкус «Мартеля», и отважно пригубил, почувствовав легкое жжение на языке.

Хасан покрутился в кухне и вышел:

— Ты, дядюшка-соседушка, не ответил на мой главный вопрос: зачем ты тут? — помолчав, зло бросил ему Филипп. — А я попусту их не задаю. От этого будет зависеть твоя жизнь.

Виктор не удержался, насмешливо фыркнул.

— Это не смешно! — заметил Лакомб.

— Мне просто никогда не приходилось видеть тебя в роли беспощадного мафиози. Вот что смешно.

— И что в этом смешного?!.

— Десятки людей знают, что этим утром я отправился к тебе.

— Какие еще десятки?

— Оба Пике, отец и сын, все сыскное бюро моего друга Люсьена Дюкло, мой друг Антуан из национальной службы безопасности, моя приятельница Катрин и еще несколько человек, посвященные в мои поиски Алин. Так что тебе придется поочередно убивать и их, а это, дружок, тяжелая работа. Тут и Линак тебе не поможет. Да и вообще, не стоит на него надеяться. Мои ребята-сослуживцы, кто еще остался в аппарате, советуют на комиссара не ставить, поскольку его вот-вот отправят в отставку, — много разных грешков за ним, да и министр недоволен. Так что не обольщайся!

Почти минуту Филипп молчал, точно раздумывая, можно ли верить его словам.

— Я вижу, ты серьезно подготовился, — помрачнев, проговорил Лакомб.

— Я вообще человек серьезный.

- Да, ты прав! Мне всегда нравился твой хладнокровный ум, дядюшка-миноискатель! Меня надолго не хватает!

— Это верно. У тебя еще многого не хватает.

— Что ты имеешь в виду? — дернув желваками, насторожился Филипп. — Ненавижу эти фразочки со всякими обобщениями и скрытым смыслом!

— Отпусти Алин! — глухо проговорил Виктор. —Я заберу ее, и мы уедем!

— Нет! — прорычал Лакомб. — Эта шлюха должна отработать свое! Она мне много задолжала!

— Запомни, Алин тебе ничего не должна! — отчеканил, как формулу, Рене. — Это ты ей всегда будешь должен.

Филипп неожиданно подскочил со стула, схватил бывшего разведчика за отвороты куртки, перевернув чашку с кофе, до которой гость так и не дотронулся, притянул его к себе и прошипел прямо в лицо:

— Не лезь в мои дела, если хочешь еще немного пожить! У тебя есть бабы в Венеции, вот поезжай туда и веселись! А ко мне не лезь, дядюшка-дедушка! Нос откушу!

Он отбросил его на стул, схватил сигарету и закурил, злобно поглядывая на Рене. Тот одернул куртку, не спеша поправил галстук, съехавший набок.

— У тебя зубов не хватит, чтоб мой нос откусить, — спокойно возразил Виктор.

— Вот как?! Хасан! — выкрикнул Лакомб, и цепной пес тут же примчался. — Надень-ка для начала на него браслетики и посади в темную. А там посмотрим, что с этим смельчаком делать!

Татарин вытащил из кармана электрошок, высек мощную дугу искр.

— На себе, мсье налетчик, эту игрушку не пробовали?