Книга Wunderland обетованная - Петр Заспа

Долгов посмотрел перед собой и понял, что что-то с ним не так. Показалось, что он слепнет. Даже не слепнет, а что-то происходит с его зрением. Оно изменилось. Сузилось до небольшого круга, а всё за пределами этого круга затянулось чернотой. Теперь, чтобы взглянуть на Шеффера, уже недостаточно просто скосить глаза, теперь нужно повернуть голову. Солнце висело в зените, на небе ни облачка, и старпом понимал, что оно яркое и должно слепить, но видел лишь тусклый, с чёрным обрамлением, диск.

«Это конец! — вздохнул он обречённо и подбросил на спине рюкзак. — Узнать хотя бы, какое сегодня число? Все знают день своего рождения, но очень немногие — день своей кончины. А я знаю. Это будет сегодня. Так какое сегодня число?»

Застрекотала камера, и тут же рядом появился Шеффер. Он обернулся к объективу и, демонстрируя полный контроль над сверхсолдатом, похлопал старпома по спине, затем картинно указал рукой на беговую дорожку и дал команду — бежать!

Но Долгов не сдвинулся с места. Не потому, что в нём опять проснулся бунтарь. Нет, он смирился со своей участью и теперь лишь ждал, чтобы всё это быстрей закончилось. Его избавление — в небытии! И он молил о его приближении. Он замер, потому что до ушей донёсся очень знакомый и характерный звук. Будто кто-то провёл палкой по забору. К первому звуку присоединился второй, затем третий. И вскоре затрещал целый оркестр. Двое немцев, стоявших со стороны моря, согнулись и покатились по склону.

И тут старпом осознал, что так сухо трещать может только «Калашников»!

Ещё не понимая, что происходит, Шеффер удивлённо смотрел на катившиеся по склону чёрные силуэты. Йордан и вовсе уткнулся в камеру и, ничего этого не замечая, крутил настройку резкости. Но с внезапным озарением, в мгновение, длившееся доли секунды, всё понял Долгов.

Сбросив рюкзак, он рванулся к тому, кто ближе.

Дайте кого-нибудь в эти истерзанные, искалеченные и опутанные венами, будто шнурами, руки!!!

Рядом оказался всё ещё ничего так и не успевший понять помощник профессора. Вырвав у него камеру, старпом обрушил её на чёрную эсэсовскую фуражку. Кровавый фонтан вместе с деталями камеры брызнул в лицо, и Йордан, как подкошенный, рухнул изуродованной головой на снег.

Теперь Шеффер! Долгов крутился, пытаясь поймать в узкий круг зрения профессора, но попадался лишь загородивший путь солдат. Тот уже поднял автомат и сейчас нажмёт на курок, но… старпом выдернул из его рук ствол, едва не вместе с пальцами, и с ужасающей силой ударил затвором о каменную стену.

Не тот случай, дружок!

Кулак погрузился в грудь и отбросил немца к двери уже бездыханным. И тут Долгов успел заметить, как за дверью скрывается спина Шеффера. Вбежав внутрь, он на миг ослеп, и нёсся лишь на стук шагов убегающего профессора. Постепенно стали проступать пятна ламп, а затем и сам коридор. Мелькнула дверь смотровой, и старпом замер. Дверь была открыта, и вскочивший немец с перебинтованной головой удивлённо и испуганно выставил перед собой, защищаясь, руку.

Какие же, оказывается, у человека хрупкие кости!

Долгов с удивлением посмотрел на прорвавший кожу и рукав кителя острый белый обломок. Затем, не выпуская руку, дёрнул немца на себя и впечатал лицом в стену смотровой. На серой поверхности запечатлелось бурое пятно, и солдат, обмякнув, сполз на пол.

«Ему явно не везёт с головой!» — мелькнула ехидная мысль, затем, увидев выкатившиеся глаза доктора, старпом выкрикнул:

— Беги к причалу! Там наши!

— А-а… — Артём громко икнул и, перескочив через распростёртое тело, уже из коридора позвал: — Давай за мной! Я знаю, где выход!

— У меня ещё есть дело!

Долгов прищурился и, напрягая глаза, пошёл вдоль теперь такого тёмного коридора. От основного прохода в сторону уходил узкий и низкий ход, и оттуда послышался шорох. Убегая, профессор разбивал по пути лампы, и теперь старпом шёл на ощупь, в полной темноте. Где-то снаружи вновь затрещал «Калашников», ему в ответ огрызнулся «шмайсер», но Долгов старался их не слышать. Он ловил каждый неосторожный шорох забившегося в угол Шеффера. Оберштурмфюрер боялся лишний раз вдохнуть, чтобы не выдать себя, но старпом неумолимо приближался. Выставив перед собой руки, он делал шаг, затем прислушивался, делал второй и опять замирал, всматриваясь невидящими глазами в темноту. За спиной профессора была стена, бежать некуда, и он застыл, с ужасом глядя на заслонившего собой свет Голиафа. До него оставалась всего пара шагов, сейчас эти жуткие руки нащупают профессорскую шею… А за спиной ещё недавно такой покорной «единицы» маячит свет! И тогда Шеффер решился. Рванувшись вперёд, он поднырнул под руку Долгова и уже почти проскочил, но реакция старпома была мгновенной. Поймав за руку, он потащил взвывшего от боли оберштурмфюрера на свет.

— Ты хотел что-то феерическое? — Долгов, держа оберштурмфюрера за ворот левой рукой, отодвинул его от себя настолько, чтобы были видны его глаза. Затем, соизмеряя силу, так, чтобы не убить, раскрытой ладонью ударил его в лоб. — Надеюсь, это сойдёт!

Взвалив на плечо обмякшее тело, он бросился в поисках выхода.

Артём выбежал из ворот и не сдержал радостного крика. Недалеко от утёса тёмной горой застыл «Дмитрий Новгородский», а к причалу, поднимая брызги от вёсел, плыла надувная лодка с дюжиной матросов и машущим ему автоматом командиром. Ещё три уже пустых лодки лежали на берегу, ближе к входу в базу. Дмитрий Николаевич узнал Артема и показывал ему, чтобы тот бежал на причал. Сзади хлопнула металлом бронированная дверь, и доктор бросился в сторону, опасаясь, что это погоня. Но это оказался бегущий со своей ношей на плечах старпом. Он поравнялся с Артёмом и, заметив его высунувшуюся из-за камня голову, выкрикнул:

— Ты чего здесь разлёгся? Давай за мной!

Лодка с командиром уже была рядом. От причала её отделяло всего несколько гребков, и Долгов уже приноравливался, как бы перебросить в нее Шеффера, как вдруг сзади, сквозь ещё изредка доносившиеся автоматные очереди, по побережью прокатился раскатистый скрип. Башня орудия вздрогнула и, стряхнув со ствола снег, повернулась в сторону «Дмитрия».

Тогда Долгов швырнул Шеффера на причал и, приказав Артёму:

— Его забрать! Нашим уходить! — бросился назад к входу в базу.

Лодка заскрипела резиной о доски пристани, и командир перепрыгнул на берег.

— Куда Толик убежал? — он удивлённо смотрел то на раскрытую дверь, в которой исчез старпом, то на доктора, то на лежавшего у его ног Шеффера.

Артём, светясь от радости, пнул ногой профессора:

— Так надо. Сказал его забрать и нам уходить!

— Уходить? — Командир недоверчиво посмотрел на орудийную башню. — Да мы сейчас это осиное гнездо с землёй сровняем!

— Товарищ командир, старпом сказал, он лучше знает! И его…

Дмитрий Николаевич неохотно поднёс к губам рацию и приказал:

— Внимание всем! Отходим!