Книга Самая срочная служба - Михаил Серегин

С одной стороны, постукивая карандашом по планшету, сейчас он жалел о том, что не приказал людям выполнять эту команду бегом, а с другой стороны, побегут, - напорются. Им нужно внимательно отследить, есть ли кто-нибудь сейчас в лесу помимо них.

«Может, и у десантуры учение в этой местности? - размышлял взводник. - Сейчас они вышли к реке просто для того, чтобы дух перевести?» Десантуру ведь гоняют - это он знал.

С момента ухода группы уже миновало тридцать пять минут. Не дожидаясь возвращения разведчиков, Мудрецкий приказал замаскировать все кострища и навести порядок - сделать поляну необитаемой, всем собрать свои вещи и приготовиться к походу. Весь личный состав, который сейчас в окрестностях занимался сбором ягод, грибов, должен был вернуться к лагерю. Но не представлялось никакой возможности собрать всех людей.

И тут народ стал выбегать на поляну с ошарашенными глазами, и все говорили одно и то же: «Десантники, десантники».

«А где же разведка, иху мать?» - не понимал Мудрецкий. Теперь было ясно, что кольцо вокруг них сжимается.

Вскоре прибежали Казарян с Простаковым, которые уходили на юг. Их оттуда уже выдавливала цепь. Чешут лес. Сверху, с севера, никого не было, зато все, кто уходили на восток, уже были выдавлены. Через десять минут пришла и вторая разведгруппа, в которой были Батраков и Петрушевский.

- Все, уходим на север! - скомандовал лейтенант. - Всех, кто есть в северном направлении, доберем по пути.

- А Балчу с Валетовым? - спохватился Простаков.

Мудрецкий снял кепку и почесал лоб:

- Простаков, бегом на реку. Ваша задача - любыми способами остаться незамеченными и сплавиться вниз по реке. Все ненужное выкинуть. У нас единственный способ выйти из этого кольца, если это вообще кольцо, если с севера кто-то давит, - поправился Мудрецкий, - сплавившись по реке. Сейчас все мы к воде не побежим, там уже на противоположном берегу пасут и такое количество народу могут заметить. Можно уйти вверх по реке и там сплавляться - снизу нас уже жмут и времени не хватит. Вперед, бегом марш!

Определив направление, взвод ломанулся через лес, не отдаляясь далеко от Ершистой. Они пробежали метров четыреста и столкнулись со своими же разведчиками. Забейко с Резинкиным доложили о визуальном контакте с десантниками.

- У них у всех оружие! - вращал большими глазами Петро.

Трех солдат своих же, собирающих грибочки по лесу, они, к счастью Мудрецкого, обнаружили. И сейчас весь взвод был в сборе. Даже мешок, заметно отощавший за эти дни, который оставался у рачительного Холодца, и рацию здоровую тащили.

«Только как с ней сплавляться-то по реке, с этой рацией? - раздумывал лейтенант. - Это не дело. Придется утопить к чертовой матери и место запомнить. Потом, если комбат будет возникать, съездят, заберут. А сейчас не до рации, к тому же она бесполезная. Холодец признался в отсутствии батарей». Мудрецкий рассчитывал позвонить, выяснить, что за фигня, а тут, оказывается, третий день связи нет.

«Может, нас просто ищут? - предположил лейтенант. - Тогда на фига столько народу да еще и оружие? Наверняка это все из-за коровы и из-за этих долбаных гусей, - разорялся лейтенант. - Елки-палки, надо было себя вести по-человечески, не грабить и не воровать, - корил он себя. - Наверняка в деревне остались недовольные. Стуканули властям».

Подошли ближе к реке, вдоль которой бежали. На открытое место выходить не спешили, нужно было что-то срочно придумывать для того, чтобы люди могли по течению сплавиться вниз незаметно для десантников, которые будут в упор смотреть на эту реку, и ничего они не должны были увидеть или заподозрить.

- Ну, что будем делать? - обратился за советом лейтенант к подчиненным.

- Ну че, как дед Мазай и зайцы, - у Забейко на все был ответ. - Бревна нужны. Бревнышко берешь, за бревнышко спрятался и спокойно плывешь, и башка твоя за бревном скрыта. С противоположного берега и не увидят тебя.

- Как хорошо придумано, - согласился Мудрецкий. - Прямо как в кине. А нам че делать сейчас? У нас бревен нет, топоров у нас нет, пил у нас нет - у нас ни хрена нет! - с досадой громким шепотом ругался лейтенант. - У нас только тяжеленные сапоги и фуфайки, которые намокнут, войди мы в воду, и потянут на дно. Еще эта жратва, которую бросить - значит еще несколько дней мотаться голодными.

- А че жратва-то? - высказался за всех Баба Варя, - че мы, не привыкшие, что ли?

Действительно, за эти двадцать с лишним дней химики превратились в настоящих партизан, которые привыкли терпеть лишения и неудобства. И сейчас какие-то там вещмешки с едой против того, чтобы выйти из кольца и наставить этой десантуре, - да какие проблемы!

Тут Мудрецкий переглянулся с начальником штаба, и тому этот взгляд не понравился: что-то недоброе уловил он в глазах командира взвода, хотя чего ему бояться? Он ведь здесь в наблюдателях, не прикажет же ему лейтенант сплавляться вниз по этой реке, вода, поди, холодная. На фига это ему, начальнику штаба отдельного батальона, нужно такое приключение. Если уж их обложили, так это, наверное, на самом деле товарищ подполковник ищет - третий день на связь никто не выходит, беспокоится.

Чем дольше они сидели в лесу рядом с берегом, тем меньше времени у них оставалось для того, чтобы войти в реку и сплавиться вниз. Шансов никаких. И тут на ум Мудрецкому пришла мысля.

- Рискнем. Сейчас переправляемся на пологий берег и уходим вон в те камыши, - лейтенант указал пальцем вверх по течению. - Сидеть придется по пояс в воде, но нам необходимо дождаться, пока стемнеет. После этого вечером и ночью мы переправимся по реке вниз и к утру будем далеко от этого места.

Солдаты не могли предложить ничего лучше и поэтому последовали за командиром, который первый бросился в воду. Фуфайки связали в тюки и переправили через речку. Быстро ушли в камыши, а товарищ майор хотел было остаться сидеть на противоположном берегу, но его удалось уговорить. И купился он на то, что Мудрецкий подошел, попросил его на минуточку подняться с ящика железного, подхватил эту самую тяжеленную рацию, подошел к реке и выкинул ее. Майор хватал ртом воздух, но недолго, потому как сам устал от этого здорового передатчика. Лейтенант развел руки в стороны:

- Ну вот, товарищ майор, я потом сам скажу товарищу подполковнику, что утопил, и даже место назову. Теперь вам уже ничего не мешает.

- Да, - согласился Холодец, - да вот жалко - еда намокнет. И сам тоже замочусь.

- Ну, ничего страшного, если немножко замочитесь, - тактично отвечал Мудрецкий, уговаривая майора искупаться.

Следующие два часа для личного состава химвзвода были настоящим испытанием. Мудрецкий, не жалея никого, загнал всех в камыши и заставил стоять, не шевелясь, в холодной воде. Хотя они и были на пологом бережку, даже солнышко сверху светило, ноги и кое-чего повыше просто окоченело. И многие уже высказывали мысль, что, мол, хватит, е-к-л-м-н, надо бы и на бережок…

Лейтенант был неумолим. Он продержал народ еще полчаса и только после этого разрешил выйти туда, где помельче, и сесть, не выходя на открытую местность. Мудрецкий очень боялся того, что вверх по реке начнется прочесывание, но ничего подобного не произошло, и теперь им пришлось ждать завершения этого отвратительного дня.