Книга Мыс Грома - Джек Хиггинс

Альгаро быстро развинтил болты, снял спустившее колесо и, отступив назад, ногой ударил по домкрату. Задняя часть фургона накренилась и придавила Джексона. Вынув запасную шину, он положил ее рядом с проколотой, затем подошел к «сессне» и какое-то время стоял, глядя на нее.

Ужин оказался превосходным. Крылышки цыплят, зажаренные по вест-индийски с голубым сыром, густой суп из витых морских раковин, за которым последовало жаркое из каймановой черепахи. От десерта все отказались.

— Кофе? — предложил Сантьяго.

— Я бы предпочел чай, — ответил Диллон.

— Как это по-ирландски!

— Это единственное, что я мог себе позволить в детстве.

— Мне тоже чай, — сказал Фергюсон.

В этот момент в проеме двери появился Альгаро.

— Прошу извинить меня, джентльмены. — Встав, Сантьяго подошел к Альгаро. — В чем дело?

— Я нашел этого Джексона. Это тот болван, что работает таксистом на «форде».

— И что дальше?

Альгаро вкратце рассказал ему, что произошло. Сантьяго внимательно выслушал его. Официант принес и поставил на столик чай и кофе.

— Но это означает, что наши друзья теперь знают о том, что сэр Фрэнсис замешан в этой истории.

— Это не имеет никакого значения, сеньор. Мы знаем, что завтра девушка возвращается, мы знаем, что, как ей кажется, она знает, где находится подводная лодка. Кому теперь нужны эти люди?

— Альгаро! Что ты сделал?

Когда Сантьяго вернулся за столик, Фергюсон допил чай и встал.

— Прекрасный ужин, Сантьяго, но нам на самом деле пора идти.

— Как жаль! Мне было очень приятно провести с вами время.

— В самом деле? Кстати, хотим сделать вам два подарка. — Достав из кармана «жучки», Фергюсон положил их на столик. — По-моему, ваши. В следующий раз, когда будете разговаривать с сэром Фрэнсисом, передайте ему привет от меня. Впрочем, я и сам могу передать ему привет от вас.

— Меня восхищает ваша манера изъясняться, — сказал Сантьяго и сел.

Выйдя на порог центрального входа, они увидели Прието, с озабоченным видом стоящего на верхней ступеньке.

— Прошу прощения, джентльмены, просто ума не приложу, что случилось с такси.

— Ничего страшного, — ответил Фергюсон. — Мы можем пойти пешком, это займет минут пять-шесть. Спокойной ночи. Благодарю за превосходный ужин.

Он спустился по лестнице.

Когда они дошли до аэродрома, Карни первым заметил многоместный фургон.

— Чего это его сюда принесло? Джексон!

Ответа не последовало. Подойдя ближе, они сразу заметили тело. Опустившись на колени и прижавшись щекой к земле, Диллон подполз к машине так близко, как только можно было. Отряхивая одежду, он встал.

— Он недавно умер.

— Бедняга, — сказал Карни. — Наверное, домкрат перевернулся.

— Удивительное совпадение, — отозвался Фергюсон.

— Вот именно. — Диллон кивнул. — Сначала он рассказал нам все о сэре Фрэнсисе Пэймере, и нате вам — он мертв.

— Минутку! — вмешался Карни. — Я вот о чем. Если Сантьяго знал, чем раньше занимался этот старик, то почему он убрал его только сейчас? Мне кажется, он мог бы избавиться от него куда раньше.

— Но только в том случае, если бы знал о его существовании, — добавил Фергюсон.

Диллон кивнул.

— Пока кто-то не сказал ему, кто-то такой, кто снабжает его всей необходимой информацией.

— Ты имеешь в виду этого парня по фамилии Пэймер? — спросил Карни.

— Да, но разве можно себе такое представить? — спросил Фергюсон. — Еще одно свидетельство того, что в наши дни никому нельзя доверять. А теперь давайте выбираться отсюда.

Забравшись в самолет и усевшись на задние сиденья, они с Карни пристегнули ремни. Достав фонарь из отделения, где хранились карты, Диллон обошел самолет, проверяя, все ли в порядке. Вернувшись, он уселся на место пилота и захлопнул дверцу.

— Вроде все в порядке.

— Не думаю, что он замышляет нас убить, — сказал Фергюсон. — Все остальные номера преследовали цель взять нас на испуг, но он по-прежнему нуждается в нас, надеясь, что мы приведем его туда, где находится подлодка. Так что давайте отправляться в путь. Вперед, Диллон.

Диллон повернул ключ зажигания. Мотор, словно очнувшись, взревел, пропеллер пришел в движение. Он тщательно сверился с показаниями приборов на освещенной приборной доске.

— Топливо, давление в масляном баке. — Он принялся напевать в подражание церковной службе. — Вроде все в порядке. Взлетаем.

«Сессна» пронеслась по взлетно-посадочной полосе и, взмыв в ночное небо, взяла курс на открытое море.

Ночь выдалась восхитительной. В небе мерцали звезды, море и острова, видневшиеся внизу, купались в ярком белом свете полной луны. Впереди показались неясные очертания острова Сент-Джон. Они пролетели над Рэм-хед, направляясь вдоль южного побережья, когда все и произошло. Ровно работавший мотор сбился с оборотов, чихнул и начал стучать с перебоями.

— Что случилось? — спросил Фергюсон.

— Не знаю, — ответил Диллон, бросил взгляд на приборы и увидел, что давление масла падает.

— Возникли осложнения. Наденьте спасательные жилеты.

Достав спасательный жилет бригадного генерала, Карни помог тому надеть его.

— Главное достоинство таких самолетов в том, что вовсе необязательно разбиваться на земле, а можно спокойно приземлиться на море, — сказал Фергюсон.

— Теоретически говоря, да, — сказал Диллон.

Мотор заглох окончательно, пропеллер перестал вращаться.

Они летели теперь на высоте около трехсот метров. Диллон стал плавно снижаться.

— Прямо по курсу — Риф-бей, — сказал Карни. — Гиблое место.

— Значит, дела обстоят следующим образом, — произнес Диллон. — Если повезет, мы просто плавно снизимся и сядем на воду. Если волна слишком сильная, самолет может начать зарываться носом, и мы пойдем ко дну. Глубоко в этих местах, Карни?

— Около семи морских саженей будет.

— Правда, есть еще третий вариант, бригадный генерал, и он заключается в том, что мы сразу пойдем ко дну.

— Вы расстроили меня до слез.

— Если дела примут такой оборот, положитесь на Карни, он присмотрит за вами, но ни в коем случае не тратьте время зря, пытаясь открыть дверцу, пока самолет будет погружаться в воду. Она должна оставаться закрытой, пока самолет не выровняется и достаточное количество воды не попадет внутрь. Тогда давление внутри самолета уравновесится.

— Большое спасибо, — сказал Фергюсон.