Книга Будь здоров - Виталий Башун

Я постоянно, как только немного оклемался, вспоминал наш необычный разговор со Свентой и тот канал связи, который так неожиданно и так кстати образовался между нами. То, что это похоже на нить-луч, но совсем не то же самое, я понимал. Но вот додуматься, почему и как он образовался, а главное, повторить на практике мне не удавалось. Может быть, не хватало сил. Или концентрации. Или чего-то еще, мне неизвестного. Возможно, для образования связи необходимо было, чтобы я и жена одновременно остро захотели контакта. Сильные эмоции могли спонтанно включить этот механизм, как это бывает даже у обычных людей, когда, например, мать в минуты опасности для сына мысленно говорит с ним и даже предупреждает о чем-то. Мои переживания в пещере, предшествующие разговору, могли косвенно служить подтверждением этой теории.

Еще меня беспокоило, поверила ли мне жена, если даже я иной раз задумывался, а не приснилось ли все это? Если поверила, то поверят ли ей, что я жив, и что будут делать, если поверят? Оба моих наставника в целительстве никогда не упоминали ни о какой такой связи. Правда, это еще не значит, что ее не существует. Впрочем, Свента — умница, всегда может сказать, что видела вещий сон, а к снам у нас, как и в Лопере, относились с доверием.

Впереди дорога проходила между двумя пологими склонами, и я, как обычно, стал просматривать их магическим зрением — признаю, напугали меня камнепады на короткой дороге, да и в горных туннелях приходилось беречься. Что-то мне не понравилось в окружающей обстановке. Особенно левый склон. Я долго и напряженно всматривался, но никак не мог понять причины своих опасений. Вот уже десяток воинов авангарда, шествующий метрах в ста пятидесяти впереди каравана, достиг середины проезда, а первая фура — начала.

Наконец до меня дошло. Глыбы камня метров через двадцать от начала проезда держались вроде прочно, но в то же время словно на тонкой нити. Перейдя полностью на магическое зрение, я разглядел узоры деревянных клиньев, которые не давали глыбам рухнуть на дорогу. Достаточно их выбить, и тогда…

— Засада! — заорал я.

Фуры тут же остановились, воины выхватили оружие и стали тревожно оглядываться по сторонам. Все было тихо.

Я вылез из фуры и опять посмотрел на склон одновременно обычным и магическим зрением. Зная, что искать, я вскоре с помощью нити-луча обнаружил вторую группу глыб метров через сто от первой. Они также были в готовности обрушиться вниз. Мало того, за глыбами мой луч высветил людей. Много. Сколько точно, сказать не могу, ибо мне не дал заняться подсчетами граф, который приблизился к нам на коне и строго спросил:

— Кто кричал?

— Он! — тут же сдал меня один из лакеев.

Граф посмотрел на меня, взглядом требуя ответа. Я же быстро прокручивал в голове варианты правдоподобного объяснения.

— Ваша милость, — наконец нашел я подходящий вариант, — я заснул…

Лакей-предатель угодливо закивал графу, подтверждая мое недостаточное рвение в деле услужения.

— …я заснул и во сне увидел, как вот с этих склонов на отряд падают камни, впереди и сзади, потом какие-то воины бегут сверху и убивают всех, кто выжил. Мне стало страшно, господин, и я закричал.

К снам всегда относились серьезно и верили, что они бывают вещими. В это тревожное время пренебрегать даже такими странными предупреждениями было нерационально, и граф приказал капитану разведать склоны. Десяток воинов спешился и стал поспешно карабкаться вверх. Враги, поняв, что обнаружены, перестали скрываться и произвели залп из арбалетов. Несколько лошадей в отряде пали, но воины, защищенные амулетами, слава богам, не пострадали.

Со склонов зазмеились веревки, по которым быстро стали спускаться воины в красно-синей униформе. Цвета нашего графа были зелено-бежевые, так что перепутать своих и чужих мог бы только дальтоник. Зарычал, заорал и залязгал бой. Ни у кого из противников не было целительских амулетов. Магов тоже не наблюдалось. Таким образом, я впервые воочию наблюдал немагический бой. Редкие удары магией, производимые при помощи амулетов и отражаемые защитными амулетами, можно было в расчет не принимать. В этом бою все решали мастерство воинов, выучка, дисциплина, а также таланты командиров.

Это была не моя война, не мой бой и не мое государство, но граф меня приютил, взял на службу и готов был защищать… как и любое имущество. К тому же разбираться потом с недругами в одиночку очень не хотелось.

Опасаясь раскрыться, я стал действовать осторожно. Сымитировав обычный амулет, я на всякий случай построил защиту от арбалетных болтов, хотя обстрел и прекратился. Затем магическими секирами обрубил веревки, по которым продолжали спускаться враги. Склоны были не крутыми, падение не грозило им смертью, но ушибы и вывихи обеспечены точно. А это уже кое-что. Нашим будет полегче.

К сожалению, бой уже шел врукопашную, наши смешались с врагами, и бить по целям было затруднительно. Тем не менее я находил моменты, когда мог разить, не зацепив воинов графа. Из своего арсенала я решил использовать секиру, сделав ее по размеру соответствующей стальной. Про копье и булаву я слышал, что раны они оставляют настолько характерные, что любой новичок поймет, какое именно целительское оружие использовалось. Другое дело, что невозможно было понять, то ли это воздействие амулета, то ли дело рук самого целителя. Однако откуда у простого повара такие дорогущие амулеты, каких, похоже, и сам граф не имеет? Во всяком случае, в заряженном виде, иначе давно применил бы их.

Таким способом я действовал некоторое время и успел порубить восемь человек, как вдруг слева от себя увидел четверых воинов в красном. Они будто выросли из-под земли. Но скорее всего это я, увлеченный поиском целей, просто проглядел их. Действуя бессознательно, как на тренировках по самообороне, я выхватил кинжал Свенты и ринулся в атаку, опять же бессознательно перейдя на ускоренное магическое восприятие. Кинжал против шпаг и даг, которыми были вооружены противники, ничто, но меня учили наставники-невидимки, и я был намного быстрее противников.

Держа кинжал прямым хватом, я отбил укол в грудь первого и тут же резанул его по горлу. Справа медленно вытягивался в выпаде второй. Я, продолжая движение, отбил его шпагу вправо и, не медля, направил кинжал в незащищенное горло, с усилием продираясь через густой воздух. Легкий толчок в руку, и я обратным движением выдергиваю оружие из пробитой насквозь шеи врага. Первый в это время, фонтанируя кровью из разрезанного горла, уже начал заваливаться вперед. Третий и четвертый еще только разворачивались ко мне. Всем телом толкаю покойника на третьего, делаю, приседая, шаг вперед правой ногой и режу ему бедро, вскрывая вену. Теперь, если быстро не оказать помощь, смерть от потери крови гарантирована. Однако если у воина есть лекарский амулет, то из строя он выпадет ненадолго. Шаг левой с поворотом корпуса. Я у него за спиной и, используя инерцию собственного тела, бью локтем под основание черепа. Толчок. Что-то бело-красное брызгает во все стороны, а я оказываюсь лицом к лицу с последним врагом. Тот уже успел нанести рубящий удар наискось, и его шпага неторопливо и неумолимо приближается к моей шее. Сознание регистрирует происходящее, не вмешиваясь, а развитое подсознание с немыслимой скоростью просчитывает варианты, выбирает оптимальный и по магическим каналам передает сигналы группам боевых рефлексов, а те — отдают команды мышцам.