Книга И колыбель упадет - Мэри Хиггинс Кларк

— В общем, невозможно, но, видимо, мистер Беркли не является отцом этого ребенка.

Ни Скотт, ни Ричард и не ожидали признания.

— Это не значит, что я знаю, кто отец, — спокойно продолжал Эдгар Хайли. — Но я сильно сомневаюсь, что дело акушера — вмешиваться в такие вещи. Если моя пациентка желает сказать мне, что ее муж — отец ребенка, значит, так тому и быть.

Как обидно. Придется отложить мысли о славе еще на некоторое время. Теперь он никогда не сможет заявить о своем успехе, предъявив ребенка Беркли. Но будут и другие.

Скотт посмотрел на Ричарда, вздохнул и встал:

— Доктор Хайли, когда вы завтра придете в кабинет, то обнаружите, что мы конфисковали все ваши медицинские и деловые отчеты. Мы серьезно озабочены большим количеством смертей среди матерей в Вестлейкской клинике, и это дело находится под тщательным расследованием.

Он почувствовал твердую почву под ногами.

— Я приветствую самое тщательное изучение отчетов обо всех моих пациентках. Смею заверить, что уровень смертности среди матерей в нашей клинике крайне низкий, учитывая случаи, с которыми мы имеем дело.

По дому поплыл запах фондю. Он хотел съесть его. Он ужасно проголодался. Если фондю не помешать, оно пригорит. Еще несколько минут. Зазвонил телефон.

— Пусть ответит моя телефонная служба, — сказал он, но тут же понял, что не может так поступить. Конечно, звонят из больницы, чтобы сообщить ему, что миссис Демайо все еще не вернулась домой, и ее сестра обезумела. Это может стать отличным поводом сообщить прокурору и доктору Кэрроллу об исчезновении Кэти. Он взял трубку.

— Доктор Хайли.

— Доктор, это лейтенант Вейнгарден из 17-го участка в Нью-Йорке. Мы только что арестовали человека, подходящего под описание преступника, вчера вечером укравшего саквояж из багажника вашей машины.

Саквояж.

— Его нашли? — Что-то в голосе выдало его. Прокурор и доктор Кэрролл пристально наблюдали за ним. Прокурор подошел к столу и открыто взял трубку параллельного телефона.

— Да, мы нашли ваш саквояж, доктор. В том-то все и дело. Несколько предметов, находящихся в нем, могут привести к гораздо более серьезным обвинениям, чем обвинение в воровстве. Доктор, вы не опишете содержимое вашего саквояжа?

— Лекарства, несколько основных препаратов, аптечка первой помощи.

— Как насчет медицинской карты пациентки доктора Эммета Салема, окровавленного пресс-папье и старого башмака?

Он почувствовал тяжелый, подозрительный взгляд прокурора. Закрыл глаза. И совершенно спокойно поинтересовался:

— Это шутка?

— Я знал, что вы так ответите, сэр. Мы сотрудничаем с прокуратурой округа Вэлли по делу о подозрительной смерти доктора Эммета Салема. Я сейчас позвоню прокурору. Похоже, что наш подозреваемый мог убить доктора Салема при ограблении. Спасибо, сэр.

Он услышал, как Скотт Майерсон приказал полицейскому:

— Не вешайте трубку.

Он медленно опустил трубку на рычаг. Все кончено. Теперь, когда саквояж у них, все кончено. Как бы ни пытался он блефовать, расследование закончилось.

Пресс-папье, липкое от крови Эммета Салема. Медицинская карта Венджи Льюис, противоречащая тому, что записано в его отчетах. Этот убогий, грязный мокасин. Если башмак впору…

Он посмотрел на свои ноги, беспристрастно оглядывая патину на красивых английских туфлях из кордовской кожи. Они не остановятся, пока не найдут подлинные медицинские карты. Если башмак впору, носи его.

Мокасины не были впору Венджи Льюис. Высшая ирония заключалась в том, что они были впору ему. Так же очевидно, как если бы он в них ходил, они привязали его к смертям Венджи Льюис, Эдны Берне, Эммета Салема.

Истерический смех сотряс его крепкое тело. Прокурор закончил говорить по телефону.

— Доктор Хайли, — официальным тоном заявил Скотт Майерсон, — вы арестованы за убийство доктора Эммета Салема.

Полицейский, сидевший за столом, быстро поднялся. До этого момента не осознавал, что следователь делал записи. Он смотрел, как следователь достал из кармана наручники.

Наручники. Тюрьма. Суд. Человеческие ничтожества будут судить его. Он, победивший первый акт жизни, рождение, станет обычным заключенным.

Он вскочил. Необузданная сила вернулась. Он провел операцию. Несмотря на его талант, операция не удалась. Пациент мертв. Остается только выключить системы поддержания жизни.

Доктор Кэрролл с любопытством смотрел на него. С момента их встречи в среду вечером, Кэрролл проявлял враждебность. Каким-то образом Эдгар Хайли был уверен, что именно Ричард Кэрролл начал его подозревать. Но он отомстит. Смерть Кэти Демайо станет его местью Ричарду Кэрроллу.

Следователь приближался. Отблеск огня сверкнул на наручниках.

Доктор Хайли вежливо улыбнулся.

— Я вспомнил, что у меня действительно есть некоторые медицинские отчеты, которые могут вас заинтересовать.

Он подошел к стене, отпустил пружину, которая удерживала панель. Панель отодвинулась. Он открыл сейф.

Он мог бы собрать все отчеты и броситься к камину. Огонь, разведенный Хильдой, теперь жарко пылал. Прежде чем они смогут ему помешать, он избавится от самых важных отчетов. Нет. Пусть они узнают о его гении. Пусть скорбят о нем.

Он вытащил конверты из сейфа, сложил на столе. Все теперь смотрели на него. Кэрролл подошел к столу. Прокурор все еще держал руку на телефоне. Один следователь ждал с наручниками. Другой только что вернулся в комнату. Вероятно, рыскал по дому, совал нос в его вещи. Собаки, преследующие добычу.

— О, там есть еще одна карта, которую вы не прочь получить.

Он подошел к столу у камина и взял виски. Понес к сейфу, медленно отпивая. Пузырек там, в глубине сейфа. Он спрятал его туда в понедельник вечером, на случай, если придется им воспользоваться. Этот случай наступил. Он не ожидал, что все закончится именно так. Но он все еще властвует над жизнью и смертью. Только он один может принять высшее решение. В комнату проник запах горелого. Он с грустью понял, что это фондю.

Подойдя к сейфу, он быстро открыл пузырек и бросил кристаллы цианида в бокал. Когда на лице Ричарда отразилось понимание, доктор с насмешливой улыбкой поднял бокал.

— Нет! — закричал Ричард и бросился через комнату, увидев, что Эдгар Хайли поднес бокал к губам и проглотил содержимое. Ричард выбил бокал из рук Хайли в тот момент, когда тот упал, но знал, что уже слишком поздно. Четверо мужчин беспомощно наблюдали, как вопли и стоны Хайли растворились в сжимающейся тишине.

— О боже! — воскликнул молодой следователь. И с позеленевшим лицом выскочил из комнаты.

— Зачем он это сделал? — спросил другой. — Какая ужасная смерть.

Ричард склонился над телом. Лицо Эдгара Хайли исказилось, на губах выступила пена. Выпуклые глаза уставились в пустоту.