Книга С Лубянки на фронт - Анатолий Терещенко

Около 7 часов вечера у родника вблизи щели, на краю которой сидел Кирпонос, примерно в 3–4 метрах от него разорвалась вражеская мина. Михаил Петрович схватился за голову и упал на грудь. Один осколок пробил каску с левой стороны головы, второй ударил в грудь на уровне левого кармана кителя. Раны оказались смертельными. Через 1–1,5 минуты он умер. В этот момент около него находились член Военного совета фронта, секретарь ЦК КП(б) Украины М.А. Бурмистенко с охраной из трех человек, порученец Кирпоноса А.Н. Гненный и я.

Чтобы немцы не смогли опознать трупп и установить факт гибели командующего фронтом, мы с майором Гненным сняли с Михаила Петровича драповую шинель, изрезали ее и сожгли, срезали с кителя петлицы со знаками различия, сняли Звезду Героя Советского Союза за № 91, вынули из кармана документы, расческу, платок, письма, а труп захоронили в канаве на дне оврага. Могилу копали я, майор Гненный и три офицера из охраны тов. Бурмистенко в его присутствии. Точнее, это была не могила, а углубленная небольшая ямка, находившаяся слева от тропы, ведущей по дну оврага.

На другой день, 21 сентября, мы с майором Гненным собрали группу офицеров, сержантов и солдат и начали с ними пробираться на восток. Вышли мы из окружения 23 октября в районе города Фатеж Курской области при оружии, с личными документами, в военном обмундировании, со знаками различия.

26 октября 1941 года мы с майором Гненным прибыли в штаб фронта в город Валуйки и устно доложили командованию Юго-Западного фронта (нового формирования) обстоятельства гибели Военного совета и М.П. Кирпоноса. Командованию фронта мы передали документы, «Золотую Звезду» Героя Советского Союза и личные вещи, принадлежащие М.П. Кирпоносу. В докладной записке, которую написали на другой день, мы доложили, где захоронен М.П. Кирпонос, в чем он одет и какие имеет ранения».

Были и другие воспоминания, заставляющие по-другому взглянуть на упоминаемые события. Так полковник Р.Г. Уманский в своих воспоминаниях, изданных в 1960 году, писал:

«Очевидцы рассказывали, что, когда замкнулось кольцо окружения, штаб фронта выехал из Прилук и, вытянувшись со всем своим транспортом в трехкилометровую колону, взял направление на Пирятин. В этом районе и произошла трагическая развязка. Немцы безжалостно бомбили и обстреливали колонну. Будучи раненым, командующий фронтом генерал Кирпонос застрелился. Управление войсками совсем расстроилось. Люди стали жечь автомашины и штабные документы».

Был и другой автор, подтверждавший самоубийство командующего М.П. Кирпоноса. Так, в журнале «Новый мир» за 1963 год Леонид Волынский констатировал:

«Мы шли вдоль длинной колонны горящих на дороге машин… Их жгли, чтобы не достались немцам. И вот там, на той догорающей дороге, нас обогнала группа старших командиров. Их было человек десять, они шли вслед за быстрошагающим генералом… Это был командующий войсками фронта генерал Кирпонос; лишь через несколько лет я узнал, что он застрелился той или следующей ночью».

Были и другие инсинуации на эту тему, помещенные на сайтах в Интернете, вплоть до такой словесной эквилибристики и грязных небылиц о том, что, видя нерешительность и элементы трусости командующего М.Н. Кирпоноса, могущих привести к гибели всего Юго-Западного фронта, начальник Особого отдела НКВД А.Н. Михеев лично расстрелял военачальника.

В другом пасквиле говорится, что начальник военной контрразведки фронта застрелил генерал-полковника М.П. Кирпоноса, заподозрив его в намерении сдаться в плен, поясняя это тем, что безбоязненно встречавший смерть на полях битвы в Гражданскую войну, на Советско-финской войне и в первые дни Великой Отечественной войны, тем не менее страшился позора поражения. После долгих мучительных переживаний он решил перейти на сторону немцев. Но военные контрразведчики во главе с Михеевым раскрыли это позорное намерение и по закону военного времени совершили акт правосудия.

Автор считает, что вся эта стряпня готовилась на кухнях пятой колонны не без подсказок Запада и доводилась до читателей явно с целью шельмования доброго имени геройски павшего в бою руководителя военной контрразведки Юго-Западного фронта.

* * *

Да простит мне читатель за помещение в книге длинных и многих текстов воспоминаний тех, кто был свидетелем трагических сентябрьских событий сорок первого года. Но они нужны для анализа обстановки и объяснения действий руководства Юго-Западного фронта.

Итак, теперь четко можно сказать, что 20 сентября по приказу генерал-полковника М.П. Кирпоноса руководство фронтом укрылось в урочище Шумейково.

Через некоторое время немцы, окружив огромный овраг, открыли ураганный огонь. Автору этих строк удалось побывать в урочище и живо представить, в какой западне оказались наши воины штаба и управления Юго-Западного фронта вместе с командующим.

И, несмотря на тяжелое положение, офицеры штаба и военные контрразведчики — Михеев, Петров, Пятков, Горюшко, Белоцерковский — перегруппировавшись, повели в атаку своих бойцов. Но силы были не равные. Сразу же погиб Горюшко, сраженный пулеметной очередью. Тяжело раненный в живот Пятков, дабы не попасть в лапы фашистов, застрелился… В атаку с целью прорыва бойцов водили в бой генералы Тупиков, Потапов, Писаревский, комиссар госбезопасности 3-го ранга Михеев, дивизионные комиссары Рыков и Никишов…

Урочище Шумейково, где находился раненый командующий, обстреливали с какой-то садистской яростью, видно, знали, кто там, на дне этой огромной ямы, похожей на кратер небольшого вулкана.

Кирпонос, раненный в ногу, сидел у криницы. Ему дали попить студеной воды, которая подействовала освежающе. Кроме пулеметных и автоматных очередей урочище стали обстреливать минометы. Одна из мин разорвалась рядом с командующим, сидевшим у криницы. Осколок пробил каску с левой стороны головы, но он сохранял некоторое мгновение равновесие. И вдруг его рука дернулась к груди: второй остроносый кусок металла угодил прямо под сердце. Он завалился на бок. К нему подбежали офицеры. Первым у обмякшего тела командующего оказался начальник штаба 5-й армии генерал-майор Дмитрий Семенович Писаревский. Он тоже был свидетелем скоротечного угасания генерал-полковника Кирпоноса.

Михаил Петрович еще дышал с закрытыми глазами. Потом он на мгновение их приоткрыл, словно решил в последний раз попрощаться с миром. Он умер тихо, без последнего тяжелого вздоха. Тело командующего как-то обмякло, лицо сразу же побледнело, нос заострился, и покойник стал привычно вытягиваться.

Павшего на поле боя командующего фронтом перенесли чуть ниже, к небольшой лощинке у самого края оврага. Тут же вырыли неглубокую могилу. Прощание было коротким, молчаливым и горестным. Моложавый майор из штаба фронта и двое раненых бойцов застыли в нерешительности, будто бы не зная, как положить убитого. И тогда майор снял с груди генерал-полковника Кирпоноса «Золотую Звезду» Героя, орден Ленина и медаль «ХХ лет РККА», достал из кармана партийный билет и удостоверение личности. Фотографию семьи положил обратно в карман кителя…