Книга Балтийцы (сборник) - Леонид Павлов

Хмурым, ненастным рассветом подошли к древнему Геллеспонту. В глубине пролива разметался сказочный Царьград, а дальше лежал новый мир, чужой, полный неприветливой, замкнутой тайны.

А в эту ночь, в далеком Севастополе после нечеловеческих мучений и страданий, в белых, залитых кровью мученических одеждах две сестры вступили в сонм несчетных мучеников земли Русской, склонившись пред волей Всевышнего, в ожидании Страшного суда Его…

* * *

Опустели русские берега Черного моря. Замолк гром орудий, треск пулеметов, не слышно криков бойцов. С горизонта исчезли силуэты кораблей. Мертво, пусто кругом. Страшная завеса опустилась над залитым кровью несчастным краем. От устья голубого Дуная до зеленого Батума мечется осиротелый ветер. Мечется, слушает, спорит с волнами. За ветром носятся чайки. Вылетают далеко в море, ждут, встречают, а потом, голодные, несутся к пустынным берегам, бросая резкие крики боли в мертвую пустоту. По берегам бухт, заливов, в плавнях Дуная и Черноморья днем и в ночной тиши тихо шепчут, шурша, камыши: Никогда… никогда… никогда… Никогда не придут корабли…

Начало первой великой войны на Балтийском море

Прежде всего – что представлял из себя вообще Русский Императорский флот к этому времени, то есть к середине 1914 года? В огне Цусимы сгорела русская эскадра, как жертва, принесенная на алтарь будущего воскресения русских морских сил. Покойный адмирал Бубнов, один из образованнейших авторитетов флота, в свое время сказал: «Несмотря на весь ужас катастрофы, которую перенес Русский флот во время войны с Японией, то не было крушение жизненной и творческой его силы, а то было лишь крушение устаревшей системы и отживших понятий». И он был прав.

Урок Цусимы русскими моряками был использован полностью. В первые же дни насмешек, критики и даже презрения к флоту вплотную стал Государь Император и неизменно уделял ему внимание, идя навстречу его оправданным стремлениям. В сказочно быстрое время была проделана огромная работа.

Под влиянием импульса молодых сил, участников Русско-японской войны, вся организация флота подверглась коренным преобразованиям. Родился новый флот, который уже знал все, что ему надлежало знать и что надлежит делать. И на это было потрачено только девять лет. Это – чудо Цусимы!

Но это касалось личного состава, его подготовленности и общей организации службы Морского ведомства. Численный же состав судов был очень мал, суда устарели и мало отвечали тем задачам, которые флот должен был выполнить в случае войны. Будем говорить о флоте Балтийского моря, как о первом вступившем в войну. От командующего Балтийским флотом, в данном случае от адмирала Николая Оттовича фон Эссена, героя Артура, требовалось прежде всего – всеми имеющимися средствами и силами защитить Санкт-Петербург и обеспечить мобилизацию войск Петербургского военного округа.

Какими же силами Эссен располагал? Два не совсем новых броненосца – «Павел I» и «Андрей Первозванный» и два броненосца времен Японской войны – «Цесаревич» и «Слава». Дальше – почти современный броненосный крейсер «Рюрик» и три, тоже бронированных, крейсера – «Адмирал Макаров», «Баян» и «Паллада». К ним надо прибавить шесть почтенных ветеранов – крейсера «Громобой», «Россия», «Богатырь», «Олег», «Аврора» и «Диана». Итак: ни одного дредноута, ни одного крейсера-дредноута, ни одного быстроходного крейсера. Один лишь современный миноносец «Новик» и одна современная подводная лодка «Акула». Правда, флот располагал еще прекрасным отрядом минных заградителей, шестью канонерскими лодками, большой и прекрасно сплававшейся минной дивизией (но миноносцы устарели) и устаревшими подводными лодками. Количество вспомогательных судов к моменту мобилизации было недостаточно.

Из восьми великих морских держав того времени Россия была на седьмом месте. Первая – Англия, дальше – Германия, США, Франция, Япония, Италия, Россия и Австро-Венгрия. Общий тоннаж судов германского флота превышал тоннаж русского флота в три с половиной раза. Причем надо принять во внимание, что наши корабли были разбросаны по морям – Балтийскому, Черному, Белому, Каспийскому, на Амуре, на Дальнем Востоке, тогда, как главная масса германского флота была сосредоточена у берегов Германии в маневренном кулаке.

Вина за такое положение не лежала на Морском ведомстве. Непрерывно и упорно боролось Морское министерство (адмирал Григорович – морской министр) за кредиты на постройку современных военных судов, указывая, что время не ждет и что упущение времени – смерти подобно. Тщетно! Оппозиция, главным образом в Таврическом дворце, то есть в Государственной Думе, делала все, чтобы затормозить этот вопрос. И когда все же кредиты с большим трудом были вырваны, было трудно, почти невозможно наверстать упущенное время. Огромный германский флот был готов, могуществен и монолитен. Наши же новые суда еще только строились и стояли на стапелях заводов в Санкт-Петербурге и Николаеве. И вот настал момент, когда флот должен был с малыми силами, всеми силами выполнить поставленную ему задачу, исполнить свой долг. Как мы увидим, он это и сделал.

В те дни начала июля 1914 года вопрос войны висел в воздухе. Старались точно установить – кто же возможный противник? Существовал тщательно разработанный план под названием «План операций морских сил Балтийского моря на случай европейской войны на 1914 год». Предполагалось, что Россия вступит в единоборство с Германией, что последняя всеми своими огромными морскими силами обрушится на наш ела бый флот, что к Германии присоединится Швеция, а в Финляндии будет поднято восстание. Смяв наши силы, немцы и шведы высадят десант в Финляндии и на русском берегу, и, таким образом, участь Петербурга будет быстро решена. Казалось бы, что о сопротивлении таким превосходящим силам трудно было и думать, но на это иначе смотрел адмирал Эссен. Долгие годы он готовился, именно с этими малыми силами, сделать большое дело. И дело это он сделал.

Прежде всего, надо было не дать возможности вероятному противнику внезапно напасть на Русский флот, ворваться в Финский залив и форсировать путь к Санкт-Петербургу, столице империи. Надо было в критический момент, заранее, поставить поперек Финского залива солидное мирное заграждение, пресечь, задержать движение неприятеля к устью Невы. Для этого и существовал отряд минных заградителей, великолепно снабженный, занимающийся непрерывной и тщательной тренировкой, имевшей в своем составе лучших минных офицеров флота и отборнейшую команду специалистов.

Отряд этих заградителей: «Амур», «Енисей», «Нарова», «Ладога», «Волга» и «Онега» – был всегда готов по первому требованию сняться с якоря и начать постановку боевых мин главного минного заграждения на так называемой центральной позиции, тянувшейся поперек Финского залива от Поркалауда до острова Нарген, то есть от Гельсингфорса до Ревеля. Но по плану, о котором была речь, командующий флотом не мог поставить сам, по своему усмотрению, это заграждение, и вот почему.

В день 12 июля 1914 года адмирал Эссен получил телеграмму от начальника Морского генерального штаба вице-адмирала А.И. Русина как результат постановления, принятого накануне, 11 июля, на совещании в Царском Селе, под председательством Государя Императора: «Постановку главного минного заграждения выполнить по особому повелению Государя. Теперь же иметь все в полной готовности и зорко следить за событиями».