Книга Холод южных морей - Юрий Шестера

Отсюда им надлежало перебраться через речку, текущую с гор, которая, извиваясь по Матавайской равнине, впадала в море. Старуха, стоявшая на противоположном берегу, по просьбе Нота вошла в воду по колено и пригнала лодку, в которой и перетащила их на другой берег. В награду за труд получила две нитки бисера, чему весьма обрадовалась.

Выйдя на берег, сразу же попали в кокосовую рощу. Несмотря на то что солнце было уже высоко, лучи его редко проникали до земли из-за густоты листьев пальмовых деревьев, образуя лишь косые солнечные струи света. В тени пальм подошли к королевскому дому, обнесенному вокруг невысоким дощатым забором. Как впоследствии поняли, он был необходим, чтобы оградить дом вовсе не от людей, как принято на Руси, а от свиней, которые бродят на воле, питаясь упавшими с деревьев плодами и кокосовыми орехами.

Вся королевская семья восседала на расстеленных на земле матах за домом, поджав ноги. Они завтракали свиным мясом, окуная его в морскую воду, налитую в выделанные скорлупы кокосовых орехов. Завтракающие передавали кушанье друг другу и ели с большой охотой, облизывая пальцы, а кости бросали собаке, крутившейся рядом в ожидании лакомства. Вместо воды запивали еду кокосовым соком.

Король, пожимая руки гостям, произносил «юрана». По его приказу для гостей принесли низенькие скамейки и каждому подали по стеклянному бокалу, наполненному свежим кокосовым соком. Этот прохладительный напиток при усталости в знойный день кажется лучшим из всех существующих и известных напитков.

Разговор состоял из незначительных фраз о здоровье присутствующих, как гостям нравится Таити и о прочем.

Между тем художник Михайлов, отойдя в сторонку, срисовывал завтракающее королевское семейство. Прочие островитяне окружили художника, с удивлением пересмеиваясь между собой, и о каждой вновь изображаемой фигуре рассказывали королю.

После завтрака Помари куда-то ушел, а вернувшись, молча взял Беллинсгаузена за руку, как это делал на шлюпе, и хотел повести его в рядом стоящий небольшой домик. Когда же капитан приостановился, глянув на Андрея Петровича, король взял за руку и того, уже давно уяснив, что эти два человека полностью доверяют друг другу и у них нет между собой никаких тайн.

Та половина домика, куда они вошли, по всей видимости, служила кабинетом. У одной стены стояла кровать европейского вида, на другой на полках стояли книги на английском языке и свернутая карта земного шара. Было видно, что присутствие миссионера Нота не нравилось королю, и он, войдя с гостями в домик, поспешил запереть за ними дверь. Показал свои часы, карту, тетрадь начальных правил геометрии, которой он учился по английской книге, и пройденное записывал в тетрадь уже на таитянском языке.

Фаддей Фаддеевич любезно предложил королю рассказать, что можно, о себе и о его королевстве, которое включало в себя все острова Общества. Тот вначале удивился этой просьбе, а затем откровенно засмущался. Когда же Андрей Петрович подтвердил просьбу капитана, тот согласился.

* * *

Помари был сыном Оту, бывшим королем еще во времена капитана Кука. Он начал учиться читать и писать в 1807 году. В 1809 году разгоревшаяся междоусобная война принудила миссионеров удалиться с острова Таити на другие острова архипелага. Помари также переехал на остров Эимео, и два года остров Таити был от него независим. Когда же Помари в 1811 году принял христианскую веру, то получил подкрепление с других островов Общества от их жителей, также принявших христианство, и напал на неприятелей, желая возвратить остров Таити. Но был отражен и с потерями вернулся на Эимео. И лишь в 1815 году, когда число христиан на островах умножилось, под начальством Помари на остров Таити, в пяти милях западнее Матавайского залива, высадилось 1500 вооруженных островитян. У некоторых были ружья, а остальные имели копья и булавы[40], а также пращи[41]и луки со стрелами.

Отсюда Помари двинулся навстречу неприятелю, а его лодки следовали вдоль берега параллельно войску. Приближаясь к идущему на них неприятелю, островитяне, сделав несколько шагов вперед, преклоняли колена и просили Всевышнего о даровании победы, и это моление продолжалось до тех пор, пока окончательно не сблизились с неприятелем.

Король руководил с лодки, окруженной множеством других лодок. При первом столкновении королевское войско было опрокинуто, но вскоре ободрилось, и неприятели были обращены в бегство. Тогда Помари, вопреки прежним обычаям таитян, приказал щадить побежденных, что весьма изумило бежавших, и, по словам миссионеров, было немалым поводом к убеждению их принять христианскую веру. Так что теперь все жители островов Общества — христиане, которых насчитывается до 15 000 человек.

По велению короля весь народ был собран в королевскую церковь, и Помари после молитвы в краткой речи, обращенной к народу, объяснил о пользе законов для каждого и по обеспечению их собственности и предложил следующие постановления: учредить из двенадцати знатных островитян Совет, в котором должен председательствовать сам король; принять для начала несколько законов: за смертоубийство наказывать смертью; за воровство виновным вымащивать камнями место перед церковью и обкладывать ими берег, чтобы не размывало водой; уличенных в прелюбодеянии приговаривать к работам на знатных островитян и ряд других. Поднятием вверх рук народ изъявил королю свое согласие.

— Да ведь это же Новгородская республика с ее народным вече, а не монархия! — воскликнул по-русски пораженный Фаддей Фаддеевич.

Король непонимающе, но с тревогой глянул на него. И когда капитан, извинившись за бестактность, объяснил ему суть своего удивления, тот, улыбнувшись, пояснил:

— У меня просто не было другого выхода, чтобы объединить весь народ после смуты и смятения.

Друзья понимающе закивали головами.

Тем временем до короля дошли слухи, что жители острова Райвовае, лежащего поблизости, но не входящего в архипелаг Общества, узнав о его могуществе, пожелали быть его подданными. И Помари в ноябре 1818 года отправился на американском судне к этому острову. Слухи оказались верными, и островитяне отдались в его подданство.

Однако пока он расширял свои владения, на Таити возникла новая смута. Один островитянин решил воспользоваться отсутствием короля и занять его место. Смутьян объявил войну приверженцам короля и по обычаю островитян поджег свой дом со стороны противника, чем объявлял свою решимость вести войну до победного конца, но еще до возвращения короля был взят под стражу. Прибыв на Таити, Помаре хотел объявить войну всему округу, поддержавшему самозванца, но по совету миссионеров решил повесить только двух зачинщиков, что и было тут же исполнено.

Закончив свое повествование, Помари вынул из шкатулки красного дерева, подаренной английским Библейским обществом, чернильницу с пером и листок бумаги и передал капитану с просьбой написать по-русски, чтобы подателю этой записки была отпущена бутылка рома. Фаддей Фаддеевич, улыбнувшись про себя, написал, чтобы посланному дали три бутылки рома и шесть бутылок тенерифского вина. «Гонорар за интервью», — улыбнулся про себя Андрей Петрович.