Книга Чужие интриги - Сандра Браун

– Ни о каком доверии ко мне, как к репортеру, не могло быть и речи. Впрочем, к самой телестанции тоже. А местные журналисты – видимо, опасаясь, что кто-то еще не в курсе, много недель подряд расписывали эту историю, не забыв упомянуть мою фамилию. Дэйли, естественно, вызвали на ковер к гендиректору и устроили страшный разнос за то, что он взял меня на работу. Счастье, что его не уволили. Зато у Дэйли появился законный повод уволить меня, что он и сделал. Единственный, кто выиграл от всего этого, оказался судья Грин. Сейчас он член Верховного суда.

– Весьма непопулярный.

– Кстати, попал он туда с моей подачи. Многие сетовали, что если бы не всеобщее сочувствие к судье Грину, несчастной жертве моей вопиющей некомпетентности, не видать бы ему кресла судьи, как своих ушей. Так что если американцы жалуются на неэффективность Верховного суда, то благодарить за это следует меня. Дэйли, кстати, тоже так считает.

– И как после всего этого вы стали друзьями?

– Пару лет назад до меня дошли слухи, что у него обнаружили эмфизему, и он был вынужден уйти в отставку. Я решила ему позвонить, просто из вежливости. – На губах Барри мелькнула загадочная улыбка Моны Лизы, и Грей поинтересовался, в чем тут дело.

– Просто Дэйли признался, что в свое время гонял меня не из-за отсутствия способностей, которых мне не занимать, а лишь потому, что мне недоставало зрелости и здравого смысла. Если бы у меня хватило ума прислушаться к нему, он бы с радостью мне помог. С тех пор он мой самый близкий друг.

– Но почему ты никому не говорила о вашей дружбе?

– Наверное, потому, что это личное, а я всегда старалась разделять работу и личную жизнь. А еще…

– А еще потому, что если бы кто-то пронюхал, что ты водишь дружбу с бывшим врагом, ты наверняка бы потеряла уважение коллег.

– Какой вы проницательный, мистер Бондюран. Врагами на телевидении, как правило, обзаводятся на всю жизнь. Если бы кто-то узнал, что теперь мы с Дэйли друзья, меня бы сочли размазней, а в нашей профессии принято шагать по трупам.

Простодушная радость Барри так очевидна, что Грею на миг стало тошно, хотя он и понимал, что обязан открыть ей глаза.

– Ваша дружба с Дэйли уже не секрет. Они следили за тобой, а я следил за ними. Так что им известно, что мы остановились у него. – Из груди Барри вырвался сдавленный стон, и Грей поспешно добавил: – Не думаю, что у Дэйли будут неприятности. Но предупредить его все же стоит. И как можно раньше.

– Но почему они следили за мной?

– Большая часть агентов службы безопасности подчиняется непосредственно президенту, а те, что в Белом доме, – еще и Спенсу. Естественно, их тщательно отбирали, но на деле они следуют не закону, а приказам Спенсера.

– Но разве они могут игнорировать закон?

– В том-то и штука. Они как раз его соблюдают. Скользкие, как угорь. Если кто-нибудь спросит, почему они следят за тобой, они просто ответят, что ты эмоционально неуравновешенна, и за тобой необходимо присматривать.

– И это еще мягко сказано, – сморщившись, пробормотала Барри.

– Попытайся уснуть.

Поднявшись на ноги, Грей погасил свет, вернулся к окну и осторожно выглянул на улицу. Какое-то время он молча вглядывался в темноту, стараясь увидеть что-то подозрительное – машину или укрывшегося в тени человека.

Довольный, что им удалось избавиться от слежки, он оглянулся на постель и с неудовольствием заметил, что Барри не сводит с него глаз.

– Я думал, ты уже заснула.

Она снова лежала на краю, только на этот раз уютно подсунув ладони под щеку.

– Кто ты на самом деле, Грей Бондюран?

– Я? Никто.

– Неправда, – сонным голосом запротестовала она. – Так не бывает.

– Спи.

– Тебе тоже нужно поспать. Кровать широкая, в ней хватит места для двоих.

Ну да, и всю ночь вертеться, словно грешник на сковородке, изнывая от желания коснуться рукой этой гладкой кожи! Нет уж. Я еще немного посижу.

– Зачем?

– Мне нужно подумать.

– О чем?

– Спи, Барри.

– Можно еще один вопрос? Последний.

– Ладно, – с тяжелым вздохом кивнул он.

– Тем утром, в твоем доме, это ведь был просто секс, да? Никаких обязательств?

– Точно.

На какой-то миг Барри отвела глаза в сторону, потом снова взглянула на него.

– А секс был что надо.

В темноте по губам Грея скользнула улыбка.

– Это верно.

– Но ты ни разу меня не поцеловал. Я хочу сказать, в губы. Ты что-то имеешь против поцелуев?

– Это уже второй вопрос. А теперь спи. Спокойной ночи.

* * *

– Джордж?

Голос жены с трудом пробился сквозь густой туман, стоявший у него в голове после выпитого накануне огромного количества виски. Доктор Аллан заставил себя поднять голову и, кое-как разлепив веки, разглядел в дверном проеме силуэт Аманды. Как всегда очаровательная, энергичная и невероятно привлекательная. Но сейчас смотреть на нее было мучительно. Бурлившая в ней энергия только подчеркивала его собственную слабость.

Аманда вошла в кабинет. Подойдя к столу, заметила бутылку и поднесла ее к глазам – виски в ней оставалось на донышке. Даже в своем нынешнем состоянии доктор не мог не заметить ее молчаливого осуждения.

– Это ты, Аманда? – заплетающимся языком пробормотал он.

– Стало быть, ты меня все-таки помнишь. Рада убедиться в этом. Кстати, может, заодно вспомнишь, что у тебя, кроме жены, имеются и сыновья.

– Что-то я тебя не понимаю…

– Твой старший сын все больше замыкается в себе. Сколько я ни умоляю объяснить, что его тревожит, он молчит и становится все угрюмее. Учителя говорят то же самое. Он из тех, кто копит проблемы в себе – из него слова клещами не вытащишь. Словом, он до такой степени похож на тебя, что это даже пугает. Я только что заглянула к нашему младшему сыну, послушала, как он молится перед сном. Он просил Господа помочь его папе, а потом расплакался – я обнимала и утешала его, пока он не уснул.

Джордж потер кулаками опухшие, налитые кровью глаза.

– Попозже спущусь пожелать им доброй ночи.

– Ты не понял, Джордж. Я не хочу, чтобы ты целовал их и желал им доброй ночи. Тем более в таком состоянии, как сейчас. Они ведь отнюдь не глупы. И давно уже заметили, что с тобой что-то не так – и дело не только в твоем пьянстве.

– Пьянстве? Я не ослышался?

– Не ослышался. Привыкай. Что с тобой происходит, Джордж?

– Ничего.

– Да неужели? То есть то, что происходит эти последние два дня, нормально? Вчера ты вернулся домой под утро, и вид у тебя был такой, словно ты насмотрелся фильмов ужасов. Когда ты нормально спал в последний раз? И при этом ты даже не удосужился объяснить, что с тобой происходит и где ты пропадал. Не спросил, как я, как дети. Просто поднялся в свой кабинет, заперся и с тех пор сидишь тут один, как сыч. – Аманда с грохотом поставила на стол бутылку. – Ты второй день не просыхаешь, и вдобавок я слышала, как ты плакал. Сначала я готова была убить тебя собственными руками, а когда услышала твои рыдания, у меня чуть сердце не разорвалось от жалости. Джордж, – умоляющим тоном прошептала она, – я не смогу помочь тебе, если ты не расскажешь, в чем дело.