Книга Вкус скандала - Эрин Найтли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ричард усмехнулся, пройдя по мраморному полу бильярдной Хастингса и хлопнув его по плечу.
— Бенедикт, тебе достаточно просто посмотреть в зеркало, и ты найдешь там столько уродства, сколько пожелаешь.
Друг рассмеялся.
— О да! Вот оно, легендарное остроумие, по которому мы так скучали последние несколько недель. Может быть, после разгромного поражения в бильярд ты еще больше почувствуешь себя самим собой? Знаешь, напоминание о прежних временах и все такое…
— Похоже, отцовство лишило тебя памяти, — парировал Рейли, принимая из рук друга бильярдный кий. — Я отчетливо помню, что нашу последнюю игру ты покинул в слезах.
— Нет, нет, должно быть, ты спутал с тем случаем, когда мне пришлось терпеть твое пение. Вы с мисс Эффингтон тогда экспромтом составили дуэт. У меня до сих пор от него в ушах звенит.
Граф успел забыть звук собственного смеха. У него было ощущение, будто он заново учится это делать, использует механизм, заржавевший от долгого простоя. Сегодня хороший день, и он впервые почувствовал, что наконец начинает справляться. Корреспонденция от управляющих имениями, экономов и адвокатов наконец начала обретать для него смысл, и Ричарду стало казаться, что он отвечает на письма с определенной уверенностью. А самое главное, его отец, судя по всему, поправлялся. Этим утром маркиз уже спустился на завтрак в столовую, а потом присоединился к ним в гостиной.
Бенедикт наклонился над столом, прицеливаясь для первого удара.
— Ну-с, чем я обязан удовольствию видеть тебя сегодня днем?
— Мне не пришло в голову другое место за пределами дома, где бы я мог не беспокоиться, что встречу того, кого не хочу видеть. Ну, кроме тебя, конечно.
— Конечно, — саркастически согласился Хастингс и сделал на удивление удачный удар. — А ты знаешь, ведь, пожалуй, с тех пор, как твой отец заболел, я впервые вижу тебя одного. Кажется, всякий раз, когда я заходил в Гренвилл-Хаус, тебя всегда сопровождала очаровательная мисс Эффингтон.
Рейли прислонился к столу, держа кий перед собой.
— Да, я знаю. Моя мать старается вовсю, чтобы эта девушка как можно чаще попадалась мне на пути.
Раздался треск ударяющихся шаров, Бенедикт торжествующе усмехнулся и поднял голову, чтобы посмотреть лорду в глаза.
— Должен сказать, не похоже, чтобы ты сильно возражал.
Ричард постарался не поморщиться.
— Как ты сам сказал, она очаровательная девушка.
В ответ на эту фразу, произнесенную безразличным тоном, Хастингс выразительно поднял бровь. Помолчав, он иронично заметил:
— Твой энтузиазм не знает границ.
Граф пожал плечами, оттолкнулся от стола и направился к буфету в китайском стиле, на котором стоял графин с виски.
— Бен, положение изменилось. Отец хочет, чтобы я еще до конца этого сезона выбрал себе жену, и после всего, что случилось, я думаю, что, возможно, время пришло.
Собеседник тихо присвистнул:
— Вот уж не думал, что доживу до этого дня. Значит, надо полагать, твоя избранница — мисс Эффингтон?
Если существовал в природе вопрос, на который невозможно ответить, то это был именно он. После разговора с отцом, состоявшегося две недели назад, Ричард размышлял над этим несколько дней и отчего-то не мог перестать думать о Джейн. В конце концов он послал ей записку с просьбой о встрече. Он хотел поговорить с ней лично, обнять ее, объяснить, чего от него ожидает семья и конкретно отец. Граф хотел, чтобы она увидела, как ему не хочется с ней прощаться и что это не притворство. В идеальном мире он бы с радостью послал к черту ожидания света и сделал ее своей женой, но его отец был прав. Ричард знал: в его мире Джейн была бы несчастлива. Каково это — находиться среди людей, которые смотрят на нее свысока и всячески третируют? Ему будет невыносимо, если к ней отнесутся без должного уважения. Что уж говорить о ее чувствах. Кроме того, граф помнил давнюю неприязнь Джейн к людям его класса, которые могут делать все, что пожелают, не думая о последствиях своих действий. Пусть она смогла принять его и Беатрис, но после того, что случилось с ее отцом, Ричард искренне сомневался в ее способностях забыть о несправедливости и спокойно жить в светском обществе.
В их ситуации хорошего решения не существует. Лучшее, что он мог сделать, это поступить честь по чести и сказать ей все при встрече. И что же она ответила? Да просто отказала ему:
«Р.!
Хотя я очень ценю ваше предложение, в нем совершенно нет необходимости. Я хорошо понимаю новую роль, в которую вы входите, и хочу, чтобы вы знали: хотя я наслаждалась временем, проведенным с вами, я понимаю, что теперь оно должно закончиться. По этой причине я с благодарностью отклоняю ваше предложение. Желаю вам всего наилучшего в вашей жизни. Всегда буду думать о вас с нежностью.
Ваша Д.»
Ему не верилось, что она может так небрежно от него уйти. В конце концов, Ричард прекрасно помнил ее поцелуи, такая страсть не могла быть притворной. Но в ее письме все сказано просто и ясно, и без тени колебаний. Практичность — главная черта Джейн, она всегда делает то, что должно быть сделано, независимо от того, хочет ли она этого или нет. Граф всем своим существом жаждал бросить все дела и пойти к ней, покорить ее, напомнить ей, как им было хорошо вместе. Но Рейли этого не сделал. Да и какой бы в этом был прок? В конечном итоге это только причинит ей еще больше боли. А Ричард слишком хорошо к ней относился, чтобы вести себя так эгоистично. Граф посвятил свое время поиску подходящей кандидатки на роль его невесты, кандидатки вроде Чарити Эффингтон.
— Она не хуже любой другой. — Налив себе виски цвета карамели, он сделал глоток из стакана. — Вообще-то это несправедливая оценка. Она лучше большинства. Она одаренная, добрая, приятная и, что важнее всего, в ее хорошенькой головке действительно есть мозги.
Бенедикт положил кий и взял стакан с виски, который ему протягивал Ричард.
— Тогда почему я чувствую полное отсутствие интереса с твоей стороны?
«Потому что я отведал нечто бесконечно более сладкое с женщиной, которую, кажется, не могу забыть», — но в это граф не собирался никого посвящать, даже лучшего друга и старшего товарища. Он осушил стакан и поморщился.
— Полно, ты достаточно хорошо меня знаешь. Ты должен быть в курсе, что дебютантки меня никогда не интересовали.
— Ну, так не выбирай дебютантку.
«Если бы все было так просто», — размышлял он про себя.
— Не говори ерунду. Я всегда знал, что однажды мне придется остепениться с какой-нибудь подходящей юной мисс, которая будет мило улыбаться и которой моя семья сможет гордиться. Так вышло, что это время пришло раньше, чем я поначалу рассчитывал.
Хастингс не ответил, потому что в это время в дверь тихо постучали. Вошел слуга с подносом прохладительных напитков и сладостей. Как только он вышел, Бенедикт заговорил снова: