Книга Холодное сердце пустыни - Вера Волховец

Так и не остановила…

Вода в источнике была напитана магией, утоляла боль, унимала усталость, заставляла силы бурлить в жилах.

И темный, колкий для взгляда Пауля, но едва заметный узор, что покрывал тело Судьи, в водах источника мерк. Но до конца не исчезал, снова проявляясь четче, стоило ей только выйти из воды.

— Мой герой устал? Просит пощады? — девушка бессовестно хихикнула, и Паулю пришлось двинуться к ней ближе, наваливаясь на неё всем телом.

— Устал ли я? Ты, верно, смеешься, сердце мое? Мне и не нужен твой источник, и так довольно сил.

— Ну, я же говорила, что тобой движет похоть, — бесстыже захихикала эта шайтанова девица и попыталась было вывернуться, но вот этого ей никто позволять не собирался. Впрочем, не так уж активно она выворачивалась…

— Знаешь, я сейчас даже спорить не буду, — шепнул Пауль, крепче прижимаясь к ней собственной голой кожей и глядя прямо в глаза, — похоть так похоть. Я безмерно тебя желаю. Будешь меня судить?

— И карать, непременно, — она шептала это, уже задыхаясь, когда Пауль вернулся к пристальному изучению её тела собственным языком. И не было ничего восхитительней тумана желания в глазах любимой женщины. Ему было просто невозможно не откликнуться.

— Мы все делаем неправильно, — заметил Пауль полчаса спустя, пытаясь разглядеть в танце мушек перед глазами хоть какую-то закономерность, — разве не в ваших традициях давать волю страсти после свадьбы?

— В наших традициях не спрашивать у женщины мнения ни по какому вопросу. И особенно не задумываться о её правах. Я уже сотню лет пытаюсь продвинуть иные идеи, — ровно заметила Сальвадор, и Пауль заставил себя приподняться на локте и уставиться ей в лицо. Что-то в её тоне изменилось. Нет, не добавилось холодности, но что-то поменялось совершенно точно. Будто она… Молчала. Как тогда по пути из Ахиллама.

— Чего ты мне не говоришь, Сальвадор?

Ну, точно, её лицо… Стало еще чуточку потеряннее. И она шевельнулась, порывисто прижалась к Паулю, тихонько подрагивая.

— Секреты не идут нам на пользу, — ворчливо заметил Пауль, касаясь губам нежного плеча, — ты уже моя, я не отступлюсь от тебя ни на пядь, так в чем же дело, сердце мое?

— Ты голоден? — она даже слишком явно, почти отчаянно уклонялась от беседы. — Ты точно голоден. Идем, мы должны перекусить.

Она вскочила, гибкой змеей увернувшись от руки Пауля, попытавшегося её удержать. Ох, вот тебе и Судья Пустыни, столетний дух, полубогиня великой силы. Мег и в пять лет врала не особенно талантливей.

Ей оказалось достаточно просто встряхнуть рукой, чтобы на ней появились синие шелковые шаровары и расшитая золотым бисером чоли. Волосы, что Сальвадор распустила еще во время первого купания, вновь переплелись в косу.

Пауль оделся «по-простому» — руками. Остановился на тунике и затянул шнурки на штанинах. Броню оставил там, где она валялась — в Чертоге Сальвадор он принципиально не желал даже касаться боевого доспеха. А то местная хозяйка еще поймет превратно, решит, что Пауль все-таки не отступился от идеи боя с ней…

Когда она повела его по чертогу — чуть-чуть обгоняя, Пауль вновь зацепился взглядом за черно-белый браслет на её руке. Нужно спросить. В конце концов, что за ерунда, разве может его женщина быть обручена с другим? Она сильная, дерзкая, она не признает многих законов, но должны же оставаться хотя бы какие-то минимальные основы бытия. Что мужчина и женщина — друг для друга, и кроме них в их отношениях никто не участвует. Нужно как-то разобраться с этим вопросом!

— У тебя всегда так пусто? — А спросилось совсем иное…

В Чертоге Сальвадор на самом деле было тихо и очень уединенно. Сколько Пауль ни вспоминал легенды, в домах у богов вечно происходило какое-то безумство, и стоило, скажем, матушке отойти до кухни, чтобы приготовить обед, как к юному божественному отпрыску сразу набегала туча гостей, что принимала его за какого-нибудь дерзкого мальчишку, и начинала бурогозить…

А тут — так тихо было, и ни единой живой души. Хотя ведь должны быть тут друзья, слуги, мелкие духи, что непременно служили старшим духам-полубогам. Хотя — было красиво, на самом деле.

Огромный дворец с темно-синими резными потолками, множеством потайных закоулков, и наверняка — таящий в себе не один секрет, не мог не впечатлять.

— У меня пусто, когда я того хочу, — это Сальвадор произнесла спокойно, — ты хочешь поговорить с Риком? Прости, любимый, я не сообразила сразу.

— Я не об… А с ним можно поговорить? — Пауль аж растерялся. Он не то чтобы забыл про брата, но совершенно не представлял, как поднять эту тему в разговоре с Судьей, особенно если этот разговор происходит в её постели. Ему казалось, что все успеется, будет идти своим чередом. И вот — кажется, все-таки дошло.

Они вышли к балкончику с невысоким эффинским столиком, накрытым к обеду. Фрукты, легкие закуски…

Рик, сидящий на перилах балкона и подбрасывающий в ладони яблоко, в этот натюрморт не вписался. При виде Сальвадор брат Пауля выпрямился во весь свой неслабый рост и церемонно склонил голову.

— Госпожа…

— Я не буду мешать, — тихо произнесла Судья, бросила взгляд на солнце, что практически подкатилось к границе между землей и небом, чему-то невесело улыбнулась и… Исчезла. Буквально исчезла.

— Это ты? И вправду ты? — Пауль вглядывался в лицо брата, выискивая несоответствия, хотя бы что-то, что намекнуло бы — это мираж, обманка, но…

— Это я, — Рик неловко улыбнулся, — хотя я сам не до конца в этом уверен.

Неловкая тишина продлилась с пару секунд, а потом Рик шагнул к Паулю навстречу. Братские объятия в воинской среде — вещь исключительная, но сейчас для неё было самое подходящее время.

В конце концов — один из них ушел от самого Владыки Вечных Снов, а второй — с Харибской Арены, что для смертного было не особенно легче.

— Любовь с Судьей? Я не сразу понял, но все быстро встало на место, — фыркнул Рик, тихонько пихая Пауля кулаком под ребра. — И как тебя угораздило так вляпаться, а, братец?

Еще бы он сам понимал… Интересно, что на эту тему думает сама Сальвадор. Её ведь тоже угораздило…

— А сам-то… — Пауль криво усмехнулся, — уж ты-то проклинал её похлеще моего…

— И стал её реликтом, — закончил Рик, задумчиво почесал затылок и пожал плечами, — знаешь, за чертой смерти меня перестало волновать собственное самолюбие. После Суда Предков и вовсе стало очевидно — я вас подвел. Тебя, Мег… Я должен был вас хранить, а сам — навлек беду и оскорбил единственную, кто вообще была способна нам помочь. Надо было идти на её капище, снова просить помощи, как только скрутило кровной связью, она бы ответила, а сейчас… Сейчас надеюсь только, что еще пригожусь госпоже. А еще, что теперь она даст мне ответы, за которыми я к ней пришел. Она обещала…

— Как думаешь, где она может быть? — Пауль тревожно обернулся. Ему не нравилось, что Сальвадор ушла. Они толком и не поговорили, а сейчас она и вовсе куда-то пропала, будто и не собираясь возвращаться.