Книга Огненная сага - Бернхард Хеннен

– Господи боже мой! – громко крикнул он. – Стрела! Они стреляют в мою свинью!

Дико размахивая руками, он отступил назад и с гордостью посмотрел на свою работу. Неудача с проклятыми ворами на крыше не давала Фальче покоя. Еще никому прежде не удавалось отразить мечом брошенный им нож. Рыжая тварь чуть не распорола ему живот. Но он еще поймает ее. Сперва нужно расправиться с ее мятежными товарищами.

– Помогите!

Еще раз закричать он не успел. Двое мужчин выбежали из высокой пшеницы.

– Стрела! – Он указал на небо. – Из ниоткуда. Она завизжала, как моя свинья. Визжащая стрела…

Один из мужчин грубо оттолкнул его в сторону.

– В него действительно попала стрела! – запыхавшись, выдавил он. – Наверное, Раинульф еще раз выстрелил. Раньше он этого не делал. – Повстанец посмотрел на городскую стену так, словно боялся, что оттуда могла прилететь еще одна стрела.

Четвертый мужчина стал рядом с Фальче.

– Ты видел мою свинью? – Фальче спрятал руку с ножом под плащом.

– Какую еще свинью?

– Убежала от меня. Маленькая такая, милая… Вот у меня даже веревка осталась.

Он откинул плащ и воткнул лезвие в горло огромного повстанца, стоявшего перед ним. Одновременно Фальче потянулся к изогнутому кинжалу, который был заткнут у него за пояс сзади. Но на этот раз он опоздал на долю секунды.

– Ты! – закричал последний повстанец. Он как раз посмотрел на Фальче, когда тот зарезал его друга.

– Он украл мою свинью… – Фальче попытался снова произвести впечатление безобидного сумасшедшего и вытащил спрятанный кинжал.

Бунтарь взмахнул посохом, как косой.

Фальче попытался отпрыгнуть, но ушибы от падения взяли свое. Он оказался не слишком прытким. Тяжелый посох ударил его по лодыжке, и раздался неприятный треск.

Когда Фальче попытался встать, лодыжка прогнулась под ним. Второй удар пришелся ему в грудь. Он рухнул, даже не пытаясь удержать равновесие.

Повстанец продолжил атаку и ударил его ногой в грудь.

Фальче упал на спину.

Его противником был мужчина с густой черной бородой, которая доходила ему до груди. Над его глазами нависли густые брови. «У дикого кабана меньше волос на морде», – подумал Фальче, изо всех сил хватая ртом воздух. Удар сломал ему как минимум одно ребро.

– Кто ты?

Четвертый мужчина стал над ним, широко расставив ноги, и прижал конец своего посоха к груди Фальче в том месте, где было сломано ребро.

Фальче застонал от боли. Яркие огоньки заплясали у него перед глазами.

– Говори! – Давление посоха усилилось.

– Я… – Фальче издал свистящий звук. Еще чуть-чуть, и он потеряет сознание.

Повстанец поднял посох:

– Давай говори!

– Нет свиньи…

Мужчина из леса угрожающе нахмурился.

– У меня нет свиньи, только… – Фальче разговаривал все тише. Его правая рука крепко сомкнулась вокруг рукояти кинжала. – Но ты… – прохрипел он.

– Что? Говори отчетливо, иначе я выбью из тебя слова!

Фальче вонзил кинжал вверх, прямо между ног противника.

Пронзительный крик эхом разнесся по полям.

– Ты визжишь, как свинья…

Повстанец уронил свой посох и скорчился от боли. Клинок больше чем наполовину вошел в его тело.

Фальче достал еще один метательный нож.

– Ты… – запинаясь, произнес повстанец.

– Нет, ты, – спокойно ответил Фальче. Его рука устремилась вперед. Нож выскользнул и пронзил грудь мужчины, склонившегося над ним. Лезвие попало в сердце. Бородач на мгновение покачнулся, затем упал навзничь.

Фальче с трудом поднялся на колени, нащупал свой посох и подполз к мертвецу со стрелой в шее. Он сломал древко и вытащил лист бумаги, плотно обернутый вокруг древесины. Послание было покрыто брызгами крови, но только с обратной стороны.

Фальче едва удалось подняться на ноги. Ему понадобился посох, чтобы тут же не упасть. Он практически не мог стоять на больной лодыжке.

«Вот это резня, – подумал Фальче, – надеюсь, перехваченное сообщение стоило того». Было еще слишком темно, чтобы прочитать то, что было написано на листе бумаги.

Он захромал по грунтовой дороге и задумался над тем, стоит ли ему заняться поисками двух воров, поселившихся в городе, или, может, лучше последовать за верховным священником и отдать ему перехваченное сообщение?

Фальче пошел дальше, медленно переставляя ноги. Для начала ему нужно безопасное место для отдыха.

ДАЛИЯ, ВОРОТА ДЛЯ ВВОЗА ЗЕРНА, ПОЗДНЕЕ УТРО, 6-Й ДЕНЬ МЕСЯЦА ЖАРЫ В ГОД ВТОРОГО ВОСХОЖДЕНИЯ САСМИРЫ НА ПРЕСТОЛ

– Ты посмотрел на их руки? – спросил Лоренцо своего заместителя.

– Конечно. – Ольмо казался подавленным. – Мозоли на пальцах правой руки, их широкие кресты, их фигуры – если это не лучники из Швертвальда, то пускай я превращусь в жабу.

– И ты расспросил людей…

– Я сделал все, что ты мне поручил, – раздраженно ответил долговязый Ольмо. – Может, ты скажешь мне, что такого особенного в этих мертвецах?

– Шпионы. – Лоренцо мог лишь повторить то, что сказал ему незнакомец. Больше он и сам не знал. Капитан стражи взглянул на узкую дверь, за которой находилось сторожевое помещение гарнизона ворот. Сейчас там не было никого из его людей… Интересно, стоял ли незнакомец у двери, подслушивая их разговор? Он снова повернулся к своему заместителю: – Что ты узнал?

– Крестьяне немногословны, ты же знаешь.

Они оба отошли в сторону, чтобы пропустить телегу с бочками, которая проезжала через городские ворота, чтобы начать свое путешествие к центру острова.

– Люди видели этих четырех. Они несколько дней слонялись перед городскими стенами, спали в лесу или в поле. Они никого не беспокоили, но… – Ольмо сделал неопределенный жест. – Они были высокими и имели устрашающий вид. Не те, к кому хочется обращаться без особой нужды. Кажется, никто с ними не разговаривал.

– И никто ничего не сообщил, – сердито проворчал Лоренцо.

– Сейчас время сбора урожая. Нет ничего особенного в том, что незнакомцы бродят по полям. Какие-то отходники… Почему, собственно, ты так уверен, что это лучники?

– Мозоли на руках, – напомнил ему Лоренцо. – Они выглядят по-разному, в зависимости от того, натягивает человек тетиву лука или же держит в руках только мотыгу.

– Да, да… – Ольмо поднял руки.

«Сдался, как обычно», – подумал Лоренцо. Ольмо был хорошим заместителем. У него имелась голова на плечах, но, к сожалению, он был каким-то мягкотелым. Его ни в коем случае не следовало назначать преемником капитана.