Книга Месть фортуны. Дочь пахана - Эльмира Нетесова

Стремач видел, как Седой купил билет. И через час вошел в вагон поезда, отправляющегося в Москву. Фингал втайне позавидовал бывшему пахану. Ни от кого он теперь независим. Будет дышать в отколе, как сам захочет. И никто ему не укажет, как дышать…

Стремач смотрел в окна вагонов. Вот Седой вошел в купе. Поставил чемодан под нижнюю полку, уныло примостился у окна. Один… Будут ли у него попутчики в дороге и в жизни? Это уж как повезет…

Фингал дождался отправления поезда. Пожелал Седому тепла в судьбе и, повернув от холодного вокзала, поплелся обратно — в хазу, к малине, к кентам.

Фингал знал, он не сумеет жить без них — в одиночку. Нет у него столько сил, чтобы удержаться без поддержки

кентов. Он плелся, спотыкаясь в темноте, вздыхая и охая. Ему было очень холодно.

— Ну, что? Слинял Седой? — внезапно легла на плечо тяжелая рука.

Фингал отпрянул, но рука не отпустила, давила пудово,

— Шустри, кент! Ходули в клешни и на хазу! Дело есть! — поторапливал стремача Боцман, взявшийся неведомо откуда. Он сказал, что линял за водярой и для убедительности звенькнул бутылками, какие нес в сумке. Но Фингал ему не поверил. Понял, тот неспроста оказался на пути. Фартовые решили поймать двух зайцев, проверив Седого и его — Фингала. Да и о каком деле можно говорить всерьез, если пахан не может стоять на ногах? Шакал в большие дела всегда ходит вместе с малиной.

Но, кто такой — стремач? Думать ему никто не запретит. А вот сказать фартовому о своих догадках — никогда не посмеет. Смолчит, стерпит.

На хазе Шакал ни о чем не спросил стремача. Окинул беглым взглядом, понял — все в ажуре. А Фингал вздрогнул, Черная сова и впрямь готовилась в дело…

Куда и зачем собрались законники, стремачи узнавали уже на месте. Редко кто из них улавливал из обрывков разговоров, какие дела замышляет малина, куда собираются кенты?

Так было и в этот раз.

Фингал понял, предстоит что-то очень серьезное, если законники вздумали взять в дело Задрыгу. Значит, придется рисковать головами. Но Капка сидит спокойно. Смотрит, как собираются в дело кенты. Гладит белую кошку, какую приручила к себе совсем недавно. С нею она не расставалась даже в постели.

— Задрыга! Кончай кошку тискать! Хиляем! — позвал девчонку Боцман. Та сунула кошку за пазуху. Вышла следом за кентами в темноту ночи.

Вскоре малина подошла к городской тюрьме.

— Давай, кент! Гаси иллюминацию, пора! — подтолкнул Хлыща Боцман. Фартовый скользнул из темноты к забору. Прижался всем телом, чтобы часовые с вышки не приметили раньше положенного.

Выждав немного, забросил на оголенные заточенные провода кусок оголенного кабеля и тут же соскочил с забора под фейерверк ярких брызг, гула и огня замыкания проводов.

Яркие вспышки осветили растерявшихся часовых. Они скатились вниз по лестнице, не понимая, что произошло. Провода вскоре лопнули, повисли. Свет погас. Фартовые мигом взобрались на забор, проскочили запретку.

Навстречу им, словно назло, выскочила свора овчарок. Капка тут же вытащила из-за пазухи кошку. Та бросилась наутек, овчарки — за нею.

Малина подступила к зданию, где содержались законники и маэстро.

Двое охранников у дверей никак не могли понять, отчего не стало света во всей тюрьме, что случилось с проводкой? Фартовые, зажав им рты, тут же убили обоих и вошли в коридор.

Расположение камер и подвала многим было знакомо не понаслышке.

Через десяток минут все арестованные законники были выпущены из камер. Охрана перебита. Черная сова спустилась в подвал, где содержался маэстро.

Там охрана была усиленной. Две овчарки бросились на законников. Охрана открыла стрельбу.

Капка быстро справилась с собаками, перебив им переносицы, как учил Сивуч. Девчонка даже не почувствовала укуса одной из овчарок, успевшей вцепиться в ногу, пока Задрыга справилась с первой.

Охрана подняла на ноги отдыхавшую смену. Но и те не могли понять, где свои, где чужие. В темноте не отличить. А фартовые, сняв с убитых охранников винтовки, стреляли без промаха — на слух. Охрана таких навыков не имела.

Вскоре на помощь Черной сове подоспели выпущенные из камер законники. Охрана была перебита, замки и решетки снесены. Маэстро вытащили из камеры-одиночки и тут же увели с территории тюрьмы.

Капка выскочила следом за Глыбой, какого все же сумели ранить охранники, задели плечо. И фартовый торопил малину слинять из тюряги, пока его не оставили силы.

— Кончай махаться, кенты! Линяем шустрей! — звал фартовых. Своя малина подчинилась тут же. Но выпущенные решили разгромить тюрьму до конца, выпустить всех зэков, перебить всех охранников и оперов.

Фартовые ликовали яростно. Ломились в камеры, в кабинеты.

Звенело разбитое стекло, трещали взломанные двери, решетки.

— Бей падлюк!

— Кроши оперов! — слышались крики фартовых, выпущенных на волю.

Черная сова уходила вместе с маэстро, окружив того плотным кольцом.

Пахан паханов лишь на несколько минут встретился с Ша

калом, заглянув в фартовую хазу, чтобы сказать пахану Черной совы самое главное — с глазу на глаз.

В свою хазу маэстро не появился. И сев в черную «Волгу» под охраной надежных кентов, уехал в Одессу. Он знал, сейчас милиции Ростова жарко приходится. Ей не до досмотров машин и дорог. Теперь бы угомонить в тюрьме бучу, поднятую фартовыми. Там — никто не уцелеет. Ни собака, ни оперативник, ни охранник. Всех в клочья разнесут сорвавшиеся из камер законники и шпана.

— Запомните падлы этот денек! Падлюги лягавые! Думали, меня упекли в каталажку! Вот и схлопотали — сучьня вонючая! Всех козлов в жмуры кенты отправят. Это вам, муда- чье, за меня! Чтоб впредь мозги не сеяли! — радовался маэстро, удаляясь от Ростова по широкой асфальтированной трассе.

Уже светало, когда дорогу машине преградила милиция. Двое решили подойти к машине, но были убиты в упор. «Волга» шла не снижая скорости.

Собиралась в дорогу и Черная сова. Пахан решил срочно покинуть Ростов, зная, что уже сегодня милиция города начнет облавы, аресты всех подозрительных, не имеющих прописки в городе.

— Живей, Задрыга! Кончай возиться с кошкой! — злился Боцман на девчонку, усадившую свою любимицу в ящик. Овчарки во дворе тюрьмы долго гонялись за нею и не обратили внимания на фартовых, не помешали им. Когда же законники покидали тюрьму, кошка, поджидавшая их на заборе, сразу узнала своих. И прыгнув на плечо Задрыге, вместе со всеми вернулась в хазу. Капка радовалась ей, как подружке, и ни за что не согласилась оставить ее в Ростове.

— Машиной сейчас линять опасно. Мусора все дороги перекроют, все вокзалы под наблюдением. Надо срываться на вертушке. Товарняки не шмонают. Как только оторвемся от Ростова, вмиг перескочим на путевые колеса. И тогда решим, куда махнуть, — предложил Шакал малине.