Книга Assassin's Creed. Единство - Оливер Боуден

Один из этой четверки так и пригвоздил меня взглядом. У него были глубоко посаженные глаза, казавшиеся вдавленными в высокий лоб. На шее болтался красный шарф. Держа в одной руке кинжал, другой он вытащил из-за спины меч. Лезвие меча стремительно прочертило в воздухе дугу и нацелилось на меня. (В этом движении было что-то показное.) Его спутник проделал то же самое. Рука второго (я видела ее тыльную сторону) замерла чуть выше, чем грань меча. Будь они настоящими революционерами, решившими ограбить или изнасиловать меня, они бы сейчас хохотали во все горло, не зная, с кем имеют дело, и не подозревая, что эти мгновения – последние в их жизни. Но они не были революционерами. Они были убийцами из ордена тамплиеров и уже знали, что Элиза Де Ла Серр – отнюдь не легкая добыча, а потому их ждет сражение.

Тот, кто держал меч вертикально, двинулся ко мне первым. Теперь его лезвие чертило зигзаги, целясь мне в живот. Он упирался правой ногой, перенеся на нее всю тяжесть тела.

Зазвенела сталь. Я парировала удар, оттолкнув его меч в сторону, а сама переместилась чуть влево, верно предугадав одновременную атаку Красного Шарфа.

Я не ошиблась. Он атаковал. Его меч я встретила нисходящим ударом своего. Выбранная тактика позволяла мне сдерживать обоих противников. Пусть подумают и убедятся: то, что им рассказывали обо мне, – правда. Я была опытной, хорошо обученной противницей, прошедшей подготовку у прекрасных учителей. И сейчас я чувствовала себя сильнее, чем когда-либо.

Справа от меня Арно скрестил меч с двумя другими противниками. Там тоже звенела сталь. Раздался крик, и голос не принадлежал моему союзнику.

В то же мгновение Плоский Меч допустил первую ошибку. Он тоже слышал крик товарища и решил взглянуть, что с тем стряслось. Его взгляд оторвался от меня всего на полсекунды. Всего на мгновение он утратил сосредоточенность, за что и поплатился.

Я нацелилась, устремилась вперед, пригнулась и из этого положения ударила вверх. Легкий поворот руки, и меч полоснул ему по горлу.

Красный Шарф воспользовался ситуацией. Он решил, что гибель товарища дала ему шанс расправиться со мной. Он двинулся на меня, держа меч плашмя и агрессивно размахивая лезвием, считая, что его маневр по крайней мере собьет меня с ног.

Увы, маневр не удался. Оставшийся противник был излишне тороплив. Он думал, будто нашел уязвимое место в моей обороне, и ему не терпелось туда ударить. Но я ждала его нападения с этой стороны и успела опуститься на колено. Мой меч, на лезвии которого еще блестела свежая кровь Плоского Меча, теперь вонзился под мышку Красному Шарфу, пробив два слоя плотных кожаных доспехов.

В это время закричал второй противник Арно. Вскоре на пол упало четвертое тело. Сражение окончилось. В живых остались только мы с Арно.

Мы тяжело дышали. Булькающие звуки из глоток умирающих противников сменились глухими предсмертными хрипами.

Убедившись, что все четверо мертвы, мы переглянулись и решили продолжить осмотр мастерской.

4

– Здесь ничего нет, – сказала я через несколько минут.

– Должно быть, знал, что его блеф не удастся, – сказал Арно.

– Выходит, мы опять проиграли.

– Еще неизвестно. Давай смотреть дальше.

В мастерской была вторая дверь. Арно принялся дергать ее, но она не поддавалась. Он уже был готов прекратить попытки, и тогда я, усмехаясь, подошла и распахнула дверь пинком ноги. Комната, в которую мы попали, была меньше первой. Здесь нас встретили символы, знакомые мне с детства: тамплиерские кресты, оправленные в серебро. Здесь же стояли искусно выделанные серебряные чаши и графины.

Все указывало на то, что тамплиеры проводили здесь свои встречи. В противоположном конце комнаты, на возвышении, стояло роскошное, затейливо украшенное кресло, предназначенное для великого магистра. По обе стороны от кресла стояли стулья для ближайших помощников.

Посредине возвышался постамент, инкрустированный крестами. На нем лежали стопки документов. Я бросилась к постаменту, наугад выхватила несколько листов и стала рассматривать. Я не впервые видела подобные документы, однако странно было обнаружить их в этой комнате, рядом с мастерской серебряных дел мастера, а не в замке семьи Ла Серр.

В другой стопке были собраны приказы. И их я тоже видела не впервые. Такие же приказы подписывал мой отец. Однако тот, что я держала в руках, был подписан Жерменом и запечатан красной восковой печатью в форме тамплиерского креста.

– Это он. Жермен теперь великий магистр. Как такое могло случиться?

Арно покачал головой, потом зачем-то направился к окну.

– Ну и сукин сын. Мы должны сообщить Мирабо. Как только…

Он не договорил. Снаружи прогремели выстрелы. Мушкетные пули, пробив стекла, влетели в комнату, застряв в потолке. На нас посыпались куски штукатурки. Арно распластался под окном, я – возле двери. И сейчас же грянул второй залп.

– Уходи! – крикнул мне Арно. – Отправляйся в особняк Мирабо. Я здесь один управлюсь.

Я кивнула. Теперь мой путь лежал к жилищу главы ордена ассасинов Мирабо.

5

К особняку Мирабо я добралась, когда уже начинало темнеть. Меня удивила малочисленность прислуги. В доме ощущалась странная тишина. Мне сразу вспомнился наш замок в первые дни после маминой смерти, где царила такая же тишина.

Второй странностью, насторожившей меня, было поведение дворецкого. (Теперь-то я знаю, что одно было связано с другим.) Мне показалось, будто я застала его в тот момент, когда он придавал лицу надлежащее выражение и не успел довести дело до конца. Он почему-то не взялся проводить меня к своему господину. Я припомнила свое появление в лондонской гостинице «Кабанья голова» на Флит-стрит. Меня вполне могли снова принять за «ночную бабочку», но вряд ли даже этот печального вида дворецкий был настолько глуп.

Нет, что-то явно было не так. Достав меч, я молча направилась в указанную комнату. Окна там были плотно зашторены, свечи почти догорели, а огонь в камине едва теплился. На столе я увидела остатки трапезы, а сам Мирабо уже лежал в постели и, похоже, спал.

– Месье!

Ответа не последовало. Мирабо даже не пошевелился. Более того, его внушительная грудь, которая должна была подниматься и опускаться, оставалась неподвижной.

Я подошла ближе.

Догадка подтвердилась. Он был мертв.

– Элиза, что это значит?

Я даже вздрогнула, поскольку не ожидала услышать голос Арно, потом резко повернулась к двери. Вид у него был усталый. Чувствовалось, он только вернулся с поля боя. Главное, сам он не пострадал.

Во мне поднялось совершенно неуместное чувство вины.

– Понимаешь, я обнаружила его в таком виде. Я тут ни…

Взгляд Арно показался мне излишне пристальным.