Книга Подарок ко дню рождения - Барбара Вайн

– Когда ты слышишь колокол на голосование, – спросил я Айвора, когда он вернулся, – до сих пор вспоминаешь тот день, когда впервые увидел Хиби?

Однажды он сказал мне, что этот звон напоминает ему о ней. Айвор вскинул недоуменный взгляд.

– Вот уж не ожидал от тебя такого вопроса. Собственно говоря, это не мужской вопрос. Вот если бы его задала Айрис…

– Вспоминаешь?

– Роб, подумай хорошенько. Сколько раз я входил в зал для голосования за последние четыре года? Это невозможно. Это противоречит человеческой природе. Я, как ты знаешь, был без ума от Хиби, но даже в этом случае…

– Не беспокойся по поводу Джейн Атертон, – проговорил я. – Ты больше не услышишь о ней и той давней истории.

И некоторое время так и было.

Пять дополнительных выборов в парламент в июне и одновременные выборы в Европейский парламент показали (я цитирую левую газету) уровень популярности правительства консерваторов. Либеральные демократы победили лейбористов в Истлей с преимуществом в десять тысяч голосов, консерваторы были на третьем месте. Брэдфорд Саут и Баркинг оба достались лейбористам с большим перевесом, консерваторы снова оказались на третьем месте. На гребне волны в ту осень Аарон Хантер на съезде либеральных демократов в Имбервелле произнес широко разрекламированную речь, что очень необычно для независимого кандидата. Он обличал аморальность правящей партии – полагаю, имея в виду маршала авиации с его неподходящей возлюбленной (хотя я так и не пришел к определенному выводу, кто был тот несчастный – жертва или преступник). Но, приводя его в пример, он говорил обо всех, кто занимал высокие посты в правительстве, и о членах парламента от тори в частности. Один из них был виновен в лжесвидетельстве, другой – в адюльтере, а еще один случайно повесился, занимаясь мастурбацией. Мистер Хантер напомнил о домашних оргиях тридцатилетней давности и остановился на драме «втроем в постели» последних месяцев. Он ханжа, и не скрывал этого. Я убежден, что все политические партии в той или иной мере аморальны. У левого крыла, лейбористов или либералов это в основном мошенничество, тогда как у консерваторов – секс. Однажды, когда я изложил эту теорию Айвору, он рассмеялся и сказал, что знает, какой вариант предпочел бы, и самые разумные люди согласились бы с ним.

Его мнения о речи Хантера я не знаю. Мы никогда ее не обсуждали. Но я могу предположить, как он к этому относился. Айвор Тэшем был твердо уверен, что политика – занятие для профессионалов, и те, кто обучался другим дисциплинам, не должен в нее соваться; однако он не сказал, где проходит разделительная линия между любителем и такими людьми, как он сам. В те дни он порадовал нас только одним, когда сообщил, что они с Джульеттой «свернули» (его выражение) свои визиты к Линчам.

– Сложность, – объяснял он, – в классовых различиях. Я считаю, так было всегда. Я притворялся перед самим собой, что могу их преодолеть, даже считал, что им нравится мое общество, а мне, упаси бог, нравится у них пить чай. Но это не так. Они чувствуют себя неловко, а мне кажется, что меня связали по рукам и ногам, как только я переступаю порог их дома. Я терпеть не могу, когда подружка Шона называет меня «Айв». Джульетте несколько проще, они лучше ладят.

Айвор помолчал. На какой-то момент я подумал, что он собирается намекнуть на то, что Джульетта находится на несколько ступенек ниже его, но он так и не произнес этих слов. Может, вовремя заметил, что его несколько заносит, и сдержался.

– Но дело кончилось тем, что нам пришлось нажать на тормоза. – Одновременно с растущей помпезностью мой шурин нахватался многих политических клише с тех пор, как стал министром. – Мне пришлось признать, что для этой семьи я являюсь источником значительной части дохода. Почему бы и нет? Так намного легче во всех отношениях. Бесполезно думать, что мы играем на поле с равными условиями игры, потому что это не так.

Я понятия не имею, первым ли Айвор применил это выражение, но он был, несомненно, одним из первых. Возможно, он его и придумал, но точно знаю, что впервые услышал эту фразу от него. Хотя теперь ее употребляют во всех политических выступлениях, и ни одна большая речь не может без нее обойтись. Мы с Айрис были рады, что Айвор больше не поддерживает «дружеские отношения» с семейством Линч, и когда обсуждали это, моя жена прибавила, что у ее брата наконец-то прорезался хоть какой-то здравый смысл. Мы поторопились. Ошибка Айвора была не столько в том, что он поддерживал отношения со всей семьей Линч или что давал им деньги, а скорее в том, что он вообще с ними познакомился и попросил человека, обслуживавшего его автомобиль, сесть за руль «Мерседеса» и «похитить» свою любовницу.

Прошло несколько дней, и мы будто вернулись на несколько лет назад. Газеты почти каждую неделю упоминали о некоем неизвестном человеке, помогающем полиции в расследовании. Из этого следовало, что кого-то задержали за убийство Джейн Атертон – бедной девушки с кудрявыми волосами, девушки, лежащей на собственной кровати в луже крови. Но газеты редко рассказывают о том, что полицейские отпустили задержанного домой, потому что он оказался невиновен или у них не хватило улик для предоставления в суд.

Тем не менее этот человек, судя по всему, подходил им как никто другой, и его не освободили. И именно тогда у нас возникло ощущение, что все это с нами уже было раньше, а не тогда, когда его подозревали в связях с ИРА. Его имя было Шон Линч, и его обвинили в убийстве Джейн Атертон.

Глава 27

Мы так и не узнали, как установили эту связь, только предполагали, как это могло получиться. Но на следующий день одна-единственная газета опубликовала короткую и, на первый взгляд, безобидную заметку: арестованный человек оказался старшим братом Дермота Линча, водителя машины, участвовавшего в похищении, произошедшем четыре года назад и закончившемся смертью двух человек.

Если человеку предъявили обвинение и он предстал перед судом, средствам массовой информации положено о нем молчать. Его прошлое, его предки, история его семьи – всего этого нельзя касаться, чтобы не создавать предубеждения у общественности; ведь именно из рядов этой общественности будут выбраны по жребию присяжные.

Чаще всего журналисты этого и не касаются, но бывают исключения, что обычно вызывает осуждение и даже угрозы со стороны правоохранителей. Открыв эти факты о Дермоте Линче (а он никогда не был на скамье подсудимых), они нарушили неписаный закон, но в этот раз никто не принял никаких мер. При нормальном положении вещей Айвор каждое утро просматривал несколько ежедневных газет, но в этот день, мне кажется, он их не читал. Накануне вечером он сообщил нам по телефону, что улетает на рассвете в Калдроуз, в Корнуолл. В Калдроузе расположена вертолетная база, и он должен быть там по служебным делам.

В наше время можно достать кого угодно, где угодно и в любой момент. У всех есть мобильные телефоны. Кажется, в нашей стране больше мобильных телефонов, чем людей. Тринадцать лет назад их не было. У меня его не было, и у Айрис тоже. У бедняжки Джейн Атертон он был, но только для того, чтобы пользоваться им в машине. Айвор показывал мне свой мобильный, но я не знал его номера и сомневался, что кто-нибудь в министерстве даст мне его. Кроме того, звонить ему во время важного визита – не самая хорошая идея, для того чтобы сообщить ему эту новость. Вместо этого я позвонил Джульетте.