Книга По велению любви - Конни Мейсон

— Кажется, вы чем-то озабочены, дочь моя. Могу ли я помочь вам?

Китти вскрикнула от неожиданности. Это был коренастый священник в коричневой сутане. У него была лысая голова и невероятно добрые глаза.

— Я… не слышала, как вы подошли, — пробормотала Китти, пытаясь успокоиться.

Священник безумно напугал ее.

— Вы погрузились в молитву, — сказал священник. — Я падре Энрико. Это моя миссия.

— Я не хотела мешать, — извинилась Китти.

— Никто не может помешать Богу, дочь моя. Кажется, вы в беде. Может быть, вы мне все расскажете?

Китти подумала и решила, что этот человек — единственный, кому она может довериться.

— Я… да, я готова рассказать вам, падре, если у вас есть время выслушать меня. Я не вашей веры, но мне больше не на что надеяться. Бог — моя последняя надежда.

— Нет, дитя мое, Бог — твоя первая надежда. — Он сел рядом. — Расскажи мне, что тебя заботит: Возможно, все не так плохо.

— Нет, падре, все ужасно, — всхлипнула Китти. — Невиновный человек вскоре должен умереть, и никто ему не может помочь.

— И ты обратилась к Богу, — понимающе кивнул Энрико. — Это только начало. Так кто и почему должен умереть?

Чувствуя, что может доверять божьему человеку, Китти начала свою горестную историю. Чем дальше она углублялась в рассказ, тем больше округлялись глаза доброго падре. Когда она закончила говорить, у нее пересохло в горле.

— Значит, ты пропавшая дочь сеньора Лаури? Хорошо, что он тебя нашел. Ты уверена в невиновности Райана Делейни, сеньорита Китти? — спросил Энрико, когда Китти замолчала.

— Уверена в этом так же, как в том, что люблю его всем сердцем, — честно ответила Китти. — Я рассказала вам, почему Райан оказался с преступниками. Он пытался выполнить просьбу умирающего человека, и смотрите, как Бог «вознаградил» его, — горько сказала Китти. — Что мне делать, падре? Братья Райана очень переживают за него, и я тоже.

— Где его братья сейчас?

— Они отправились искать судью Макфи. Но даже если они его найдут, я сомневаюсь, что им удастся убедить его назначить новый суд.

— Я прибыл на эту территорию, где царит беззаконие, в надежде на то, что мое присутствие что-то изменит, — задумчиво произнес падре Энрико. — Но, несмотря на все мои усилия, проповедовать реформу справедливости по-прежнему мало. Преступники продолжают грабить и убивать, а присяжные осуждают невиновных. — Он тяжело вздохнул. — Мне бы хотелось помочь тебе.

Внезапно Китти осенило вдохновение, которое, как она поняла, могло прийти только свыше. Это было опасно, и потребуется содействие доброго падре, но это могло сработать.

Она набралась духу и спросила:

— Вы поможете мне, падре?

Падре удивленно взглянул на нее.

— Помочь тебе? А что я могу сделать, дитя? Ведь я человек божий.

— Вам разрешается посещать заключенных в тюрьме?

— Да. Особенно тех, кто моей веры. Но религиозные разговоры мало что значат, если надо помочь человеку обрести покой в его последние часы. О чем ты хочешь меня попросить?

— Только о вашем содействии.

Он внимательно посмотрел на нее.

— У меня сложилось впечатление, что тебе нужно от меня больше, чем просто утешение для приговоренного человека.

— Вы можете мне не поверить, падре, но я только что слышала, как Бог говорил со мной. Он указал мне путь спасения Райана от виселицы, пока его братья будут пытаться очистить его имя законным путем. Времени остается мало. Я боюсь, им не удастся добиться этого до того, как Райана поведут на казнь.

— Пути Господни неисповедимы, — заметил падре Энрико. — Что же сказал тебе Бог?

— Он предложил мне простой план, но я не смогу осуществить его без вашей помощи.

— Но я не могу нарушать закон.

— Какой закон?! — воскликнула Китти. — Райана осудили и признали виновным еще до того, как начался суд! Я не прошу вас нарушать закон, мне нужно лишь ваше содействие. Остальное я сделаю сама.

Китти внимательно посмотрела на падре Энрико, обрадованная веселым блеском его добрых карих глаз.

— Что же я должен сделать, дитя мое?

Полчаса Китти излагала свой план доброму падре. Чем дольше она говорила, тем недоверчивее становилось выражение его лица. Когда она закончила, он откинулся на спинку скамьи и направил взгляд на большой крест, висящий над алтарем. Он молчал так долго, что Китти испугалась, не откажет ли он.

— Как я уже говорил, — в конце концов сказал он, — пути Господни неисповедимы. Бог не послал бы тебя сюда, если бы не хотел, чтобы я помог тебе. Любовь — такая, как у тебя к Райану Делейни — не может оставаться без награды. Любовь между мужчиной и женщиной дороже золота. И ты заслуживаешь шанса обрести счастье с мужчиной, которого любишь. Но в твоем плане много ошибок. Если сеньор Делейни любит тебя, он не позволит тебе жертвовать собой.

— Ошибки можно устранить, — пообещала Китти. — За что меня можно осудить? Меня уж точно не повесят. Господь не допустит, чтобы мой план не удался! — убежденно сказала она. — Вы правы, падре, мне необходимо было сначала прийти к Богу. Теперь я вот что намерена сделать…

Было уже очень поздно, когда Китти вернулась домой. В доме было совсем тихо. Она осторожно вошла в комнату Берта, чтобы узнать, как он себя чувствует.

— Я не сплю, Китти, тебе не обязательно ходить на цыпочках, — заметил Берт. — Я ведь говорил тебе, что пока не готов дать дуба. Ты видела Райана?

— Да, он передавал тебе привет.

Раздумывая, рассказывать ли Берту про свой план освобождения Райана, она решила подождать до завтра. Она знала, что Берт запретит ей это, и не хотела его ослушаться, но выбора у нее не было.

— Ты видела в городе братьев Райана?

— Я говорила с ними перед тем, как они отправились в Ногалес на поиски судьи Макфи. Они попробуют уговорить его назначить новый суд. Если не получится, не знаю, как они поступят. Маршал говорит, что спасти Райана может только помилование губернатора.

Несмотря на слабость, Берт ожил.

— Помилование губернатора, говоришь? Хм. Иди поужинай, дорогая, мне нужно подумать.

— Спокойной ночи, отец, — сказала Китти, целуя его морщинистый лоб.

— Тереза уехала, — сообщил Берт прежде, чем Китти подошла к двери.

Китти показалось, что тон у него грустный.

— Сожалею, отец. Я совсем не хотела вставать между тобой и Терезой.

— Я знаю, дочка, знаю. Спокойной ночи.

На следующее утро Китти проснулась поздно, не спеша позавтракала и заглянула к Берту, прежде чем начала готовиться к вечерним делам. Она все еще не решила, говорить ли Берту о своем плане, потому что знала: он наверняка попытается остановить ее. Она была поражена, увидев Берта на ногах. Он расхаживал по комнате, опираясь на трость.