Книга На краю вечности - Вера Бартон

— С западной стороны, — падая на пол и нервно потирая руки, отвечает Саид. — Там можно безопасно пролезть.

— Почему? — вытаскивая из кармана блокнот и ручки, задумчиво спрашивает Америго. — А ну-ка, нарисуй мне план здания. Где держат Айлин, где должен пройти обряд, где находятся дети Ады.

Саид послушно выполняет приказ. Он сидит на полу и сосредоточенно водит ручкой по бумаге, что-то беззвучно шепча.

— Близнецы свободно передвигаются по дому, — говорит оборотень, когда заканчивает. — Айлин сейчас на первом этаже, ее готовят к обряду. Он будет проводиться на втором уровне. То есть надо спуститься под землю, в хорошо защищенный зал. Просто так туда проникнуть нельзя. И выйти из него тоже. Вот здесь будет стоять сцена — на ней клетка, в которой будет алтарь…

— Почему в клетке? — недоумевает Америго.

— Потому что среди приглашенных будут вампиры. Не всякий сможет справиться, почувствовав запах крови. А будущая жрица должна быть в безопасности, — терпеливо поясняет Саид. — Я — жених. По правилам, лишив ее девственности, я отдаю ей власть над своим видом. После чего она должна будет убить меня, а шафер — Римут — вернет ее Амалику. Для шафера это будет означать, что он воскресит свой род. Даст ему силу новой жизни. После чего Айлин должна будет убить близнецов и Сабину. Ритуальное жертвоприношение, которое активирует ее темные силы. Но все будет не так. Лишив невинности Айлин, я убью ее. Так как в ней будет кровь бессмертного, для нее это будет что-то вроде глубокого обморока. В это время брошу ритуальный кинжал Римуту и тот прикончит колдуна. Прикончим всех остальных, спалим хату и пойдем праздновать.

— Идеальный план, — проводя рукой по бороде, медленно произносит Америго. — А ты уверен, что эта кровь поможет ей выжить?

— Абсолютно, — усмехается Саид. — Ее пичкают ей с двух лет. Иначе почему ты думаешь, все ее попытки свести счеты с жизнью заканчивались фиаско? Почему она выжила, когда Ада столкнула ее вниз? Только потому, что в ней была кровь Римута.

— Кто он такой? — интересуюсь я.

— Первосозданный, — с восхищением произносит Саид. — Тот, кто знает все тайны мира!

Замечаю, что его глаза становятся красными. Сосуды, выпирают словно пружинки. Тадеуш тоже это видит. Подходит к нему, проверяет пульс.

— Что скажешь, Зотикус? — задумчиво спрашивает меня Америго. — Тебе не кажется, что это идеальный план?

— Ну… — я пока не могу понять, что мне во всем этом не нравится. Но есть что-то, что настораживает меня на уровне инстинктов, которые буквально кричат об опасности.

— То есть, вы меня отпустите? — радуется Саид. Тадеуш знаком подзывает Америго к себе. Наклоняется к его уху, шепчет:

— Он не жилец. Задавай быстрей свои вопросы. У тебя еще есть пара минут.

— Дьявол! — ругается Америго и со всей дури бьет кулаком об стену. — Даже моя кровь не поможет?

— Ничего не поможет, — предотвращая последующие вопросы, серьезным тоном говорит Тадеуш.

— Черт, черт! — Америго бьется лбом об стену. — Такой хороший план и все псу под хвост!

— Что будет, если ты вдруг не придешь? — садясь напротив оборотня, спрашиваю я. Вижу, как у него из ушей текут тонкие красные струйки. Как вспухли на шее жилы. — Для тебя есть замена?

— Нет, — едва слышно произносит Саид. — Но любой из гостей с радостью на подобное согласиться.

Внезапно он заваливается на бок и начинает биться в конвульсиях. Изо рта идет пена, глаза закатываются. Его тело напоминает сломанную пружину. Его мотает из стороны в сторону. Словно какая-то невидимая сила заставляет его то выгнуться, то со всей дури удариться об пол. Тадеуш следит за этим с нескрываемым разочарованием. Достает телефон и делает в нем несколько пометок. Вздыхает. Америго пытается помочь бедняге, но у него ничего не выходит. Пять минут страшной агонии и Саид умирает.

— Это был шикарный план, — говорит брат, глядя на мертвое тело оборотня.

— Мне так не кажется, — возражаю я. — Амалик сильный маг, в нем опыт нескольких тысячелетий. Он знал о заговоре. Именно поэтому мы так легко заполучили этого парня. Если бы он действительно был механизмом в системе, то на него бы была поставлена защита, которую бы мы не смогли преодолеть.

— Хочешь сказать — это подстава? — потеряно произносит Америго.

Киваю и направляюсь к выходу. Меня тяготит находиться в этом помещении.

Чем дальше мы отъезжаем от Бариново, тем хуже становится дорога. Америго психует и матерится. Время играет против нас. Когда мы выехали, было около шести утра, а сейчас уже десять. Хотя ехать до логова Амалика не больше полутора часов. У меня нет сомнений, что все дело в магических кознях, устроенных отцом Айлин. Ну, или в том, что мы страшно невезучие. Других объяснений мне на ум не приходит. Брат в очередной раз сверяется с навигатором. Останавливает машину и, взяв бинокль, выбирается из салона. Выхожу следом за ним, разминаю затекшие ноги.

— А вот и он, — говорит Америго, протягивая мне бинокль. — Смотри, какая красота. Домик в лесу! Никакой цивилизации, никаких любопытных глаз. Тоже такой хочу себе.

— Ты на третий день начнешь гнить от тоски, — рассматривая здание, отвечаю я. Из-за того, что оно обнесено высоким забором, виден только верх второго этажа и крыша. — А на четвертый пойдешь бить морду медведю от отчаянья.

Америго тихо смеется. Мотает головой и идет к машине. Открывает багажник и достает оттуда два узла с кольчугами и по рюкзаку с оружием.

— Дальше — только пешком. Неудобно оставлять здесь машину, но делать нечего, — бодро говорит он. Киваю, взваливаю рюкзак на плечи и иду по узкой тропинке, ведущей в сторону опушки, на которой стоит дом. Земля покрыта тонкой коркой льда, ноги то и дело скользят. Цепляюсь руками за деревья, чтобы не растянуться. Америго, недовольно сопя, идет следом. Хочется развить вампирскую скорость, но мешают деревья и гололедица. Еще один шаг, и я врезаюсь во что-то невидимое, но очень плотное. Похожее на толстое стекло.

— Вот и магическая защита, что б ее… — ворчит Америго. — А нам еще идти и идти…

Кладет на землю узел, развязывает его. Стаскивает с себя пальто, аккуратно сворачивает его и кладет на ткань. Зажмурившись, натягивает на себя кольчугу. Следую его примеру. Тут же накрывает волна адской боли. Даже представить себе не могу, как смогу в таком состоянии идти. Брат натягивает на голову шерстяную шапку, а поверх шлем, так же где-то заботливо раздобытый Дэшэном. Стискивает зубы от боли. Вижу, как раздуваются его ноздри, но не издает ни звука.

— Идем, — командует он мне и двигается вперед. Я ожидаю еще какого-то подвоха, но мы проходим магическую защиту без проблем. И с этого момента козни исчезают с нашего пути. Дорога становится легкой и прямой. Впрочем, меня это тоже напрягает. От боли очень хочется выть. Каждый шаг дается с рудом. Любое движение усиливает муки десятикратно. У меня темнеет в глазах, и я падаю на колени.