Книга Фрейлина - Шеннон Дрейк

Рован опустил голову. Он понимал, до какой степени честолюбивы особы королевской крови, но не мог понять, почему Марии мало править одной Шотландией.

— Эта верная девушка сможет своими способами склонить Елизавету к верному решению, чего, возможно, не могут добиться другие.

— Вы еще ни разу не встречались с Елизаветой, — осторожно напомнил Рован.

— Потому что она постоянно находит причины, чтобы мы не встретились.

— Ваша милость, я должен обсудить с вами серьезные дела.

— Обсудим их позже. А теперь поговорим о сути вашего возвращения. Будет ли мой брат просить, чтобы я его простила?

— Ваш брат любит вас, — сказал Рован.

— Он любит власть, — ответила королева, перестала танцевать под свою любимую мелодию и пристально посмотрела на Рована. — Убедите его, что я не разлюблю своего мужа. Джеймс должен попросить у меня прощения, иначе я объявлю его вне закона.

— Я пойду к нему и передам ваши слова, — пообещал Рован. — Ваша милость, я бы хотел попросить, чтобы вы вернули миледи Гвинет сюда, на прежнюю службу при вас.

Глаза Марии широко раскрылись.

— Вы в своем уме? Она очень нужна там, где находится сейчас. Из всех моих фрейлин, шотландок и нешотландок по рождению, она лучше всех подходит, чтобы представлять меня там.

— Мы обвенчались, ваша милость, — тихо произнес Рован.

Он был ошеломлен тем, какая ярость вспыхнула в глазах королевы.

— Что это такое? Все стараются бросить мне вызов? Меня не интересует, в какие игры вы играли в пути. Вы не муж и жена! Я не утверждаю ваш брак! Как вы посмели склониться перед Елизаветой и просить разрешения у нее, а не у меня!

Рован был изумлен.

— Ваша милость, вы теперь, должно быть, знаете, до чего может довести человека страсть. Я прошу вас…

— Вы оскорбили меня, лорд Рован, — ледяным тоном сказала она. — И прошу вас больше не портить мою свадьбу и не стараться вызвать у меня сочувствие к моим неверным подданным. Идите к моему брату Джеймсу. Может быть, вместе вы научитесь каяться!

Сказав это, она вышла из танцевального зала и скользнула в объятия своего нового мальчика-мужа. Рован смотрел ей вслед и все еще не мог опомниться, потрясенный ее гневом.

Он видел, как Мария шла в центр комнаты с красавцем мальчиком-королем, и покачал головой. Этот брак не принесет королеве того, о чем она мечтает, но никто здесь не осмелится сказать ей об этом — а если бы кто-то и сказал, она все равно бы не стала слушать. Генри Стюарт высок ростом; Мария никогда не поймет, что рост не делает его ни мудрым, ни сильным.

По дороге из Эдинбурга он думал о судьбе Марии: скорее всего, она удержится на престоле. Должна удержаться. Мария была грудным младенцем, когда умер ее отец, но ее мать, Мария де Гиз, была отличной регентшей, несмотря на свою веру, англичан и постоянную вражду между знатными родами Шотландии.

Потом, после смерти вдовствующей королевы, Джеймс Стюарт умело и осторожно вел государственные дела.

Но теперь…

Наследник.

Королеве Шотландии нужен наследник.

Когда он родится, ей простят очень многое. И возможно, будет даже заключено соглашение с Елизаветой, которая все продолжает играть в брачные переговоры и использует их с выгодой для себя. Рован не верил, что Елизавета приняла бы предложение, которое могло бы привести к опасным для нее как правительницы последствиям. В этом она отличалась от Марии.

Со временем Мария тоже образумится, он уверен в этом.

Но сейчас он в опале. Что ж, пусть так и будет. Он любит Шотландию, но теперь знает, что может жить счастливо и просто как мужчина, как муж.

Он отыскал Джеймса Стюарта, который в своем поместье ждал, что будет дальше. Рован боялся, что брат королевы не только ждал, но и готовил заговор.

Гвинет была в отчаянии из-за того, что прочитала в письме. Оно пришло от Мери Флеминг, которая уступила ухаживаниям Мэйтленда и согласилась стать его женой. Прочитав первые строки, Гвинет была возмущена: с другими королева так охотно бывает доброй, а вопрос о ее замужестве не желает даже обсуждать.

Но именно благодаря Мэйтленду Гвинет смогла получить это письмо. Теперь она жадно читала:

«Никто из нас не одобрил свадьбу королевы с Дарнли. Мы до сих пор в ужасе, поэтому сожги письмо сразу после того, как прочтешь, чтобы оно не попало в плохие руки. Ты не можешь представить себе, Гвинет, как относимся к этому человеку мы и как к нему относится королева. Это просто безумие. Он на все ворчит, к тому же самолюбив, как ребенок. Он думает, будто вполне заслуживает, чтобы все знатные люди страны гнулись перед ним, но не видит, что большинство из них ненавидят его самого и его родителей, которые изо всех сил лезут наверх. Почти все боятся власти Ленноксов в Шотландии.

Я, так же как и ты, люблю нашу добрую королеву Марию, но боюсь этого ее замужества. Не думай, пожалуйста, что моя верность ей стала хоть сколько-нибудь меньше. Я молюсь, чтобы все кончилось хорошо, несмотря на все эти тревожные признаки.

Я не понимаю, что произошло: королева не хочет говорить об этом. Но она поссорилась с лордом Рованом прямо в танцевальном зале, во время свадебного праздника. Я должна предупредить тебя: она теперь вспыльчива, бросает вызов даже тем, кого любит и кем восхищается, если они не проявляют достаточного уважения к лорду Дарнли. Она по-прежнему убеждена, что ты имеешь больше влияния на Елизавету, чем сто мужчин, которые говорят только о государстве. И я, и все мы скучаем по тебе, Гвен. Будь как можно более осторожна во всех своих словах и поступках: мы живем в опасное время».

Гвинет положила письмо и устремила взор на горевший огонь в камине — она была сейчас в городском доме лорда Лохревена.

Перед этим она уже получила письмо от Рована. Он описывал свадьбу королевы, но не упомянул о своей ссоре с ней, а отметил только, что разрыв в отношениях между королевой и ее братом лордом Джеймсом Стюартом увеличился и что сам он, бесполезный посланец, ходит от сестры к брату и обратно и напрасно просит их помириться.

Она встала и замерла на мгновение, отвлеченная от письма своими мыслями.

Сейчас она не была одинокой. С ней была Энни, а Томас с большим умением и благородством заботился, чтобы все шло хорошо.

Гвинет не служила при дворе Елизаветы и предпочитала держаться в стороне от ее придворных. Каждый раз, когда ее вызывали к английской королеве, Гвинет предусмотрительно вспоминала роль, которую должна была играть как подданная Марии. Она ни к кому не навязывалась с разговорами о своей шотландской королеве, но очень старательно использовала каждую возможность упомянуть о ее дарованиях, высокой нравственности и всех свойствах Марии, которые выгодно характеризовали ее как королеву Шотландии и возможную наследницу английской короны. Однако Елизавета, кажется, играла с ней, как кошка с мышью. Когда она хотела позабавиться, то звала к себе Гвинет для этой игры.