Книга Свет мой зеркальце, скажи… - Екатерина Риз

— Липа, что происходит? — задал он вполне конкретный вопрос, с недоумением приглядываясь к незнакомому человеку, который крепко держал меня за талию и от себя не отпускал. — Вызвать охрану?

— Не надо, — попросила я, но мой голос потонул в гневном окрике Романа Евгеньевича.

— Я могу поговорить со своей женой? Без того, чтобы меня пугали охраной?

Я зажмурилась после его слов, было ясно, что это слышали все в зале, без исключения, и я боялась повернуться и встретить взгляд Валеры. Не знала, как себя вести и что сказать. А Рома ещё и гневаться не переставал, разглядывал посмевшего помешать ему героя, потом на меня глянул и с претензией поинтересовался:

— Это кто такой?

— Мой начальник, — шепнула я ему, решив не накалять и без того горячую обстановку. — И, успокойся, пожалуйста.

— Я не могу успокоиться, — выдохнул он мне в лицо. — Я две недели живу один, как сыч. А моя жена чёрт знает где. — Он, наконец, отпустил меня, я сделала шаг назад, а Рома окинул меня выразительным взглядом. — И одета чёрт знает во что.

Валера подошёл к нам, на Рому смотреть, кажется, опасался, и поэтому сосредоточился на мне.

Кстати, неверное решение.

— Жена?

— Валера, всё это очень сложно. Так просто не объяснишь.

— Почему ты называешь его Валерой? — заинтересовался Роман Евгеньевич. — У вас так принято?

Наряду с дресс-кодом?

— Рома, пожалуйста!..

Валера попытался влезть между нами, видимо, надеялся загородить собой Рому, чтобы отвлечь моё внимание. Но сделать это было крайне сложно, Рома за ним, как скала высился, превосходя соперника на полголовы.

— Липа, кто это?

Я молчала, переводила взгляд с одного на другого. А Роман Евгеньевич, переварив к этому моменту свою злость и возмущение, принялся попросту издеваться. Он это умел, я это отлично знала. Стоял за спиной Валеры, уперев руки в бока, наблюдал за ним и за мной, и мстительно ухмылялся. И когда Валера снова заинтересовался его персоной, весомо проговорил:

— Муж. Могу паспорт показать. А ты кто, пиджачок?

Когда из уст «супруга» вырвалось первое блатное словечко, мне захотелось зажмуриться и закричать. Но я сделала вдох, потом другой, после чего погрозила Роме пальцем. Но сказать ничего не успела, в коридоре появился начальник отдела безопасности банка в сопровождении охранника. Видимо, кто-то успел доложить о творящемся беспорядке. Или они в камеру подглядели.

— Господа, что здесь происходит? — в полный голос заинтересовался главный по охране и порядку. Голос строгий, Рома на него среагировал, смерил подошедшего оценивающим взглядом, затем руку тому протянул. Юрий Борисович Касаткин, которого я знала только в лицо и по имени отчеству, лично ни разу общаться не приходилось, надобности не было, в Романа Евгеньевича взглядом упёрся, и руку его пожал, наверное, машинально отреагировал. Рома руку его тряхнул, и указал на Валеру. Посетовал:

— У вас сотрудники, не пойму, то ли ненормальные, то ли попросту беспредельщики. Я, муж, стою в двух шагах, а он моей жене допросы устраивает.

Юрий Борисович уставился на Валеру, будто сам впервые его видел и теперь приценивался, затем опомнился и повернулся к Роману.

— А вы кто? И только не говорите, что муж. Документы предъявите.

Рома на это требование благосклонно кивнул.

— Вот с этого и надо было начинать. — Касаткину было предъявлено непонятного для меня значения удостоверение, которое, по всей видимости, впечатление всё же произвело, а вот Валере с превеликим удовольствием, специально для него, сунут под нос паспорт с печатью о браке. Причём, при своём триумфе Рома даже не улыбался, просто пытал противника взглядом.

Я паспорт у него отобрала.

— Ты совсем с ума сошёл?

— Сошёл! — не стал он спорить. — Когда отпустил тебя сюда, вот тогда и сошёл.

— Рома, я тебе серьёзно говорю, перестань немедленно!.. — Я добавила в голос строгости, но в этот раз впечатления не произвела, хотя обычно Рома на моё недовольство реагировал довольно живо. А сейчас он меня перебил, ткнул пальцем в сторону отдела и своим фирменным приказным тоном распорядился:

— У тебя тридцать секунд, чтобы собраться. Время пошло.

Я от возмущения задохнулась.

— Я не твой солдат!

— Липа, давай поговорим об этом дома!

— Вот это правильно, — вмешался Касаткин, косясь на мрачного Валерия Анатольевича. — Поговорите дома. Не надо устраивать разборки на рабочем месте.

Что мне оставалось делать? Под серьёзными мужскими взглядами, я развернулась на каблуках и вернулась в отдел. У своего стола замерла, всего на мгновение, но все на меня смотрели, даже клиенты, позабывшие о том, по какой надобности они сюда пришли, и я тут же поспешила уйти из зала в служебное помещение. Судя по стуку каблуков за спиной, Светка рванула следом за мной.

— Липа, что это за мужик?

— Это не мужик. — Я открыла дверцу своего шкафчика, чтобы достать сумку, и замерла, глядя на своё отражение в небольшом зеркале. Щёки горели, причёска отчего-то растрепалась, видимо, я в последние пять минут головой подобно флюгеру крутила. И в глазах огонь. Я приложила к щекам холодные ладони. Потом принялась лихорадочно отыскивать в сумке помаду, чтобы губы подкрасить. Неожиданно показалось очень важным, как я выгляжу. Я бы и волосы распустила, но после дня в офисе, не была уверена, что за две минуты смогу соорудить на голове что-то приличное после тугого комеля.

Светка стояла рядом и с удивлением за мной наблюдала. За руку меня дёрнула.

— Липа, кто это?

Я губы подкрасила, ровнее распределила помаду. А после повторного вопроса подруги развела руками.

— Кажется, я за ним замужем.

— Что?

Я на Светку посмотрела.

— Но это не то, о чём ты подумала.

— Я вообще ни о чём не подумала. Я просто обалдела. Липа, что за хрень?

— Хоть ты не ругайся, — попросила я. — Мне Ромы достаточно. Представляю, чего я сейчас наслушаюсь.

Светка рот открыла, постояла так, таращась на меня, потом моргнула. Качнула головой.

— Я ничего не понимаю.

— Я сама ничего не понимаю, — заверила я её. — Я уже месяц ничего не понимаю. Поэтому давай я для начала сама во всём разберусь, а потом тебе расскажу. Хорошо?

В зале я столкнулась с Валерой. Он так на меня смотрел, а мне нечего было ему сказать, нечем объяснить, да и не хотелось объясняться. Роман Евгеньевич всё это время стоял в дверях клиентского зала, воинственно уперев руки в бока и наблюдая. Касаткин маячил за его плечом, молчал и словно ждал приказа. И чтобы не нагнетать ситуацию, я Валеру осторожно обошла, правда, кинула на него виноватый взгляд, надеясь, что Рома не успеет заметить, и направилась к выходу. Негромко попрощалась со всеми, что прозвучало неуместно и глупо, но вряд ли кто-то обратил внимания. Все просто молча наблюдали. А я проследовала к дорогому «супругу», обещая ему взглядом все кары небесные.