Книга Линкор "Шарнхорст" - Альф Якобсен

Около 19.30 стало известно, что командование берет на себя Хинтце. По системе внутренней связи он обратился к уцелевшим морякам. Говорил он спокойно. Приказ был краток:

«Действовать по распорядку № 5».

Это означало, что вводится аварийный режим, и нужно было задраить водонепроницаемые двери и люки, чтобы замедлить затопление и спасти как можно больше людей.

Однако время истекало. В 19.15 Фрейзер приказал «Ямайке» и «Белфасту» добить линкор торпедами. В заключительном отчете он писал:

«…когда началась финальная торпедная атака, „Шарнхорст“ уже практически не сопротивлялся».

Начиная с 19.25 «Ямайка» и «Белфаст» с интервалом в три минуты выпустили по три торпеды. Наконец, с кормы к крейсерам подошли эсминцы Фишера — «Маскетир», «Матчлесс», «Вираго» и «Оппорчун». Три минуты — с 19.30 до 19.33 — оказались смертельными для «Шарнхорста», по которому три эсминца выпустили в общей сложности не менее девятнадцати торпед. Линкор, по словам Фрейзера, «уже не слушался руля, он хаотично двигался то к северо-востоку, то к юго-западу… и, наконец, почти остановился». Семь торпед поразили гибнущий корабль, который сразу получил сильный крен на правый борт. Взрыв прозвучал, как беспощадное крещендо, заключительным аккордом которого были три торпеды, которыми выстрелила «Ямайка» в 19.37.

«…вражеский корабль подставил нам борт и почти остановился. Доложили о двух попаданиях, но ничего не было видно, потому что линкор окутался дымом; торпеды все-таки, по-видимому, попали в цель, потому что через соответствующий интервал времени мы услышали подводные взрывы».

Когда закончилась эта смертельная атака, капитан цур зее Хинтце в последний раз обратился к экипажу:

«Я прощаюсь с вами, и каждому в последний раз крепко жму руку. Я отправил фюреру радиограмму, в которой сообщил, что мы будем сражаться до последнего снаряда. „„Шарнхорст“ всегда впереди!“»

Действия по аварийному распорядку выполнялись. Писарь Генрих Мюльх и остальные члены штаба Бея срочно уничтожали шифровальные машины и секретные документы.

Вильгельм Гёдде был свидетелем заключительной фазы драмы:

«В корабль попало еще несколько торпед. Он содрогнулся и начал крениться на правый борт. Поступил приказ: „Приготовиться к затоплению!“ Со всех постов поступали доклады. После очередных попаданий торпед по правому траверзу крен увеличился. Наши координаты были переданы открытым текстом. Последний приказ командующего: „Покинуть корабль! Всем на верхнюю палубу. Надеть спасательные жилеты. Приготовиться покинуть корабль“. Хинтце просил нас подумать о себе и уйти с мостика. В живых здесь еще оставалось примерно двадцать пять человек».

Последняя радиограмма «Шарнхорста» была отправлена в Нарвик и Киль точно в 19.25:

«ИДУ В ТАНА-ФЬОРД. ПОЗИЦИЯ — КВАДРАТ АС4994. СКОРОСТЬ 20 УЗЛОВ».

Через несколько минут торпеда пробила броневую защиту, нанеся большой ущерб машинному отделению. Котельную № 2 затопило, и скорость упала до 12 узлов.

Орудие Гюнтера Стрётера было одним из немногих, которые еще были способны стрелять. Он вспоминает о последних минутах линкора:

«Примерно в 19.30 с мостика поступил приказ покинуть корабль. Произошло еще несколько мощных взрывов. Корабль все сильнее кренился на правый борт. Наступал конец, стрельбу вели только 2-см зенитная пушка на корме и наша башня с 15-см орудиями. Мы стреляли до тех, пока из-за сильного крена не заклинило систему подачи боеприпасов. Прислуга подъемника никак не могла выбраться наружу, как и люди, находившиеся на нижних палубах. Когда я покидал башню, из старших артиллеристов там оставались Виббельхоф и Моритц, они отказывались уходить со своего поста. Виббельхоф сказал: „Мое место здесь“. Моритц тоже сказал, что останется в башне. Виббельхоф настаивал, чтобы мы скорее уходили. На прощание он крикнул: „Да здравствует Германия! Да здравствует фюрер!“ Мы ответили теми же словами. Затем он закурил сигарету и спокойно сел у орудийного прицела. Они с Моритцем пошли на дно вместе с кораблем после того, как он перевернулся».

Рольф Зангер и вся аварийная команда по-прежнему пытались погасить горящие кабели в межпалубном пространстве.

«Мимо нас пробегала группа матросов во главе с главным инженером корветен-капитаном Кёнигом. Они торопились на правый борт, желая хоть чем-нибудь помочь кораблю. Я, наверное, был одним из последних, кто видел главного инженера в живых. Рядом с нами открылась крышка люка, и оттуда показалась голова матроса. Кто-то крикнул ему: „Ради бога, вылезай оттуда. Мы покидаем корабль!“ Но парень только покачал головой: „Спасибо, но вода Баренцева моря слишком холодная для меня“. После этого он закрыл крышку люка и исчез где-то внутри».

Многие моряки оказались в ловушке.

«Одна из торпед окончательно добила башню „B“… В результате взрыва были уничтожены подъемник и механизмы наводки. Матросы выбрались из погреба, но оказалось, что двери заклинило. Ценой невероятных усилий одну из дверей удалось приоткрыть. Однако „Шарнхорст“ уже тонул, и в башню снизу хлынула вода. Спастись удалось только одному матросу».

Эвакуация из башни «С» происходила организованно. Механик Эрнст Рейманн:

«Башня была цела, и мы вели стрельбу до конца — пока не кончился боезапас, перенесенный на корму из башни „A“. Помню, как старший артиллерист отдал последний приказ: „Зарядить среднее орудие“. Мы произвели последний выстрел. В это время „Шарнхорст“ уже сильно накренился на правый борт. Мы застопорили все механизмы и ждали тех, кто находился в погребе. Затем, один за другим, мы выбрались наружу через люк».

Гельмут Файфер не входил в штатную прислугу башни «С». Он оказался там после того, как передал своего тяжело раненного товарища санитарам.

«Я сидел на стреляной гильзе, мимо пробегал один из матросов. „Что ты тут делаешь? — спросил он. — Повидай всех моих, когда вернешься домой“. Я ответил: „У меня нет спасательного жилета, так что все кончено“. „Не будь идиотом“, — сказал он и вытащил меня из башни».

На мостике Бей и Хинтце продолжали уговаривать остававшихся там покинуть корабль. Вильгельм Гёдде:

«Большинство из тех, кто там находился, не хотели уходить с поста без капитана и адмирала. Один из матросов сказал просто: „Мы остаемся с вами“. В конце концов им удалось уговорить нас перейти на крыло мостика. Через рупор Хинтце приказал всем находившимся на верхней палубе прыгать в воду. Торпеды по-прежнему били по кораблю. Крен увеличивался. Однако на палубе соблюдались порядок и дисциплина; почти никто не повышал голос. Приближался конец, на мостике появился помощник капитана фрегатен-капитан Доминик и присоединился к нам, стоявшим на крыле. Позднее я видел его высокую фигуру внизу — он помогал сотням моряков перебираться через поручни. Командующий проверил наши спасательные жилеты. Затем они с адмиралом попрощались друг с другом и каждому из нас пожали руку. „Если кому-нибудь из вас удастся выбраться живым, передайте последний привет нашим близким и скажите, что мы выполнили свой долг до конца“.