Книга Стеклянная карта - С. И. Гроув
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Полезай в седло, а я коня поведу, – предложил Барр.
– Хорошо, – согласилась София.
Пират помог ей сесть на лошадь и провел ее мимо фонтана. У внушительных ворот выстроился целый ряд стражников. Кованые створки вздымались на высоту в пять нохтландских копий.
Как и городские привратники, которых София увидела ночью сквозь полусон, эти стражники были облачены в длинные плащи с капюшонами и маски, целиком сделанные из перьев. В прорезях виднелись ничего не выражающие глаза. Над головами колебались высокие плюмажи. Обнаженные руки, сплошь в раскраске, извивах татуировок и кожаных перевязках, сжимали длинные копья с обсидиановыми наконечниками. София невольно вспомнила наряд, в котором Тео выставили в цирковой клетке. Похоже, Эрлах пытался создать некое подобие облачения дворцовой стражи.
Вид у охранников был страшноватый, но Барр тут же принялся болтать с ними так непринужденно, словно встретил пиратов с «Лебедя».
– Привет, ребята! – сказал он. – Нам бы, как всегда, королевского ботаника повидать!
– А он знает, что вы приехали? – отозвался ближайший из молодцов.
– В этот раз – нет, – ответил Барр.
– Тогда пошлем с вами провожатого, – решил стражник, и один человек выступил из шеренги. – Что за девочка с вами?
– Новая служанка.
Каликста выслала лошадь вперед.
– Вся в меня, – широко улыбнулась пиратка. – Такая же нетерпеливая!
Стражник только головой покачал. Похоже, он очень хорошо знал брата и сестру Моррисов. Не добавив более ни слова, он раскрыл перед ними ворота и только рукой махнул – проезжайте, мол.
Лошади ступили на галечную дорожку, что вела через сады ко дворцу. Узор, выложенный разноцветными камешками, превращал тропинки в ковры. Дорога миновала настоящий тоннель, образованный рослыми склонившимися можжевельниками. Когда путники выехали из него, открылся неожиданный вид на дворцовые парки.
Такой красоты София никогда раньше не видела. Прямо перед ней блестело зеркало пруда, усыпанного водяными лилиями. По другую сторону росли две гардении, сплошь в белом цвету. Рядом с ними были полукруглые высадки лимонных деревьев. Аллеи ветвились, петляли и вились, убегая во всех направлениях, огибая каменные фонтаны. По берегам пруда и вдоль дорожек красовались статуи предков, отмеченных Знаком лозы. Лица, высеченные из белого мрамора, лиственные крылья и ветвистые руки сияли на фоне свежей зелени парка.
Возле пруда с лилиями и находился дворец. Это было длинное прямоугольное здание, увенчанное многочисленными куполами. Мазапан ничуть не преувеличивал: стены, почти сплошь из стекла, переливались в утренних лучах перламутром. Ко дворцу примыкали две оранжереи из бледно-зеленых стеклянных панелей – вотчина ботаника. Стражник повел гостей мимо водоема. София посмотрела вниз, в неглубокую зеленоватую воду. Там среди водяных лилий сновали яркие рыбки. Воздух наполняли запахи цветущих гардений и лимонных деревьев, в ветвях порхали шустрые птицы…
Их путь лежал не туда, где высились каменные ступени главного входа и стояли охранники в плащах с капюшонами. Они направлялись прямо в теплицы. Указав на низенькую дверь, их провожатый удалился и увел лошадей.
Пока длилось ожидание, София стояла очень тихо, слушая далекое журчание фонтанов и перекличку птиц…
Наконец дверь теплицы открылась, и наружу выскочил невысокий худой человек.
– Бартон! – воскликнул он радостно. – Каликста!
Он схватил в охапку Барра и крепко сжал. Потом попытался проделать то же с Каликстой, стараясь не помять при этом ее широкополую шляпу. На ботанике были необычные очки со множеством сменных линз; они переливались на солнце, окружая глаза наподобие лепестков. Вот эти глаза, неестественно увеличенные стеклами, обратились на Софию.
– А это кто с вами?
– Мартин, – сказал ему Барр, – это София, она с Нового Запада. София, познакомься с моим другом, королевским ботаником.
Жилистой рукой Мартин снял очки. Лицо сразу стало обычным: глубокие морщины, выдававшие в нем любителя посмеяться, непокорная копна белых волос. Длинный нос, напоминавший гномон солнечных часов, был сбит чуть налево. Ботаник обозрел Софию большими карими глазами, взял руку девочки и коротко поклонился.
– Рад встрече, София, – улыбнулся он. И вновь повернулся к Бартону и Каликсте. – А уж вам-то до чего рад! Право, какой сюрприз!.. Да не стойте же здесь, входите, входите!
Он быстро повел их по дорожке вперед. София обратила внимание, что Мартин слегка прихрамывает, впрочем, на его проворство это никак не влияло.
Отвечая на вопросы ботаника и стараясь от него не отстать, София едва замечала по сторонам посадки какао, горки с разными папоротниками и хрупкие, бледные цветки орхидей, обрамлявших дорожку. Зеленью пахло так, что воздух казался густым.
– Вы просто в ворота въехали? – спросил Мартин через плечо.
– Да, всю ночь в очереди под дождем мокли, – ответил Барр.
– Бедные вы мои! До затмения всего трое суток – представляю, сколько сейчас там народа! Ты поспала хоть, София?
– Немножко, – прибавляя шагу, пропыхтела она.
– Яйца любишь? – обернулся ботаник.
София чуть не налетела на него.
– Люблю…
– Чудесно! – обрадовался Мартин, возобновляя бег с препятствиями через теплицу. – Будем есть яйца, пить горячий шоколад и закусывать грибным хлебом! – И что-то добавил, но что именно, София не разобрала. – Я вам даже дам поспать часик-другой, – продолжал ботаник. – А потом – за работу!
София сразу задумалась о том, какого рода могла быть упомянутая им работа, однако спрашивать не стала. Еще несколько шагов – и Мартин распахнул дверь в дальнем конце теплицы.
– Покои королевского ботаника! – возвестил он, впуская гостей внутрь. – Прошу вас, будьте как дома!
Согласно предварительным результатам исследования образцов, собранных на территории Пустошей, здесь насчитывается не менее 3427 различных эпох. Если верен наш метод, временной диапазон охватывает по меньшей мере пять миллионов лет. Правда, это касается всей страны в целом; на некоторых территориях разброс эпох ограничен. Так, Тройственные эпохи, включающие Нохтланд, Веракрус и Кселу, определяются всего тремя основными эпохами с минимальными включениями посторонних.
Вересса Метль. Местные почвы: к вопросу о применении в картологии
Должность королевского ботаника была настолько важна – и не только для правящей верхушки, но и для всех Пустошей, – что к ней прилагалась личная резиденция в тыльной части дворца, рядом с теплицами. Подобно Шадраку, Мартин умудрился заполнить все комнаты орудиями своего ремесла. Просторная кухня, лаборатория, кабинет и столовая на двадцать персон, не говоря уже о четырех спальнях, – все было битком набито странного вида научным оборудованием, книгами по ботанике, геологии, зоологии… а еще – многими сотнями растений. Другое дело, что в отличие от дяди Софии Мартин содержал свое жилье в порядке и чистоте. Инструменты и цветочные горшки были аккуратно расставлены по полкам, коих насчитывались десятки, или хранились в витринках из толстого стекла, занимавших все углы.
