Книга Дневники няни - Николь Краус

— Прекрасно. Давайте сейчас. Спасибо.

Я выхватываю из стопки бумаг напечатанный, сто раз проверенный подсчет всех часов, проведенных с Грейером, за последние пять недель.

— Итак, как видите, в среднем сумма колеблется от четырех до пяти сотен в неделю.

Она несколько минут изучает бумагу, пока я переминаюсь с ноги на ногу.

— Это немного больше, чем мы обсуждали ранее.

— Да, но первый список я отдала вам две недели назад, и с тех пор набралось еще больше шестидесяти часов.

Она снова вздыхает и принимается отсчитывать двадцатки и пятидесятки, медленно ощупывая каждую, дабы убедиться, что банкноты не слиплись. Потом протягивает мне. Браслеты лиможского фарфора от Гермеса негромко позвякивают.

— Довольно большая сумма, не находите?

Я улыбаюсь в ответ.

— Набралось за пять недель.

Поворачиваюсь и иду к выходу, мимоходом погладив Грейера по голове.

— Желаю хорошо провести день, ребята.

Шлепаю сгустки кондиционера на волосы и втираю в голову идею о немедленном увольнении. Живо воображаю, как стою под навесом перед домом 721 по Парк-авеню и награждаю мистера N. и миссис N. добрым старым мультяшным пинком, от которого оба летят в живую изгородь. Заманчиво. Но при воспоминании о Грейере кадры начинают расплываться. Гровер, в своем длинном галстуке, выжидающе смотрит на меня, пока родители барахтаются в аккуратно подстриженных кустах.

Я пожимаю плечами и подставляю лицо под горячую воду. А деньги? Меня тошнит при мысли о необходимости отправить мисс Чикаго почти половину того, что наконец соизволила отдать миссис N.

Нить моих размышлений прерывает тихое мяуканье. Откинув занавеску, я вижу Джорджа, чинно стоящего возле ванны в ожидании, пока я брызну на него. Я лью ему на головку несколько капель воды, и он прячется.

По крайней мере у меня есть спокойная ночь, чтобы отпраздновать успешную защиту диплома. А впереди еще одиннадцатичасовое телефонное свидание с Г.С.

Я заворачиваюсь в полотенце, подбираю одежду, гашу свечу. Открываю дверь ванной и замираю, услышав голоса, доносящиеся из дальнего конца квартиры. Моей части квартиры, чтобы быть точной.

— Хелло! — окликаю я, жмурясь от яркого света. Сразу можно понять, когда Чарлин дома: она всегда включает каждую лампу в квартире.

— Это я, — глухо отзывается Чарлин.

Сердце у меня падает. Я покрепче закутываюсь в полотенце, прохожу мимо ее ширмы на свою сторону комнаты. Моя настольная лампа бросает отблески на свечу, которую я зажгла перед тем, как идти под душ. Чарлин вместе с Волосатым Пилотом измеряют мою кровать.

— Что это тут творится, Нэнни? — замечает она, нажимая кнопку рулетки. — Иди сюда, и обмерим этот угол.

Волосатый протискивается мимо меня, едва не наступив на Джорджа, и становится рядом со стерео.

— Сегодня я защищала диплом, так что все вечера проводила в библиотеке.

Я отступаю с дороги, наспех сворачивая белье в комочек и запихивая под мышку.

— Простите, я ничем не могу помочь?

Она отдает ему конец рулетки и шагает к противоположной стене.

— Я хотела посмотреть, войдет ли сюда диван.

В животе у меня неприятно сосет. Вот тебе и спокойный вечер, о котором я мечтала!

Она встает, отряхивая синюю юбку.

— Нэнни, я хотела поговорить с тобой на этой неделе, но ты не отвечала на звонки.

— Срок моей аренды кончается. В конце месяца переезжаю сюда! — спешит меня обрадовать Волосатый.

Фантастика!

— У тебя две недели, чтобы найти что-то еще. По-моему, времени достаточно, — вторит она, хватая карандаш, чтобы записать результаты измерений на клейком листочке. — Джули и ее жених придут через час, чтобы поиграть в карты. Не возражаешь? Господи, как здесь душно! Опять принимаешь душ в темноте? Чудачка!

Она укоризненно качает головой. Я сохраняю спокойствие, хотя дается это нелегко. Чарлин уходит. Волосатый следует за ней, едва избежав атаки Джорджа.

— Я как раз ухожу, — бормочу я в пол. Джордж становится на задние лапы, чтобы поймать падающие с моих волос капли. Я тянусь к телефону в надежде, что Джош будет рад меня слышать.

Наутро я роюсь во всех карманах, пока не нахожу салфетку, на которой Джош записал телефон риелторов. Наскоро произношу молитву всех бездомных и набираю номер.

— Э-э-ллоу… — отвечает ужасающий нью-йоркский акцент после седьмого звонка.

— Алло, я ищу Пэт.

— Она здесь больше не работает.

— Вот как? Что же, может, вы сумеете мне помочь? Мне нужно снять однокомнатную квартиру к первому июля.

— Невозможно.

— Что?

— Никак невозможно. Сейчас начало месяца. Если вы хотели квартиру к июлю, то нужно было показаться в конце месяца да еще с пачкой бабок… скажем, с двенадцатью сотнями для начала, тогда и поговорить было бы о чем.

— Наличными?

— Наличными.

— Простите, двенадцать сотен наличными?

— Именно. Для домохозяина. Аренда за первый год наличными.

— За весь первый год?

— Кроме того, вы должны принести подтверждение того, что ваш годовой доход в сорок четыре раза превышает сумму годовой арендной платы, а также заявления ваших гарантов…

— Моих кого?

— Гарантов, людей, которые гарантируют, что плата будет вноситься вовремя, даже если вы умрете. Обычно гарантами выступают родители. Но они должны жить в регионе трех штатов, чтобы их доходы не только поддавались проверке, но и по меньшей мере в сто раз превышали бы годовую арендную плату.

— По-моему, это уж чересчур. Мне необходима всего лишь однокомнатная квартирка, ничего роскошного.

— О Господи! Это июнь! Июнь, когда каждый американец в возрасте до тридцати заканчивает что-то и перебирается сюда.

— Но все это наличными?

— Милочка, ребятки с Уолл-стрит выпрашивают денежки на переезд у своих компаний. Хотите обскакать их, гоните монету.

— Иисусе!

Она шумно вздыхает.

— Сколько собираетесь потратить?

— Ну… не знаю… шесть, семь сотен.

— В месяц?

В трубке слышится хриплое кудахтанье.

— Милочка, сделайте нам всем одолжение, купите «Войс» и поищите такую же бедолагу, которая захочет снять квартиру на паях.

— Но я собиралась жить одна…

— В таком случае я бы сняла квартиру в Куинсе и запаслась бы газовым баллончиком.

— А в Бруклине ничего нет?

— Мы не имеем дел с окраинами.