Книга Ларисса. Призраки прошлого - Сергей Пономаренко

Дома Григория встретили встревоженные мама и Нади, обеспокоенные его долгим отсутствием. Григорий кратко передал беседу со следователем, но это их не успокоило.

— Мы обедать будем или нет? — наигранно бодрым голосом произнес Григорий, стараясь отвлечь маму и Нади от тревожащих их мыслей. — Мама, где ключи от сейфа и шкафа, в котором отец хранил истории болезней своих пациентов?

— Они у меня. Сейф пустой — ружье изъяла полиция после самоубийства отца, а психотропные лекарства, которые там хранил отец, я уничтожила. Хотела сжечь папки с историями болезней, но не стала. Вдруг кому-то из больных понадобится.

— Молодчина, правильно сделала. Кто-нибудь из них обращался по этому поводу?

— Нет, никто. Тебе нужны эти ключи? Зачем?

— Пока сам не знаю. Хочу туда заглянуть.

— Тебе же известно о врачебной тайне? В память о твоем отце мы должны ее хранить, иначе лучше эти папки сжечь.

— Я не собираюсь ничего с папками делать. Я только хочу заглянуть в шкаф и сейф.

Получив ключи, Григорий поднялся на второй этаж. С замирающим сердцем заглянул внутрь несгораемого сейфа, открыв толстенные железные двери. Внутри было пусто, даже в специальном отделении, в дверце которого торчал ключ. Еще раз все внимательно осмотрев, даже прощупав, Григорий разочарованно вздохнул:

«Ты надеялся найти черный кристалл? Его забрал Владлен Николаевич или еще кто-нибудь».

В шкафу с историями болезней, кроме полутора сотен картонных папок, ничего не оказалось. Григорий достал первую попавшуюся папку. На ней крупным, красивым почерком отца была указана дата открытия истории болезни, фамилия больного, диагноз, а внутри описаны применяемые методы лечения, названия лекарств, дозировка. Подчиняясь интуиции, он решил просмотреть все папки. Каждая папка имела порядковый номер, стояли они по возрастанию номеров. Григорий перебрал папки и обнаружил пропажу — не было на месте папки под номером 37. Внутренний голос сразу высказал предположение: «Больной мог умереть, переехать в другой город, потребовав свою историю болезни. Да мало ли почему ее нет!» Он открыл соседние папки, между которыми раньше находилась папка под номером 37. Эти истории болезни были заведены в 1998 году, выходит, и пропавшая папка относится к тому же году, когда погибла Лара. «Совпадение?»

Григорий внимательно перебрал оставшиеся папки, до последней, под номером 174, все оказались на месте. «Папка пропала при жизни отца или после его смерти? Мама сказала, что никто из папиных пациентов к ней не обращался за своей историей болезни. Отец был человеком скрупулезным, дотошным, как истинный ученый, и вряд ли не заметил бы пропажи. Одно из двух: либо отец сам отдал эту папку, либо она исчезла после его смерти. Если папка была похищена после смерти, как похититель проник в дом? Мама, уходя из дома, удлиняла Гавкану цепь до самой входной двери. Он, хоть и дворняжка, но грозный на вид, к чужим не ластится. Во двор могла спокойно зайти только соседка Соня, и она может знать, где мама хранит запасной ключ от двери. Соня вряд ли пошла бы на это, разве что ее каким-то способом смогли заставить. Чья история болезни пропала? Имеется ли какая-то связь всего этого с Лариссой?»

Григорий потер виски, от напряженных размышлений у него разболелась голова. «Все же дверной замок надо сменить. Возможно, Гавкана прикормили, он же дворняжка, никто его не дрессировал, всю жизнь провел на цепи».

15

Известие об убийстве Иры Тетиевой ввергло участников встречи, собравшихся за завтраком в ресторане «У Кулдюра», в паническое состояние — убийца выбрал жертву среди них! На Григория посыпались гневные обвинения в том, что он использовал их втемную, под выдуманным предлогом похищения его матери, а вот обеспечить им безопасность не смог. Высказывались небезосновательные опасения, что следственный эксперимент из-за убийства Иры Тетиевой отсрочат на неопределенный срок и они надолго застрянут в Смеле. Обстановку разрядил Петр, он позвонил следователю, и тот подтвердил, что следственный эксперимент начнется в оговоренное время, и после его окончания все они смогут отправиться, куда захотят. Заверения следователя снизили напряженность.

После завтрака автобус отвез их в клуб. Участники нервничали, горели желанием поскорее распрощаться со злополучным спектаклем. В вестибюле их встретил директор клуба. В отличие от них, он был безмятежно спокоен и улыбался, будто в клубе не произошло убийство его ближайшего помощника. Словно радушный хозяин, он приветствовал участников, предложил зайти к нему в кабинет и выпить кофе.

— Благодарим, но мы уже пили и кофе, и чай, — ответил за всех Григорий и не удержался: — Извините, вы и в самом деле младший брат погибшей здесь Ларисы Чайкиной?

— Совершенно верно. Я смутно ее помню, был слишком маленьким тогда. Мне о ее смерти ничего не говорили, да я и не интересовался, куда делась старшая сестра. Между нами была слишком большая разница в возрасте, чтобы нас связывало что-то общее. О этом трагическом событии я узнал, когда уже был подростком. Признаюсь, это на меня никак не подействовало. Следователь высказал предположение, что смерть Корзухина может быть местью за смерть Ларисы, ведь она произошло при схожих обстоятельствах, во время того же спектакля. Не думаю, что эти трагические события между собой связаны. А вы как считаете?

— Следствие разберется в причинах и найдет убийцу. Строить версии не моя компетенция.

Откровения директора клуба вызвали у Григория антипатию к нему. «А чего я ожидал? Что он будет рвать на себе волосы из-за погибшей много лет назад сестры, которую он едва помнит?»

Следователь разбил спектакль на отдельные эпизоды и вместе со своими помощниками следил за их ходом, скрупулезно сверяясь с протоколами допросов актеров и схемой, составленной на их основании. Фиксировалось каждое действие актеров, велся посекундный хронометраж, засекали, сколько тот или та пробыли на сцене, куда отлучались, кто может это подтвердить. Следственный эксперимент показал, что ни один актер спектакля не имеет стопроцентного алиби. Каждый в течение нескольких минут находился вне поля зрения других актеров. То ли вышел в туалет, или перекурить, или просто захотел побыть наедине с собой. Смерть Петровича, по заключению судмедэкспертизы, наступила в течение сорока минут после начала спектакля. Вверху, на колосниках, была более высокая температура, чем на сцене и в зале, что не позволило более точно определить время смерти по степени окоченения тела.

Костяна, Виталия, Димона, Григория и Юрека следователь, засекая время, по нескольку раз заставил подняться по лестнице на колосники, что говорило об имеющихся у него подозрениях в отношении них. Они вязали петлю, надевали ее на голову куклы, специально приготовленной, примерно той же комплекции, что и убитый Корзухин. Однако достигнуть желаемого результата — на основании этого вычислить убийцу — следователь так и не смог.

По окончании следственного эксперимента, когда все облегченно вздохнули и уже собирались разъехаться, следователь объявил, что им придется задержаться. В кабинете директора клуба он приступил к допросам, связанным с убийством Ирины Тетиевой. Снова каждый из них должен был предоставить алиби на время ее смерти, которая, по заключению судмедэксперта, произошла в интервале между половиной двенадцатого и половиной первого ночи.