Книга Записки датского посланника при Петре Великом. 1709–1711 - Юст Юль

В этот же день из-под Выборга получено известие, что (русские) с первого же дня, как принялись обстреливать город, открыли в его валу такую широкую брешь, что в нее мог бы пройти батальон в боевом порядке. (Лицам), заведующим осадой, (успех) этот достался легко, так как перед своим отъездом из-под (Выборга) царь, осмотрев в два приема, во время приостановок военных действий, все в траншеях, (каждого) научил, как (ему) взяться за дело, — генерал-(адмирала), инженеров и артиллерийских офицеров: ибо он весьма прозорлив, отлично все знает и имеет (верный) взгляд (на все). Нет сомнения, что без его указаний все было бы сделано навыворот. Вообще, всякая (мера), военная или гражданская, должны быть обсуждены царем. Он и сам это видит и прекрасно сознает. Нередко, когда в доверительных беседах между мной и ним речь заходила о счастье и подвигах великих государей, (царь) отдавал справедливость многим правителям и государям, в особенности королю Французскому[247], (говоря, что они) заслуживают величайшей славы и что ввиду их великих деяний отнять ее у них нельзя, но, (прибавлял он), бо́льшая часть (этих государей), в том числе и француский король, (обязаны) своими успехами многим разумным и смышленым людям, (состоявшим) у них на службе. (Советами таких людей) они могли пользоваться во всех, даже в наиважнейших (государственных) вопросах; между тем как он (царь), с (самого) вступления своего на престол, в важных делах почти что не имеет помощников, (вследствие чего) поневоле заведует всем сам. (Ему-де приходится) обращать скотов в людей (:скотами царь называет природных своих подданных:) и предводительствовать ими (в войне) с одним из могущественнейших, мудрейших и воинственнейших народов в мире. В сущности, это справедливо, и остается только удивляться, с одной стороны, уму этого человека, правящего всем (самолично), с другой — природным его силам, (благодаря которым) он без утомления выносит все заботы и труды, (выпадающие на его долю).

17-го. Я был приглашен на погребение (одного из членов семьи?) царского камердинера, капитана гвардии Павла Ивановича Ягужинского[248]. Родился он в Москве от простолюдинов-немцев. Милость к нему царя так велика, что сам князь Меншиков от души ненавидит его за это; но положение (Ягужинского), (в смысле) милости к нему царя, уже настолько утвердилось, что, по-видимому, со временем последнему, быть может, удастся лишить Меншикова царской любви и милости, тем более что у князя и без того немало врагов. Родители Ягужинского были лютеране, сам же он принял русскую веру, думая угодить этим царю. Но за (перемену веры) царь не стал к нему милостивее, хотя впоследствии был рад этому (обстоятельству).

В России всем присутствующим на похоронах домашние раздают по куску черного крепа для повязки на шляпу. Всем нам, мне и даже царю, (предложили его) и тут. Царь повязал им свою черную шапку, в которой (почти) всегда ходит (:шляпу он надевает редко:). Как только царь и вельможи[249], участвовавшие в погребении, вошли в комнату, (где стояло) тело, с гроба сняли крышку, и сначала царь, а потом князь Меншиков приблизились к покойнику и поцеловали его в лоб. Далее примеру их последовал я, а за мной все остальные. Подобным (лобзанием) живые прощаются с умершим, выражая ему свою дружбу и любовь.

В этот день я отдал визит курляндским посланцам.

18-го. Ввиду того, что штурм Выборга назначен на (завтра), царь на (сегодня) объявил пост. (Воздержание) соблюдалось строго, никто ничего не ел, в церквах и дома день и ночь непрерывно молились, взывая к Богу и прося его благословения на (победу).

21-го. Вместе с прочими иностранными министрами я был приглашен на (церемонию) помолвки и обмена колец между герцогом Курляндским (в лице его посланцев) и царской племянницей царевной Анной. Брачный договор заключал в себе между прочим[250] следующие (условия). В приданое (за невестой) герцог от царя получает 200 000 р., причем 50 000 подлежат уплате по утверждении герцогом договора, 50 000 по бракосочетании, а остальные 100 000 (со временем), когда царь наберет эту сумму. Со своей стороны герцог обязывается ежегодно выдавать (своей жене) 10 000 ригсдалеров specie на туалет, игру и мелкие расходы. В случае если она умрет бездетной (и прежде герцога), приданое перейдет в его собственность; если же герцог умрет прежде нее, она имеет получать в своей резиденции ежегодно по 100 000 ригсдалеров specie.

(Церемония) помолвки герцога Курляндского с царевной произошла (так). Один штаб-офицер привел присланных для этого дела герцоговых посланцев в дом князя Меншикова; тут князь принял их, разменялся с ними заключенным между сторонами соглашением и затем перевел на ту сторону реки, в царский сад, где их ждала принцесса Анна (:Иоанновна:). (Царевна) стояла между своей матерью и царем. После первых приветствий гофмаршал герцога, обратившись к царице, попросил от (имени) своего господина руки ее дочери и, получив утвердительный ответ, тотчас (же) передал (невесте) портрет герцога, украшенный драгоценными камнями, а равно и кольцо. Царь снял с пальца царевны другое кольцо и вручил его (г-ну Renne) для передачи герцогу. Затем гофмаршалу и надворному советнику царь подарил по 2000 рублей, камер-юнкеру 600 рублей и секретарю 300 рублей; вдобавок обещал подарить гофмаршалу, немедленно по возвращении из Выборга, свой портрет, украшенный алмазами. После этого г-н Louw безотлагательно отбыл в Курляндию, чтобы дать своему господину отчет (о результатах посольства). (Уезжая, он) обещал, что в самый непродолжительный срок привезет герцога к его невесте. Подарки царь раздал курляндцам с радостным (сердцем), так как условия свадебного договора были весьма выгодны для царевны и, напротив, не особенно-то прибыльны для герцога: да и те немногие обязательства, (которые были) относительно его (приняты), в конце концов остались неисполненными, о чем подробнее будет сказано в своем месте. Впрочем, герцог подтвердил (договор), в надежде (заручиться) посредством этого брака (содействием царя и) с его помощью вернуть себе (Курляндию), из которой уже много лет как вытеснен королем Шведским.