Книга Объятия смерти - Нора Робертс

– Марша возразила или просто рассмеялась? Очевидно, она не приняла вас всерьез, и Бойд не принял бы тоже. Он не замечал вас, пока она была рядом с ним. Поэтому вам пришлось убить ее. Это так, Морин?

– Нет! – Слезы градом потекли по ее щекам. Она протянула руки, сложив их, как в молитве. – Вы должны мне верить!

– Расскажите, что произошло в тот вечер, когда вы пошли в квартиру Марши.

– Я не хотела!.. – Всхлипывая, Морин уронила голову на стол. – Это был несчастный случай! Я сде­лала все, чтобы возместить Бойду утрату. Я люблю его – всегда любила…

За стеклом Макнаб жестикулировал как безум­ный.

– Она ее расколола! Закрыла «холодное» дело! Я должен купить ей цветы или что-нибудь еще… – Он бросился к двери и обернулся. – Ведь она спра­вилась, Даллас?

– Да. – Ева продолжала смотреть сквозь стекло и видела в глазах Пибоди жалость. – Она справи­лась.

* * *

К тому времени, как Пибоди отправила Морин Стиббс в камеру предварительного заключения, она чувствовала себя, как выжатый лимон. Оставшись одна, она молча постояла, собираясь с силами, а ког­да вышла в коридор, увидела своих родителей.

– Что вы здесь делаете?! Мы ведь не должны бы­ли встречаться до званого обеда, который нам вчера вечером пришлось отложить.

– Мы так гордимся тобой. – Мать поцеловала ее в лоб.

– О'кей, но…

– Нас позвала Ева. – Наклонившись, Фиби прижалась щекой к щеке дочери. – Она устроила так, что мы могли наблюдать за твоей работой.

– За допросом? – У Пибоди отвисла челюсть. – Вы видели?

– Это было так трудно! – Фиби привлекла ее к себе.

– Это моя работа.

– Очень трудная работа. Но ты для нее предна­значена. – Она слегка отстранилась, чтобы видеть лицо дочери. – Теперь мы знаем это, и нам будет легче прощаться с тобой завтра.

– Почему завтра?

– Пришло время. Поговорим вечером. Сейчас у тебя есть работа.

Сэм стиснул руку дочери и широко улыбнулся:

– Желаю успеха, сержант Пибоди.

На глазах Пибоди выступили слезы, когда она смотрела вслед родителям, но они сразу же высохли при виде Макнаба, который выскочил из лифта с целой охапкой белых и желтых маргариток.

– Где ты их взял?

– Не спрашивай. – Он передал ей цветы и, на­рушив взаимную договоренность не проявлять своих чувств в общественных местах, обнял ее и крепко поцеловал. – Ты молодчина!

– Я едва все не испортила.

– Вот еще! Ты закрыла «холодное» дело! Конец истории! – Макнаба так распирало от гордости, что, казалось, розовые пуговицы на его пурпурной рубашке вот-вот оторвутся. – И ты выглядела при этом чертовски сексуально. Думаю, мы могли бы повторить допрос ближе к ночи. – Он подмигнул ей.

– Значит, ты тоже наблюдал за процедурой?

– А ты думала, я пропущу такое зрелище? Для тебя это было очень важным, а значит, и для меня тоже.

Вздохнув, Пибоди зарылась носом в цветы, кото­рые, несомненно, были крадеными.

– Иногда, Макнаб, ты бываешь очень приятным.

– Поэтому я позже дам тебе возможность насла­диться моим обществом. А сейчас пошли.

С цветами в руках Пибоди шагнула в общую комнату, где несколько детективов приветствовали ее шумными поздравлениями. Покраснев от смуще­ния, она направилась в кабинет Евы.

– Лейтенант?

Ева подняла руку, продолжая изучать результаты сканирования степени вероятности различных кос­метических центров. Компьютер согласился, что Европа максимально соответствует профилю Джулианны, отметив, что скорее всего она выбрала бы Париж.

«Объект предпочитает городскую атмосферу с удобным доступом в театры, рестораны и магази­ны, – читала Ева. —Упомянутые места расположе­ны в сельских районах, привлекательных для тех, кто предпочитает уединение и буколические пейзажи. «Л'Эндюльжанс» – первоклассный косметический центр в Париже, предоставляющий все виды услуг. Их продукция состоит исключительно из природных ин­гредиентов и может продаваться только в пределах центра. Уход за кожей и телом включает…»

– Ну, не знаю, – пробормотала Ева. – Большой город, где полно полиции и журналистов. Почему бы не это место в Провансе или вот это, неподалеку от швейцарской границы в Италии? Ладно, посмот­рим, как насчет предварительных заказов?

«Заказ на дневное посещение и/или отдельные услу­ги может быть сделан через средства связи клиентом, его представителем или бюро путешествий, наделен­ным соответствующими полномочиями. Рекоменду­ется делать предварительные заказы минимум за шесть недель».

– Шесть недель. – Ева задумчиво барабанила пальцами по столу.

– Собираетесь в парижский косметический центр, лейтенант?

– Да, если только меня оглушат, закуют в канда­лы и притащат туда мое безжизненное тело. Я ду­маю о том, что туда могла бы отправиться Джулианна. После убийств ей необходимо расслабиться и постараться, чтобы кожа по-прежнему выглядела молодой. – Она бросила взгляд на цветы. – Инте­ресно, где Макнаб их спер?

– Не знаю. – Пибоди понюхала маргаритки. – В любом случае, дорог не подарок, а внимание. По­слушайте, почему вы пригласили моих родителей? Вам ведь не нравится, когда штатские наблюдают за допросом.

– Я сделала исключение.

– Они сказали, что очень мною гордятся.

– Ты хороший коп. Почему бы им тобой не гор­диться?

– Когда они так говорят, это означает многое. Я хочу поблагодарить вас за записку, направившую меня по верному пути. Я сама чувствовала, что сби­лась, но не могла понять, где именно.

– Ты быстро подобрала нить и добилась своего. Надеюсь, ты довольна?

– Конечно. – Пибоди вдруг опустила руки, так что цветы едва не коснулись пола. – Господи, Дал­лас, мне так жаль Морин! Весь ее мир рассыпался на мелкие кусочки. Она все мне рассказала – это дей­ствительно несчастный случай. Морин сообщила Марше о своих чувствах к Бойду. Они поссорились, дело дошло до драки, и Марша упала, сильно уда­рившись головой. Морин запаниковала и попыта­лась замести следы.

– В результате ее обвинят в непредумышленном убийстве, хотя это чистой воды убийство второй степени.

– Лейтенант!

– Может быть, минуту-другую Морин действи­тельно паниковала и сожалела о происшедшем. Но что потом? Разве она ухватилась за слабый шанс, что Марша Стиббс еще жива, и позвала на помощь? Нет, она воспользовалась подвернувшейся возможностью, и не только умолчала о своем преступлении, но и подложила ложные улики, обвиняющие покой­ную в супружеской неверности. Она не подумала о том, что мужу Марши, которого она якобы любила, предстояло мучиться сомнениями насчет того, об­манывала ли его жена. Морин набросила тень на от­нятую ею жизнь, чтобы каждый, кто знал Маршу Стиббс, отныне видел в ней обманщицу и лгунью. А сама она тем временем делала все возможное, что­бы занять ее место. – Ева покачала головой. – Не трать на нее свою жалость. Лучше пожалей Маршу Стиббс, которая лишилась жизни потому, что ее муж приглянулся другой женщине.