Книга Аромат грехов твоих - Адам Хард

Малкольм же скрывал и даже больше того, злился, когда ему пришлось признаться. Нет, напрасно граф отделял себя от обычного человека, что-то человеческое в нем все же осталось, глубоко зарытое и тщательно скрываемое им самим же.

Вскоре за ним пришла уже знакомая девушка-администратор:

– Ваша светлость, все готово. Мне поручили проводить вас.

Он кивнул и последовал за ней, я же метнулась следом, но девушка покачала головой и попросила остаться в холле, успокоиться и присесть на мягком диване.

Ее слова показались мне неуместными, как я могла успокоиться, если на кону стояли жизнь и здоровье сестры. Но все же осталась – измеряла шагами холл вдоль и поперек, металась, подобно птице, попавшей в силки, и только когда администратор вернулась, ее голос отрезвил меня и заставил вздрогнуть:

– Ваша светлость, леди Малкольм, я могу предложить вам чай на травах или кофе? – спросила она не пойми кого.

Ну не покойную же Ванессу, в самом деле?

– Что, простите? – ведь кроме меня здесь никого не было.

– Чай или кофе? – улыбалась она мне. – Или лучше просто воды, вы так нервничаете!

– Воды, – согласилась я, решая, что уже начались слуховые галлюцинации на нервной почве.

Она подошла к стойке, за которой работала, налила воды и, поставив на небольшой поднос стакан и вазочку с конфетами и печеньем, двинулась ко мне.

Это был тонкий ход с ее стороны, если стакан с водой я могла выпить стоя, продолжив после этого носиться по коридору, то теперь мне пришлось сесть на диван и дождаться, пока на журнальный столик передо мной опустится нехитрое угощение.

– Не переживайте так, графиня, – спокойным ласковым голосом произнесла она. – Профессор Дортмунд и доктор Трондерсом – отличные специалисты, вашей дочери ничего не угрожает, тем более что ваш муж отправился ее поддержать.

И тут до меня дошло.

Отчего-то я даже расхохоталась, нервно и чересчур громко, а после силой заставила себя успокоиться и запить истерику водой.

– Простите, но граф Малкольм не мой муж, – прояснила я ситуацию, увидев удивленный и одновременно обеспокоенный взгляд служащей. – Мы вообще не родственники, а эта девочка – моя сестра. Просто граф любезно согласился оказать помощь в ее лечении.

Она смутилась и рассыпалась в извинениях:

– Простите, госпожа…

– Баронесса Клайвшот, – подсказала я.

– Баронесса, – повторила она. – Просто, когда вы пришли, представился только граф, вот я и решила, а потом додумала… и он на вас так смотрел… ой! Простите!

Весь ее вид говорил, что ей неловко. Да мы и сами виноваты – не представились должным образом. В остальном же, откуда девушке, встречающей гостей и подающей кофе, знать тонкости вчерашних дел ее работодателей. В конце концов, она не их личный секретарь.

И тем не менее обстановка разрядилась. Мне было по-прежнему волнительно, но теперь я уже могла держать себя в руках и не метаться по коридору.

Я сидела на диване, сжимала в руках стакан и не сводила взгляд с циферблата больших напольных часов. Профессор обещал, что если все пройдет хорошо, то процедура займет не больше сорока минут, но вот прошло уже пятьдесят, и я опять начинала паниковать.

Вдруг в глубине коридора, со стороны операционной, хлопнули двери и послышались приближающиеся голоса. Я вскочила с дивана и кинулась им навстречу. Сердце бешено колотилось, а кровь гулко стучала в ушах. Лишь бы все прошло хорошо!

Первым вышел профессор Дортмунд, за ним показался доктор Трондерсом.

– А где… – рассеянно шаря глазами за их спинами и никого не находя, протянула я.

– Возникли некоторые заминки… О Боже, баронесса! – профессор кинулся подхватывать меня на руки, потому что я оседала на пол. – Вы же не дослушали!

– Вы идиот, Чарльз, – по-дружески подначил молодого коллегу Вальтер. – Кто же начинает разговор с таких слов?

В руках доктора возник пузырек с нашатырем, который мне сунули под нос.

– Где моя сестра? – почти простонала я.

– С ней все в порядке, она по-прежнему в процедурной с графом Малкольмом. Пункция прошла крайне успешно.

– Тогда о каких заминках речь?!

Врачи переглянулись.

– Платье маленькой леди. После наложения повязки мы не сумели застегнуть на нем все крючки и пуговицы. Края не сходятся, – мужчины беспомощно развели руками. – Поэтому она осталась там и дожидается вашей помощи. Возможно, вы придумаете что-нибудь.

Последние слова они договаривали мне вслед, потому что я неслась к операционной и влетела туда, подобно фурии.

Эмили, одетая в длинную белую сорочку, сидела на руках Малкольма, вцепившись в него, подобно крошечной обезьянке, и тихо всхлипывала, пряча заплаканные глаза ему в плечо. Злосчастное платье лежало рядом на спинке стула, пока граф, будто убаюкивая, покачивал малышку и заговаривал ей зубы:

– Ну, хватит, хватит, милая. Все уже закончилось, – она еще раз всхлипнула. – Вы самая храбрая девочка на свете. Готов поспорить, ни один мальчишка не сумел бы выдержать подобное и даже не пикнуть!

– Честно? – она немного отстранилась от него, заглядывая в глаза.

– Разумеется. Даже я бы не сумел вынести эту жуткую процедуру в вашем возрасте, – словно великую тайну поведал он. – Поверьте, я бы наверняка громко кричал и пытался позорно бежать от докторов.

– Не верю, это вы все специально говорите, чтобы меня успокоить.

Он погладил ее по голове и одарил теплой ободряющей улыбкой.

– Весьма проницательно, и, тем не менее, вы справились. За это, как я и обещал, мы сейчас поедем и купим вам самую красивую куклу во всей столице.

– Честно? – она дождалась кивка от графа и тут же расцвела в улыбке. – Роуз! Ты слышала? Его светлость купит мне куклу, – малышка наконец заметила стоящую в дверях меня и выскользнула из рук графа.

Она кинулась ко мне, но запуталась в полах длинной рубашки и чуть не упала на скользком кафельном полу. Подхватил ее опять же Эдриан.

– Доктора запретили вам нагрузки, юная мисс Клейтон, – укоризненно произнес он. – А вы уже бегать собрались. Ваша сестра сама в состоянии преодолеть до вас несколько метров.

Я подбежала к сестренке и облегченно выдохнула, обняв ее. Под рубахой чувствовалась плотная повязка из бинтов, неудивительно, что мужчинам не удалось застегнуть на крохе платье. Даже я усомнилась в своем успехе, малышке было девять, она активно росла, быстро вытягивалась и носила старое платье, которое, по-хорошему, нужно было уже давно сменить на новое, размером побольше. Но денег не было, мы затянули с этим непозволительно надолго.

В палату вернулись доктора.

– Мисс Эмили, вы почему на ногах? Два часа постельного режима в палате! – возмутился Трондерсом.