Книга Добрые и сильные - Татьяна Рубцова

Медленно, словно на прогулке, вышел Медведев из подъезда. Люди и машины стояли вокруг дома, парень с кинокамерой снимал его фасад, стоявший микроавтобус с зарешеченными окнами.

Медведев шел и никто не обращал на него внимания. Быстрый, бегущий стук каблуков за спиной догонял его, и помимо воли Медведев обернулся. Алина бежала что есть сил, и короткие черные волосы ее разлетались в разные стороны.

Не останавливаясь и не замедляя бега, она бросилась на шею Медведеву, обхватила ее руками и посмотрела на него улыбающимися, еще полными слез, глазами.

— Володя, неужели вы хотели уйти? Действительно уйти? Вот так, просто?

— Нет. Я собирался выслать вам счет, — сказал Медведев, поневоле наклоняя голову.

— Что?

— Счет. Я включу в него то, что потратил на метро, туда и обратно. По жетону.

— Господи, — Алина прижалась головой к груди Медведева, чувствуя щекой гладкую кожу черной куртки и бешеное биение сердца. — Вы, наверное, ангел?

— Разве? Больше похож на Сатану.

Алина всхлипнула и прижалась к нему теснее. Медведев почувствовал себя неуютно и легонько тронул плечо девушки, то ли отстраняя, то ли успокаивая ее.

— Володя, вы даже сами не знаете, какой вы чудесный.

— Какая чепуха.

Алина подняла голову кверху, глядя ему прямо в серые глаза.

— Я люблю вас, Володя.

Медведев отступил, снимая с шеи ее руки, ставшие в миг податливыми.

— Не уходите, прошу вас. Мне так много надо вам сказать.

Медведев покачал головой.

— Не уходите.

— Я на работе.

— Но вы же придете, придете ко мне?

— Это сказка.

— Что?

— Это сказка. Про красавицу и чудовище. Знаете такую?

— Господи. Вы о чем?

— Да ни о чем. Это я так, — Медведев отвернулся, чувствуя, что становится словно пьяный. — Надеюсь, ваш оператор хорошо снял эту сцену. Дубля не будет?

— Как… Вы… я… Господи, я словно сошла с ума. И в этом виноваты вы, Медведев, только вы. Ну, почему вы такой колючий?

— Я брился сегодня утром.

— Я имею в виду другое. Володя…

— Ну?

— Почему ты не хочешь полюбить меня?

— Зачем?

— Чтобы стать единственным и любимым мужчиной в мире.

— Не выйдет.

Теперь уже Алина отступила.

— Почему?

— Я же урод.

— Не правда. Ты самый красивый мужчина в мире.

Медведев усмехнулся.

— Напрасно.

— Что?

— Все о той же сказке. Помните, там чудовище превращается в принца. В жизни такого не бывает.

Алина молчала и тянулась, поднимая голову кверху. Большие карие глаза ее стали темными, как ночь, губы призывно приоткрылись, грудь в частом дыхании касалась его груди. Медведев тоже наклонялся, наклонялся, его губы скользнули по кончику носа девушки, и он отпрянул, отступил, повернулся и побежал прочь, расталкивая людской поток.

Глава 29

В тот же день, вечером, Алина сидела между Радиком и Ксенией и говорила, сворачивая и разворачивая лист чистой белой бумаги.

— Вот так я и влюбилась, ребята. Глупо и бесповоротно. А этот замороженный ведет себя, как последний чурбан. Что мне делать?

Выбери себе кого-нибудь другого, — сказал Радик. — И оставь парня в покое.

— Сам оставь Ксюшу.

— Не учи пакостям, — разозлилась Ксения.

— Чем орать, лучше бы посоветовали. Радик, скажи что-нибудь разумное.

— Вы с ним не пара.

— Тогда уж лучше молчи. И так моя самооценка стремительно приближается к нулю. Ксан? Ты что скажешь, подруга?

— Я у психологов читала, что иногда полезно исчезнуть ненадолго из жизни любимого человека.

— Лучше другое, — с вдохновением заговорила Алина. — Я вот думаю, если бы он заболел чем-нибудь тяжелым, ну, ранили бы его, а я бы сидела возле кровати и ухаживала, как самый преданный друг, по-моему, он бы не устоял.

— Глупости, — откликнулась Ксения.

— С такими мыслями ты парня в гроб уложишь, — недовольно проговорил и Радик.

— Ну, тогда попробую исчезнуть. Надеюсь, он будет скучать. Вот возьму отпуск и уеду в круиз.

Медведев выходил из научно-исследовательского института, когда у него в кармане зазвонил телефон. Вытащив его, Медведев приложил к уху с особой неохотой, потому что рабочее время уже кончилось, а услышать по телефону дружеский голос он давно уже не рассчитывал.

— Да?

— Володя, — далекий женский голос, едва знакомый, говорил так, словно ожидал услышать в ответ всплеск радости. — Я приехала.

Медведев с трудом узнал голос Лины, давно уже не говорившей с ним так призывно и нежно.

— Я в Домодедово. Володя, алло, ты слышишь меня?

Медведев вздохнул и с трудом разжал зубы.

— Да.

— Ну, слава богу. Я думала, что телефон отключился. Я жду, Володя, приезжай.

И в телефоне раздались гудки, слышные, наверное, по всему городу. Мосты сгорели, отступать было некуда. Медведев убрал телефон, проклиная сотовую связь и пошел на место парковки к своей машине.

Лина, все такая же женщина-вамп, в вызывающей одежде и с макияжем секс-бомбы нетерпеливо притопывала ногой, стоя возле большой дорожной сумки. При виде бывшего мужа, выходившего из бежевых «Жигулей» с другим номером, она повернулась к нему, поправляя на плече ремешок сумочки, так что весь бюст ее подпрыгнул едва ли не под нос Володи.

— О, милый, как я соскучилась, — пропела она и потянулась к его губам, но тот уклонился, и тогда Лина сказала ледяным голосом: — Боже, ты стал еще уродливее. Что с твоим носом?

— Что ты хочешь? — спросил Медведев, беря ее сумку.

— Домой. Принять душ — и в постель.

— Куда тебя отвезти?

— О, господи, по-моему, я же внятно тебе сказала — домой. Ты поссорился с ушами?

— Твою квартиру, как я понял, ты продала.

— А твоя?

— Я и сказал про нее.

— А твоя? Ты же где-то живешь?

— У брата.

— О. С Витей я договорюсь. Он любит меня. Поехали. Кстати, ты давно не навещал нашу дочь?

— Она живет у меня. И Никита — тоже.

— Прекрасно. Чудесно. Не даром меня так тянуло домой.

Медведев обреченно отпер багажник и поставил туда сумку.