Книга День Нордейла - Вероника Мелан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я бросилась за Элли, не поспевая.
«Дама» отыскалась в кабинете Рена: абсолютно обнаженная, она сидела возле неподвижного ассасина и хлопала его по щекам.
– Возвращайся в сознание. Мы так не договаривались…
До того как раздался пронзительный не то визг, не то крик, я успела разглядеть на лице и теле Декстера множество синяков.
На шум «карнасука» даже не повернулась – не ожидала увидеть никого, кто мог бы отвлечь ее от главной задачи или же помешать процессу.
Она ошиблась.
Стоило Фуриям обнаружить вторженку, как раздался самый ужасающий звук, который мне когда-либо в жизни доводилось слышать, – пронзительный высокочастотный писк. Так пищит индуктивная катушка включенного в сеть телевизора, поставленного на беззвучный режим. Так, но в тысячу раз громче. В тот же самый момент пространство завибрировало низко и часто – мне срочно захотелось блевануть. Причем, не просто блевануть, а вывернуть все содержимое собственного тела, включая органы, наизнанку.
«Неприятный звук», говорила Тайра? Она однозначно шутила. Это был страшный звук, нечеловеческий, такой, какой не произвел бы ни один прибор на планете.
От него лопнула стеклянная вставка в двери, и моментально стерилизовалось пространство.
А также начала чернеть кожа на голове женщины, которая, когда мы вошли, успела повернуться.
* * *
– Ах ты, сука!
От визга, произведенного не Смешариками больше, а, скорее, Гремлинами, Барт жалобно заскулил, посуда на столе задрожала и мелко задвигалась, а плитка на полу затряслась.
Когда незнакомая баба повалилась, Ани-Ра подхватила с плиты сковороду с литым тяжелым дном и со всего размаху ударила лежащую на кафеле гостью по голове. А затем еще раз – звук вышел не из приятных.
– Них№се, – прохрипел скрючившийся на полу Дэйн. – Вот это… звучок. И это… моя Ани.
* * *
Что-то случилось не только с кожей – со всем ее телом. Голый «роботоманекен» наклонился, неестественно скрючился, завалился на бок. Лайза не была уверена, но, кажется, увидела, как у «жабакарны» перед падением почернели зрачки.
Фурии довольно переглянулись.
Чейзер, не отнимая рук от головы, полулежал у кровати.
– Мак! Мак… – Лайза подскочила к нему в два прыжка. – Ты как, нормально?
Ей хотелось плакать.
– Там что-то с нашими машинами в гараже…
Их она увидела, пробегая через гараж, и едва не получила инфаркт: что-то сплющило Фаэлон Чейзера, как многотонный металлический пресс, упавший с километровой высоты. Над смотровой ямой более стояла не машина, а полоса аккуратно спрессованного металла. Ужасное зрелище – оно едва не подорвало ее и без того в конец расшатанную психику.
– Не беспокойся о… машинах…
– Моя Асти… тоже…
– Это она, – кивок на лежащую на полу бабу, – пыталась шантажировать меня… заставить…
– Вот сволочь!
– Не беспокойся о машинах – мы купим новые…
– Я привела Смешариков, видишь? Это все они!
– Вижу…
И Мак Аллертон прикрыл ладонью от взгляда Фурий свой обнаженный член.
* * *
Ужасный свист-визг, который издали Фурии и от которого Меган едва не вырвало, сбил ее с ног – до бункера она не добежала, повалилась на землю. А когда все-таки добежала, увидела, что там уже лежит вторая «Меган», как две капли воды похожая на нее саму. Саму – только с почерневшей щекой и наполовину провалившимся ртом.
Повзлетали с окрестных деревьев вороны – тревожно раскаркались в небе. Моросил дождь.
– Дэлл! – заорал Мег, приблизившись к переговорному устройству и видео-окошку. – Ты там? Открывай, все закончилось.
Ответом ей служила тишина.
– Дэлл?
Чтобы убедить его, что все в порядке, она быстро подхватила с земли пушистый комок с глазами, поднесла его к глазку камеры.
– Видишь? Это Фурии… А это я – Мег! Дэлл, ты там?
И через минуту послышался тихий щелчок разблокировки двери.
* * *
– Прости.
Они стояли посреди пентхауса, усыпанного осколками стекла, как льдинами. Стекла – в их квартире было много стекол – десятки, – их все разнесло от звука, который издали Фурии. Часть осколков выпала наружу, часть усеяла бисерной крошкой пол гостиной, кухни и спальни…
Логан сначала посмотрел на лежащую на ковролине лицом вниз женщину, затем взглянул на растерянную, все еще держащую Смешариков в руках Инигу.
– А мне нравится, знаешь, – скривил рот в улыбке. – Свежо.
* * *
Когда она увидела его, барахтающегося в постели с незнакомкой, то едва не взвыла в голос от отчаяния. Успела подумать, что, наверное, простит, наверное, сможет. Если попытается…
Но вдруг краем глаза уловила, что Майкл как-то странно мерцает.
– Что… за…
Майкл (или не Майкл?) неторопливо трахал незнакомую женщину на их кровати в летнем домике. Сжимал ее за талию, ровно насаживал на себя.
И все больше растворялся, бледнел, делался прозрачным.
Кажется, изумилась этому факту не только Марика – выжидали и Фурии.
Когда партнер, соблазнительно ласкавший ее до того, вдруг одномоментно исчез, женщина зло вскрикнула, принялась озираться по сторонам, шарить рукой по простыням.
– Ты дура, – успела изумиться Марика до того, как истошно завизжали Смешарики. – Ты что, не заметила, что он – ненастоящий?!
* * *
На перенесенное на кушетку тело они смотрели вместе – Тайра испуганно, Стив внимательно.
– Мы ее… убили?
Лагерфельд почему-то осматривал подмышечные впадины, покрывшиеся веткой лопнувших сосудов места под грудью, а после неподвижные и не реагирующие на свет зрачки – черные, будто залитые гудроном.
Фразу – спокойную и лаконичную, но оттого не менее зловещую, – которую он произнес, мог произнести только доктор:
– Полагаю, изменения в ее теле необратимы.
– То есть… мертва?
– То есть мертва.
И он улыбнулся.
Стив часто лечил на дому, но еще никогда его гостиная не напоминала коридор переполненной клиники. Люди на диване, люди в креслах, на полу, коридоре, туалете и ванной. Кто-то мыл руки, кто-то попросил бинты, и теперь ими – влажными – протирал чей-то перепачканный лоб. Шумел на кухне чайник; бесконечно смывалась вода в бачке уборной; хлопали двери, бубнили голоса. Встревоженные, тихие, громкие, чрезмерны бравурные – Эльконто, блин…
