Книга Канарис. Руководитель военной разведки вермахта. 1935-1945 - Карл Хайнц Абсхаген

Как уже указывалось выше, в середине лета 1943 г. абвер покинул Лахоузен, а еще весной того же года ушел на фронт командиром полка начальник 1-го отдела Пикенброк, ближайший помощник Канариса и его доверенное лицо. Смена руководителей не имела политической подоплеки, и произойти она должна была в обоих случаях даже раньше. По существовавшим правилам, перед производством в генералы офицер должен был определенное время прослужить в войсках. Осенью 1943 г. подошел черед и начальника 3-го отдела Бентивегни, однако он был вынужден задержаться на своем посту до весны 1944 г.: его преемник полковник Хейнрих тяжело пострадал в автокатастрофе и долго лечился.

Уход начальников отделов, с которыми Канариса связывала многолетняя дружба и взаимное доверие, – в первую очередь Пикенброка, но и Лахоузена, – явился для него большой потерей, особенно в тот период, когда, как он знал, гестапо все теснее сжимало вокруг него кольцо вражды и подозрений. Канарису все же удалось провести на вакантные должности начальников отделов людей, которые не только обладали необходимыми деловыми качествами, но и разделяли его взгляды на существующий в Германии политический режим. Руководителем 1-го отдела стал полковник Генерального штаба Георг Ханзен, высокоодаренный профессиональный военный, до нового назначения руководивший 3-м управлением (иностранные войска «Запад») Генерального штаба сухопутных войск. Управление занималось анализом и оценкой информации, касавшейся вооруженных сил противника на Западе, поступавшей из абвера и других разведывательных источников. Поэтому Ханзен многие годы тесно сотрудничал с абвером и прекрасно понимал специфику порученной ему работы. И хотя он полностью разделял политические воззрения Канариса и активно участвовал в подготовке условий для отстранения нацистов от власти, ему длительное время удавалось вводить гестапо в заблуждение относительно своих подлинных взглядов. Маскировка Ханзена была настолько безукоризненной, что после отставки Канариса и расформирования абвера ему доверили руководство остатками военной разведки, влившимися в РСХА и образовавшими военное управление. Не все действия Ханзена одобрял уволенный из абвера Канарис, полагая, что тот слишком уж часто уступает требованиям Главного управления имперской безопасности (РСХА). Но это были субъективные оценки, справедливость которых нынче уже нельзя ни подтвердить, ни опровергнуть, тем более что сам Ханзен после неудавшегося покушения на Гитлера 20 июля 1944 г. был казнен.

Близкие личные отношения Канарис поддерживал с полковником фон Фрайтаг-Лорингхофеном, вновь назначенным в конце лета 1943 г. начальником 2-го отдела. Из прибалтийских немцев, он до Первой мировой войны жил и воспитывался в Санкт-Петербурге. Весной и летом 1919 г. в составе балтийского ополчения воевал с большевиками и после короткой службы в латвийских вооруженных силах был зачислен в ряды вермахта. Один из бывших сослуживцев сказал о нем: «Фрайтаг заимствовал у своей русской родины способность сопереживать чужое горе. Он не только чисто говорил на латвийском и на русском языках, но также владел несколькими русскими диалектами. Он также очень страдал от раздвоения чувств: с одной стороны, на него давил солдатский долг, а с другой – собственная совесть. Он был весь словно меченый». Канарис знал и ценил Фрайтага по его прежней работе в качестве начальника отделения «1с» в группе армий «Юг» на Восточном фронте. Вскоре он стал пользоваться и личной симпатией адмирала, причем не в последнюю очередь из-за схожести взглядов на жизненные проблемы. Фрайтаг придерживался тех же самых метафизических и фаталистических взглядов, которые с годами все глубже проникали в сознание Канариса.

В связи с усилиями Канариса как-то помешать втягиванию в войну все новых государств стоит также упомянуть и Швейцарию. В ходе войны Гитлер, вне всякого сомнения, неоднократно и под разными углами зрения рассматривал возможность насильственного включения Швейцарии в создаваемую им «новую, более процветающую Европу», хотя до конкретных шагов по подготовке нападения на Швейцарию дело так и не дошло.

Осенью 1942 г. Риббентроп направил в германское посольство в Берне телеграмму, в которой предлагал сообщить ему, на какой период времени хватит швейцарских запасов продовольствия и сырья. Как говорилось в обстоятельном докладе посольства, Швейцария благодаря своей предусмотрительной хозяйственной политике создала такие запасы сырья и продовольствия, что в состоянии выдержать два года тотальной экономической блокады. По всей вероятности, немецкий посол Кёхер разгадал истинную подоплеку запроса Риббентропа, ибо в конце доклада добавил, что швейцарцы – свободолюбивый народ и искусные воины и в случае нападения будут отчаянно защищаться. Кроме того, швейцарцы безусловно разрушат важнейшие дороги и туннели у перевалов Симплон и Сен-Готард. Ожидать облегчения транспортной связи с Италией после вторжения в Швейцарию, мол, не приходится.

О запросе Риббентропа и содержании ответа Канариса поставил в известность с согласия Кёхера советник посольства Тео Кордт. В свою очередь в докладе абвера вышестоящему военному начальству Канарис особо выделил решимость швейцарцев защищаться до последнего человека, их благоприятное экономическое и выгодное географическое положение. Объединенными усилиями немецкой дипломатической миссии и абвера тогда, как видно, удалось отвлечь Гитлера от планов вооруженного захвата страны. Незадолго до увольнения из абвера Канарис, находясь в командировке в Берне, поздравил Кордта с успешным завершением совместных действий по предотвращению германской агрессии против Швейцарии.

Канарису и раньше случалось действовать заодно с министерством иностранных дел Германии. Во время Французской военной кампании летом 1940 г. стремительно продвигавшиеся немецкие войска захватили на одном из вокзалов Парижа транспорт с архивными секретными документами, в том числе и переписку швейцарского генерала Гюана с французским Генеральным штабом. Статс-секретарь фон Вайцзеккер, опасавшийся, что Гитлер использует переписку для обвинения Швейцарии в нарушении нейтралитета и оккупирует страну, поручил Кордту информировать швейцарское правительство об обнаружении компрометирующих документов. Канарис, который в тот период активно сотрудничал с Вайцзеккером, стараясь сначала предотвратить, а потом ограничить войну, со своей стороны по доступным ему каналам также передал швейцарцам предупреждение о грозящей опасности.

Глава 17

Борьба с внутренним врагом

Нам необходимо еще раз несколько подробнее остановиться на взаимоотношениях Канариса с гестапо и с Главным управлением имперской безопасности (РСХА) в целом и посмотреть, как они складывались и менялись в ходе войны. Мы уже рассказывали о том, что Канарис постоянно стремился поддерживать с Гейдрихом хорошие личные контакты. Тем не менее ни Гейдрих, ни Гиммлер никогда полностью не доверяли Канарису и абверу. Уже тогда между двумя ведомствами постоянно возникала напряженность из-за непрекращавшихся попыток Гейдриха расширить полномочия РСХА за счет компетенций абвера. Прежде всего его притязания были нацелены на 3-й отдел абвера, чья служебная деятельность во многом пересекалась с функциями гестапо. По настоянию Гейдриха на рубеже 1941–1942 гг. состоялись его переговоры с Канарисом, которого сопровождал начальник 3-го отдела полковник Бентивегни. От Главного управления имперской безопасности в переговорах также участвовали начальник IV управления (гестапо) группенфюрер Мюллер и еще два высших чиновника СД. На этой встрече Гейдрих без обиняков заявил, что вообще согласился на переговоры с Канарисом только потому, что идет война; после войны, мол, все функции абвера все равно перейдут к гестапо. Гейдриха как будто сильно удивило, что Канарис воспринял эти реплики не протестуя. Нас же, знающих мнение Канариса относительно исхода войны для Германии, его поведение вовсе не удивляет. На переговорах он использовал свой испытанный метод, для видимости идя навстречу пожеланиям Гейдриха. Стороны довольно быстро договорились. Гейдрих составил проект соглашения и переслал его шефу абвера. Через некоторое время Канарис передал в РСХА собственную редакцию соглашения, в которой принципиальные уступки существенно смягчались путем целого ряда отдельных оговорок. Реакция Гейдриха была необычайно резкой. В этих условиях, заявил он раздраженно, вести переговоры лично с Канарисом абсолютно бесполезно; он пригрозил обратиться непосредственно к Гиммлеру, отказываясь от дальнейших контактов с адмиралом. Когда Канарис сам пришел в РСХА, чтобы сгладить противоречия, Гейдрих отказался его принять. Почувствовав надвигающуюся опасность, Канарис обратился за содействием к Кейтелю. После телефонного разговора с начальником ОКВ встреча Гейдриха и Канариса состоялась, и на ней было достигнуто согласие по всем спорным пунктам. На этот раз спор о полномочиях с шефом РСХА закончился поражением Канариса. Это хорошо понимал и он сам.