Книга Хроники острова магов. Семена жизни. Книга 1. Замок на болоте - Роман Бобков

Напрасно те народы, что не сдавались сразу и задумывали сопротивление, надеялись договориться после. Их имущество и они сами были обречены.

Брать их города-крепости было совсем не сложно. Надо было лишь обложить город со всех сторон и бесперебойно атаковать, не давая покоя защитникам ни днем, ни ночью. Своих же воинов разделить, и когда одни атакуют, другие отдыхают.

Если город стоит на реке, то роются каналы, меняющие направление ее течения. Жители остаются без воды и быстро изнемогают.

Можно сделать и наоборот – повернуть русла рек таким образом, что те затопят город вместе с жителями.

Гемябек невольно усмехнулся, вспоминая, как отчаявшиеся защитники посылали к ним своих послов для переговоров. Хитрые монголы согласно кивали, уверяя, что и сами утомлены долгой осадой. Они обещали, что оставят всех сдавшихся в живых, надо только, чтобы жители города вышли наружу, воины Чингисхана, согласно своему обычаю, их пересчитают и отпустят.

Конечно же, никого не отпускали. В живых оставляли лишь тех, кто мог быть полезен своими знаниями или умениями, остальные беспощадно уничтожались. Из их тел вытапливали жир, которым впоследствии забрасывали другие непокорные города, чтобы те лучше горели.

Каждый такой город подлежал полному разграблению и уничтожению.

Гемябек скосил глаза в сторону, заметив, что к нему приблизился один из его нынешних подчиненных. Воин остановился невдалеке, ожидая, когда его командир подаст сигнал, разрешающий приблизиться.

«Пусть подождет, – подумал бывший тысячник монгольского войска. – Не хватало еще, чтобы я тут же обращал внимание на каждую кипчакскую собаку!»

Ожидающий воин действительно был кипчаком. Или, как их называли русичи, половцем. Он прекрасно понимал, что его давно заметили, но без сигнала ближе подойти и заговорить не смел. Слишком сильным и не стираемым даже в этом мире был его страх перед любым татарином.

Много лет кипчакский народ пытался сбежать от мести монголов, уходя все дальше на запад. В конце концов они обосновались в Венгрии, где жили мадьяры, повелитель которых и дал кипчакам право жить в его стране.

Но то, что не свершилось при Чингисхане, довершил его внук, хан Бату. Он прошел далеко на запад от родных земель, покорив русичей, настигнув кипчаков и уничтожив как их, так и давших им кров. Мадьяры дорого заплатили за приютившихся на их землях кипчакских кочевников.

Здесь у Колдуна на службе было много разных кочевых племен. Зная страх кипчаков перед монголами, маг всегда, если была такая возможность, ставил во главе половецкого отряда татарского воина.

Устав стоять, кипчак, не сводя глаз с командира, сел на траву для дальнейшего ожидания.

Гемябек не торопился. Ожидавший воин невольно напомнил бывшему тысячнику его последний поход.

После сокрушения Хорезма, который считался непобедимым и сильнейшим государством, Чингисхан направил двух своих лучших полководцев, Джебэ-нойона и Субедейбагатура, в погоню за хорезмшахом Мухаммедом. Этот глупый пес посмел в свое время не просто не принять предложение могущественного Чингисхана о союзе и присоединении, а еще и приказал убить монгольских послов! Мало того, когда не знающий поражений Субедей-багатур настиг и уничтожил презренных меркитов, до этого считавших себя непобедимыми, Хорезмшах, наблюдавший за битвой, решил воспользоваться моментом и напал на ослабленное войско Субедея.

Но хитрый барс Субедей-багатур не стал тогда сражаться с войсками Хорезма. Он увел своих воинов под покровом ночи, а глупый шах Хорезма возомнил себе, будто монголы испугались его силы и бежали. Нет, монголы никогда не бегут с поля боя. Ведь за бегство наказание одно – смерть. Они могут лишь отступить, чтобы рано или поздно вернуться и наказать того, кто возомнил себя выше их.

Гемябек поиграл скулами и, презрительно прищурившись, взглянул на ожидающего в стороне кипчака.

Тот с надеждой подался вперед, но бывший тысячник надменно отвернулся и продолжал думать о своем.

Он не знал, действительно ли Чингисхану так требовалось уничтожить бывшего правителя уничтоженного монголами и более не существующего Хорезма или это был только хороший предлог для разведки западных направлений. В любом случае, когда обессиленный от погони и раньше ее настигшей его болезни Мухаммед скончался на острове посреди моря, тумены Джебэ-нойона и Субедейбагатура назад к Чингисхану не повернули.

Как тысячнику, Гемябеку вовсе не обязательно было знать, какой приказ у Джебэ и Субедея от великого хана всех монголов. Это их дело. А он должен лишь беспрекословно выполнять приказы и следить за своими воинами. И Гемябек делал это исправно. Он мог в любой момент построить любой десяток или даже сотню и лично проверить каждого воина на наличие обязательного снаряжения.

В первую очередь как основное оружие монгольского воина в снаряжении должен был присутствовать добротный исправный лук с тремя туго набитыми колчанами смертельных стрел. Допускалось, кроме одного лука, если он не очень хорош, иметь один или два запасных. У каждого воина обязательно должен был быть топор и веревки, чтобы тащить осадные и метательные орудия. Вот, собственно, и все нехитрое снаряжение, которое обязательно должно было присутствовать у каждого.

Но после многочисленных побед и походов большинство воинов значительно разбогатело, они обзавелись острыми, заточенными с одной стороны, слегка загнутыми мечами и трофейными кольчугами. Многие также имели специальные копья снабженные крюками. Это для того, чтобы стаскивать с коней всадников.

В подчиненных Гемябеку сотнях всегда был порядок. Лошади специально подбирались одной масти, а воины были одеты в одежду одинаковых цветов. Так было проще управлять ими и распознавать их.

Уставший от ожидания кипчак вдруг набрался смелости и негромко кашлянул. В ответ Гемябек наградил его таким суровым взглядом, что тот тут же пожалел о своей неслыханной наглости. Не знай он точно, что командир специально медлит, то уже наверное бы удалился, оставив свой доклад на потом. Но теперь этого уже сделать было ни в коем случае нельзя.

А специально заставляющий своего подчиненного ждать Гемябек снова углубился в воспоминания. Вспомнил, как непривычно было кочевникам идти через кавказские горы. Привыкшие к просторам широких степей тумены Субедея и Джебэ были вынуждены сбиваться в плотные колонны. Ни люди ни кони не были привычны к узким проходам среди горных вершин.

Таким положением монгольского войска решили воспользоваться горделивые и любящие кичиться своей силой горные народы.

Гемябек снова невольно усмехнулся, вспоминая, чем закончилась глупость горцев, возомнивших себе, что среди родных вершин, утесов и ущелий они с легкостью одолеют непрошеных монголов.

А ведь никто не собирался завоевывать, разрушать и грабить. Субедей-багатур и Джебэ-нойон лишь искали проход среди гор, чтобы их тумены спокойно прошли дальше в западные земли.

Но горцы решили по-другому. Подчинив и покорив до этого большинство соседей, они собрали армию, во много раз превосходящую численностью незвано пришедших монголов. К тому же полководцы и правители горных народов заручились союзом и поддержкой тех самых кипчаков, один из которых сейчас был вынужден ожидать, когда Гемябек соизволит обратить на него внимание.