Книга Ярость и рассвет - Рене Ахдие

Обе двери распахнулись в скорбном протесте, открывая одинокую фигуру и силуэт меча.

«Халид».

Ее захватчик начал смеяться низким жестоким смехом, крепче сжав ее шею.

Халид не задавал вопросов. Он не пытался вести переговоры. Его шамшир блеснул в темноте, и тень у двери упала с бульканьем и отвратительным глухим стуком. Через мгновение в комнату ворвались Джалал и раджпут за ним по пятам.

– Уведи Халида отсюда! – крикнул Джалал раджпуту.

Раджпут, пренебрежительно оттолкнув Джалала, поднял свой тальвар.

Халид взмахнул мечом и двинулся вперед. Тени скопились на его пути. Их было не менее восьми, учитывая того, который прижимал ее к стене.

Звук вытаскиваемых из ножен клинков прорезал комнату, и мужчина, схвативший Шарзад за горло, прижал ее спиной к себе, обхватив предплечьем с тугими мышцами шею девушки.

Раджпут двинулся в авангард теней, а Халид и Джалал примыкали к нему с каждой стороны. Клинки столкнулись друг с другом, металл к металлу, и смерть проре́зала воздух, оставляя за собой кровь и мстительный гнев.

Тени проигрывали.

Захватчик Шарзад протащил ее к открытым ставням, ведущим на террасу. Его хватка ослабилась, и девушке удалось высвободить руку. Она наугад взмахнула кулаком ему в лицо. Удар пришелся в челюсть, и Шарзад развернулась, чтобы бежать. Он набросился на нее, одной рукой вцепившись ей в плечо, а другой – в заднюю часть шеи.

– Я убью тебя за это, – прошипел он ей на ухо.

– Говорит мертвец, – прохрипела она.

– Пока еще нет. – Он просунул руку от шеи к ее голове и сжал пальцы у корней ее волос, расположив Шарзад как щит перед собой. Она подавила удушье, а глаза начали слезиться.

– Ибн аль-Рашид! – проревел он.

Когда ее взгляд прояснился, Джалал и раджпут стояли совсем близко с оружием наготове.

Халид в последний раз полоснул мечом, и кровь его противника темно-красными линиями брызнула на его голую грудь и лицо. Затем он пересек комнату, его глаза были полны ярости, а с серебристого меча капала багровая кровь.

Хищнические тени теперь были беззвучны и неподвижны.

Когда Халид подошел ближе, рука в волосах Шарзад ужесточила хватку. Захватчик резко дернул девушку к себе, и с ее уст сорвался крик.

Джалал выругался, лезвие его сабли белело в лучах луны.

Халид остановился как вкопанный.

Захватчик Шарзад захохотал; его голос звучал так, словно металл соприкасался с камнем. Свободной рукой он подставил небольшой кинжал к ее горлу.

– Ни единой мольбы? – прошептал на ухо Шарзад.

– Я никого не умоляю, – возразила она. – Особенно мертвецов.

– А могучий халиф Хорасана? – сказал ее захватчик в ночь. – Может, у царя царей есть какие-либо мольбы?

И снова Халид направился к ним в безжалостной тишине, поднимая шамшир.

– Не двигайся, ты, отродье блудницы! – взорвался захватчик Шарзад. – Или я вырежу червоточину в ее горле. Ты можешь наблюдать, как она умрет, прямо как твоя мать.

Халид застыл во времени. Затем Шарзад увидела, как его лицо разбивается на кусочки. Глаза из расплавленного янтаря потускнели в притупленном воспоминании. Полностью выцвели. Его обнаженное мучение опалило ее душу и лишило дыхания. Окровавленный шамшир опустился.

– Я убью тебя за это, – выдавила Шарзад через плечо.

Его смех разнесся порочным рокотом у нее за спиной.

– Чего ты хочешь? – тихо спросил Халид.

– Брось оружие.

Шамшир с резким звоном ударился о мрамор. Халиф сделал это не раздумывая.

Ее захватчик глумился в своем триумфе.

– Прикажи им бросить свое оружие.

– Прекрати! – закричала Шарзад.

«Посмотри на меня, Халид. Пожалуйста! Не слушай это животное».

Пленитель убрал руку от ее затылка и схватил Шарзад за подбородок, задирая голову девушки выше, сильнее прижимая кинжал.

– Джалал. Викрам. Делайте, как он говорит. – Голос Халида был тяжелым. – Принимайте условия.

– Халид! – отчаянно закричала Шарзад. – Не делай этого. Джалал, не слушай его. Ты не можешь…

– Скажешь еще хоть слово, и я постараюсь, чтобы оно было твоим последним. – Он передвинул руку от ее подбородка ко рту.

Шарзад вцепилась зубами в его плоть, настолько сильно, насколько могла. Вкус соли и пота устремился к ее языку. Захватчик взревел, ослабив хватку. Она со всей силы ударила его локтем в солнечное сплетение, и его кинжал скользнул по ее шее, оставляя за собой раскаленный след. Затем пара сильных рук дернула девушку в сторону, прижав к окровавленной груди.

Сердце Халида билось вокруг нее, громко и быстро. Оно мчалось под ее щекой, в каждом ударе было негласное обещание.

И этого мгновения времени оказалось достаточно.

Раджпут бросил ее захватчика на пол. Джалал ударил его коленом в туловище и впечатал украшенный драгоценностями эфес ему в челюсть.

– Как ты вообще мог подумать, что это сойдет тебе с рук? – кипел Джалал. – Угрожать моему брату? Моей семье? – Сверкающая рукоять меча продолжила свой карающий натиск.

– Достаточно! – Халид произнес это слово с такой силой, такой неподслащенной яростью, что в комнате все затихло. Он протянул руку к шамширу, и лезвие, которое протащил по мрамору, угрожающе заскрежетало.

Без лишних вопросов Джалал отошел от мужчины и направился к Шарзад. Раджпут растворился в тенях неподалеку, его огромные руки лежали на тальваре, и бородатое лицо в лунном свете казалось хладнокровно одичавшим.

Халид шел вперед.

Мужчина лежал на полу, кровь бежала у него изо рта и носа. Когда он увидел нависшего над ним Халида, то рассмеялся ломаным, скрипучим смехом.

Халид поднес кончик лезвия к горлу мужчины.

– Она была права. Ты мертвец. Но я готов обсуждать степень боли.

Хриплый смех поверженного стал еще громче.

– Кто тебя послал? – продолжил Халид диким шепотом.

– Тот, кто хочет видеть, как ты страдаешь.

– Скажи мне, и я избавлю тебя от той боли, которую ты очень заслуживаешь.

Мужчина закашлялся, алые струйки брызнули из его опухшего рта.

– Ты думаешь, я тебя боюсь, мальчишка?

– Я спрошу в последний раз. А потом ответ просто сорвут с твоих губ.

– Ты думаешь помешать персту судьбы? Не важно, как долго будешь бороться с этим, ты все равно заплатишь свою цену, ибн аль-Рашид. – Глаза мужчины взметнулись к Шарзад с неопровержимой значительностью во взгляде.

– Мы уже прошли этап разговоров. – Халид провел мечом по шее мужчины, пустив тонкую струйку крови. – В этом я определенно сын своего отца.