Книга Полторы минуты славы - Светлана Гончаренко

— Где там? — не понял Стас.

— В Прокопьевске. Гвоздь сюда перебрался, но и тут, в Нетске, его нашли! Снова наезжают. А бизнес у Ромки какой-то крутой. Но никакого криминала. Он возьми и скажи тем, что на него наезжают: «Братва, в этом нетском бизнесе не я главный, а мой дружок». Ну не сука? Извините…

— Извиняю, не тяни, — подбодрил его Стас. — Дружок — это ты, что ли?

— Ну да! Вот сука! Сказал, что мы с ним сто лет вместе, что я тут звезда, с губернатором чуть ли не на «ты», и меня им не достать. Все у меня, мол, в Нетске схвачено. Вот сука!

Он больше не извинялся. Стас спросил:

— И что, ребята из Прокопьевска этой туфте поверили?

— Смешно, но поверили. Проверили даже, и все сошлось: и судим я, и в сериале снимаюсь, и с губернатором знаком. А с племянником губернаторским вместе в зале качаюсь и в бассейн хожу. Вот попал! Короче, стал один тут ходить за мной…

— В серой ветровке с капюшоном?

— Ну да. Ходит по пятам, вокруг павильона крутится. Пасет! Противно…

— А Гвоздь что?

— А Гвоздь говорит: «Эти ребята из Прокопьевска тебя и меня завалить хотят и бизнес отобрать». Вот, сволочь, куда меня втравил! И говорит еще: «Ты, Санек, не бойся! Ты мне друг. Мне это всего дороже — мы же с детства…» И все такое. Плел-плел, а потом говорит: «Мы тебя тронуть не дадим, сами с ними разберемся». Мели, Емеля! Этот Серый — его Ромка так называл — все равно ходит и ходит. Даже на съемки пролезать начал. Я как в мебельном его увидел, чуть умом не тронулся — кругом наши ребята, с телевидения, а у этого Серого неизвестно что на уме. Вернее, известно…

Непривычный к долгим беседам Саша уже едва ворочал пересохшим языком. Он умолк. Он устал, обессилел. От сырой одежды его знобило.

— Что произошло в тот вечер, когда в павильоне была вечеринка? — спросил Стас.

— Да вроде ничего особенного. Сначала ничего: Тошка нализался, я его домой отвез, потом в общежитие спать поехал. Умаялся ведь! Лег, задремал…

— И все?

— Сами знаете, что не все, — уныло проговорил Саша. — Часа уже в три Гвоздь притащился. С бутылкой какой-то чумной. «Все, Санек, — говорит, — у тебя проблем больше нет. Я Серого завалил. На все готов, ради друга! Пускай наш бизнес к чертям собачьим после этого летит, но тебя я им не отдал!» Сидел у меня всю ночь, пил. Я думал, что он так, спьяну гонит, а утром узнал, что… Этот мужик на диване…

— И есть Серый. Понятно, — вздохнул Стас. — Больше ты Гвоздя не видел?

— Если бы! Он мне через пару дней позвонил. Встретились в городе, и он говорит то же самое: «Проблем нет, Санек! И Серого я завалил, и двоих других из Прокопьевска, что наезжать приехали…»

— Значит, и третий был. Не нашли пока, — пробормотал Стас.

— Что? — переспросил Саша.

— Ничего! Не отвлекайся, дальше валяй!

— А дальше Ромка говорит: «Я их по дружбе завалил, из-за тебя. Ведь мы с тобой еще в школе… и первую палатку вместе брали…» Короче, бизнес свой в Нетске он с этим мужиком сворачивает. Уезжать они собрались. И тебе, Санек, мол, тоже хорошо бы уехать, хотя бы на время. Отпуск, например, взять, пока менты вокруг павильона рыщут. Я сказал, что не поеду, на меня нет ничего, а Ромка говорит: «Поедешь. Так спокойней будет. Знаю, меня ты не сдашь, потому как сам теперь замешан — ведь из-за тебя я Серого и его ребят завалил. И девочка твоя мне известна». Вот гад! Потому, говорит, исчезни куда-нибудь, проветрись, и все уляжется, будет о’кей. Врет! Такое не кончается скоро! Лучше насовсем уехать.

— И ты решил сбежать и спрятаться?

— Я долго тянул. Из-за Саши… Знаете ее?

— Хорошая девушка, знаю, — подтвердил Стас.

— Вот именно! У меня, кроме нее, никого нет. Отец спился, умер, мать за другого алкаша вышла. Я один. Я на Саше жениться хочу. Вот и побежал.

Стас изумился:

— Это в Прокопьевск-то? Какой смысл?

— Я ненадолго в Прокопьевск, пока Саша… Я в Америку поеду, в Калифорнию. У меня там и знакомый есть, бодибилдингом вместе занимались. У него зал там. Я бы приехал, устроился, Саше бы написал, вызвал… Я давно бы уехал, еще на прошлой неделе, но к Саше какой-то лох подкатываться стал, они вместе учатся в стоматологическом. Я испугался, что она в Америку не приедет. А без нее я ничего не хочу! Тянул, ждал и думал, с Ромкой тоже как-нибудь рассосется…

— Зачем все-таки побежал?

— Пришлось! — печально сказал Саша. — Тошик вдруг говорит, что ваш дружок из музея, реставратор, про меня расспрашивает. А про этого дружка я серьезные вещи слыхал. И чего Тошик к нему таскается? Тошка вообще пацан дурной, балабол. Все это так мне не понравилось, что я решил уехать. Что делать остается, если я в таком деле замарался? Да и Ромка с друганами своими в покое меня не оставит. Найдут, и всю жизнь будешь делать то, что они скажут. Мы навсегда теперь повязаны, не я первый такой. И я взял билет…

— Но почему именно в Прокопьевск? — никак не мог понять Стас.

Саша наивно удивился в ответ:

— А куда еще я могу вот так, сразу, взять и поехать?

«Святая простота! — ахнул про себя Стас. — Три места в мире знает — Нетск, Прокопьевск и Америку».

Вслух он спросил:

— И ты так вот легко свою девушку оставил?

— Что вы понимаете! Легко! — простонал Саша и насупил свои упрямые брови. — Нелегко! Только мне теперь деваться некуда. И чего я вам тут наговорил — забудьте. Предупреждал, что откажусь. А их вы все равно не поймаете.

— Гвоздя и друга его? На синем бумере?

Саша изумился:

— Что, и про бумер знаете?

— Знаю. Номер помнишь?

— Нужен он мне! Ну, другана этого, может, и возьмете — он к барахлу своему привязан. У него дом, тачка, жена на шестом месяце. А вот Ромка не такой. Того — ищи-свищи! Не увидите его больше.

— Так чего ты так его боишься? Что-то с логикой у тебя плохо, Рябов, — заметил Стас. — От кого ты все-таки бежал? От меня?

— И от вас тоже, — не стал отпираться Саша. — Мне, куда ни кинь, всюду клин. Ромка тоже парень непростой. Вот он божится, что Карасевича не он… А где же тогда Федя? И как этот Серый вместо него на диване оказался? Я-то знаю, что Ромка Серого на меня, как на живца, взял. Дела их еще не кончены. Такое кончается, когда уже все на кладбище. Кто-то ведь прислал прокопьевских сюда? И получилось, что их из-за меня завалили. Такое не забывается. Кого бояться, не знаю — Гвоздь не сказал. Вот куда я влип.

— Значит, ты от прокопьевских все-таки бежал? И прямо в Прокопьевск?

— Вроде того… Ой, да не путайте меня! Я и без вас ничего не понимаю. Меня так затянуло, что не вздохнешь. Ничего не понятно, а давит отовсюду.

Саша совсем сник, навис крутым лбом над коленями — скованный гигант, перепуганный герой.