Книга Цирк семьи Пайло - Уилл Эллиот

— Вы видели его лицо? Даю голову на отсечение, мы вернем наше шоу уже завтра.

Джи-Джи оставил всех праздновать, а сам отправился в свою комнату, понаблюдать, что будет делать Курт с несчастным беднягой. Он соорудил баррикаду у двери, сунул руку под кровать, чтобы нащупать наволочку с шаром, и…

Шар пропал. Джи-Джи мгновенно понял, что его предали. Из его горла вырвался визг. За ним последовал неистовый и бесполезный обыск комнаты. Затем Джи-Джи сел и уставился в пространство перед собой. Его зубы скрежетали. Время от времени он ударял кулаком по подушке и содрогался от ярости.

— Джейми, — шептал он, — это война.

* * *

Уинстон устал от ощущения бремени прожитых лет. Возможно, продолжительность его жизни поддерживала краска для лица. Сам Уинстон перестал отсчитывать годы жизни, но начинал думать, что обязан их количеству своим присутствием на игровых площадках. Он действительно давно бросил покрывать лицо краской, однако его тело просто подключалось к ее действию. Ходили слухи, что трюкачи, посещавшие шоу, долго вели жалкое, убогое существование после этого. Они становились бездушными тварями, состоящими из мяса и костей, требования которых к жизни ограничивались лишь поддержанием физического существования их тел. Таковы были ощущения Уинстона на данный момент.

Он пытался встречаться с Рэндольфом. Приходилось хитрить, поскольку клоуны и акробаты относились друг к другу весьма настороженно. Такой напряженности не было до того времени, как акробаты потеряли трех своих исполнителей в последнем крупном столкновении. Клоуны потеряли двух своих. Уинстона рекрутировали в 1836 году на замену Уэнделла, легендарного тучного клоуна, четырехсоткилограммовой туши. Многие говорили, что выступление Уэнделла на сцене — в пачке, с гротесковым вращением — более уместно в шоу уродов. Некоторое время назад так и было, когда цирк приехал из Франции в эту затерянную тюремную колонию, которая стала местом их постоянного пребывания. До Франции была Шотландия, до Шотландии — Греция, а еще раньше… Затем летопись событий несколько затуманилась. Уинстон помнил, как развертывалось шоу сразу после переезда, когда он стал его участником. После этого карнавал разбился на мелкие представления, доступ на которые осуществлялся по билетам. Представление за представлением.

Хотя Уинстон был стар, он все же находился здесь сравнительно недавно. Только Рафшод пришел позже, чем он. Дупи и Гоши появились до него, впрочем, об их послужном списке забыли. Их обоих сильно уплотнили, чтобы они стали моложе на много веков. А Гонко? О нем Уинстон ничего не знал. Говорили, что Гонко был дружком Пайло-старшего… а Пайло-старший умер много лет назад.

Уинстон остановился у шатра акробатов и громко присвистнул, давая знак Рэндольфу, что надо поговорить. Реакция последовала незамедлительно — из шатра с угрожающими криками выбежали два акробата. За ними крупным шагом вышел Рэндольф.

— Нет, он не заслуживает этого, — сказал Рэндольф пренебрежительным тоном, становясь между Уинстоном и акробатами. — Не этот. Старый хрыч кончится без нашей помощи, уверяю вас.

— Нечего здесь шляться, — сказал Свен, нога которого была плотно перебинтована. — Предупреждаю, если увижу тебя у двери снова, то сломаю тебе шею.

— Это касается также твоих друзей, — поддержал товарища Рэндольф.

Уинстон почувствовал облегчение в его голосе.

— Не понимаю, в чем проблема, — сказал Уинстон. — Я всегда хожу здесь, когда иду к шатру шоу уродов. — На мгновение его взгляд пересекся с взглядом Рэндольфа, послав акробату сигнал.

— Убирайся с наших глаз! — крикнул Рэндольф, плюнув под ноги Уинстона и поворачиваясь на каблуках.

Другие акробаты последовали за Рэндольфом внутрь шатра.

Через несколько минут заговорщики встретились под сенью шатра шоу уродов.

— В чем дело? — спросил Рэндольф.

— Что происходит? — ответил Уинстон вопросом на вопрос. — Один из ваших парней хотел прикончить Джейми.

— Да. В отместку.

— Почему Джейми? Он один из нас. Почему не Рафшода или Дупи?

— Не Джейми — Джи-Джи, он опаснее других, Уинстон. Боже мой, он все знает о нас. Не следовало приводить его на наше собрание.

— Мы смогли сохранить это в тайне. Джейми нашел способ скрывать свои мысли от Джи-Джи. С помощью порошка он блокирует свою память. Джи-Джи просыпается ничего не ведая.

— Откуда это известно?

— Я ведь живу среди клоунов и вижу Джи-Джи каждый день.

Рэндольф занервничал:

— И как же я смогу изменить мнение других акробатов о нем?

— Не знаю, может, тебе и не удастся это сделать. Но есть более важные объекты мести, чем он. Ведь как-то можно использовать Джи-Джи с пользой.

— Он может погубить всех нас, Уинстон.

Уинстон вздохнул и потер виски:

— Я не позволю тебе это сделать. Джейми славный парень. Джи-Джи — законченный негодяй, но думаю, Джейми обезопасит его.

— Боже, что ты говоришь, Уинстон…

— Поверь, его смерть сняла бы тяжелый груз с моей души. Но меня замучила бы совесть. Он не желал очутиться здесь, Рэндольф.

Рэндольф ничего не ответил, но бросил на него красноречивый взгляд. Ни я, ни ты, ни те, которые работают здесь, черт побери, никто из трюкачей не были жертвами соблазна попасть сюда, не были ими даже жертвы прорицательницы. Нет, нет и нет…

Уинстон снова вздохнул:

— Ну… не знаю, предупреди меня об их возможном покушении. Ладно? Дай мне знать каким-нибудь образом. Я сам спасу его.

Рэндольф повернулся, чтобы уйти, не выразив ни возражения, ни согласия. Уинстон посмотрел ему вслед и чуть было не окликнул, чтобы посоветовать товарищу не отказываться от намерения убить Джи-Джи, не отказываться и убить. Его так и подмывало это сделать.

* * *

В три часа после полудня каждый исполнитель получил письмо, врученное лично Дупи. Ему не без труда удалось вручить письма акробатам. Он ушел от них с подбитым глазом, сообщив Гонко, что получил синяк из-за «падения наземь».

Письма содержали приглашения на свадьбу Гоши. Гонко предложил провести мероприятие сегодня вечером, так как сомневался, что ксендз сохранит форму, чтобы зачитать брачную клятву. Дупи потратил уйму времени, чтобы убедить Гоши согласиться на проведение свадебной церемонии, поскольку (как он догадывался) Гоши хотел продлить удовольствие от ожидания торжества. (Разумеется, он не боялся самой церемонии.) Дупи не признался бы никому — никому на свете, что именно он надел кольцо на стебель папоротника.

Времени для составления брачных обетов оставалось немного, а Дупи не был начитан в этом отношении, поэтому он любезно поинтересовался у Курта Пайло, не сможет ли это сделать за него ксендз. Покинув трейлер Курта, Дупи прошел мимо Шелис, направляющейся в трейлер. Что-то в ее телодвижениях и улыбке встревожило его больше, чем подбитый глаз.