Книга Тайна кода да Винчи - Гарольд Голд

С удовлетворением поглядев на свою работу, Леонардо небрежно бросил лист поверх кучи бумаги к реалистично прорисованным желудям, кружке, где была видна каждая прожилка на дереве, рисунку птичьей лапы с любовно запечатленной крошечной мозолью, подробной зарисовки развернутого крыла канарейки…

* * *

Вечером мессере да Винчи собрал своих учеников. Он был в простой черной одежде, без всяких украшений. Они сидели за длинным, скромно накрытым столом.

— Ожившая «Тайная Вечеря», — сказал Салаино, поправляя бант на плече. — Я — апостол Филипп, если кто не помнит. Мне кажется, он лучше других получился.

Учитель подождал, пока Андре оставит в покое свое роскошное одеяние.

— Я знаю, что многие из вас недовольны, что я мало пишу, — наконец сказал он, — и у вас нет возможности чему-то учиться. Что ж… это действительно так. И вряд ли будет иначе. Я больше не хочу заниматься живописью. Это занятие меня иссушает. Отныне я намерен работать исключительно как инженер и ученый. Вы можете найти себе других наставников, если пожелаете. Я бы этого хотел.

Леонардо умолк, и на лице его замерло выражение трагической скорби и напряженного ожидания.

На некоторое время воцарилась тягостная тишина. По улице проехала повозка, на столе чуть слышно задребезжали ложки.

* * *

Салаино лениво потянулся и провел руками по своим роскошным светлым кудрям. Чезаре да Сесто ядовито усмехнулся.

— Чему ты улыбаешься? — спросил Леонардо, хмуря брови.

— Думаю, надолго ли вас хватит, — Чезаре отпил из кубка. — Помню, вы уже говорили, что больше никогда не возьмете в руки кисть. Раза два, если я не ошибаюсь. И забывали об этом, к большому счастью для всех.

Да Винчи медленно встал из-за стола.

— Это все, что я хотел сказать.

— Учитель, пожалуйста, останьтесь, — серьезно попросил Салаино.

— Вы совсем замкнулись, мы не знаем что и думать, — вторил ему Джованни Бельтраффио.

— Да, ну побудьте с нами хоть немного, — влился в общий хор Джакопо.

— Я уже несколько дней жду случая, чтобы спросить, какое количество черной краски надо добавить в зеленый цвет, чтобы получить легкую лесную дымку, — добавил Чезаре.

Леонардо остановился. Потом обернулся. Лицо его посветлело, он грустно улыбнулся одними уголками глаз.

Ученики вскочили со своих мест и, окружив да Винчи со всех сторон, галдя хором, усадили его на место. Салаино налил вина, Бельтраффио взял лютню, Джакопо бубенцы.

Праздник затянулся до глубокой ночи.

Случайно Леонардо заметил свое отражение в маленьком зеркале, висевшем на стене.

«Жаль, что он меня сейчас не видит», — подумалось неожиданно, само собой.

Когда опутавшая его тоска рассеялась, да Винчи с удивлением обнаружил, что все мысли его только о том скульпторе, что приходил сегодня утром. О Джованни Франческо Рустичи.

Глава LV

«ЛЕДА»

Франческа провела нас в гостиную.

— Вы, наверное, голодны, — сказала она. — Не откажетесь от сэндвичей с горячим молоком?

— Право, мне так неловко, — Дик развел руками. — Уже поздно, а я до сих пор не нашел нам гостиницы. Вы не дадите мне телефонный справочник? Я бы забронировал номер. А перекусим мы где-нибудь по дороге…

— Пожалуйста, не волнуйтесь, — ответила Франческа. — Я буду рада, если вы сможете переночевать у нас. Места достаточно, и вы никого не обремените.

— Но…

— И потом… — тихо добавила Франческа, опустив глаза к полу. — Отец разговаривает сейчас о вас. Это может занять какое-то время. А пока он не завершит разговор, вам вряд ли стоит куда-то ехать. В общем, — ее голос снова стал звонким и чистым, — соглашайтесь на бутерброды с молоком.

— Послушайте! — сказал я, чувствуя, что мое терпение уже на исходе. — Вы мне можете объяснить, что здесь происходит? Ну правда… Такое ощущение, что вы все знаете какую-то тайну, а мне не говорите. Что вы знаете?!

— Я знаю не больше тебя, — оборвал меня Дик. — И Франческа, думаю, знает не намного больше нас. Но мы пытаемся понять, а ты хочешь сразу получить готовый результат. Подожди.

Я остолбенел. Дик произнес эти несколько фраз так строго, что мне и самому показалось, что я веду себя как капризный ребенок.

— Но я… — я смутился, чувствуя себя неудобно, но едва я поднял глаза на Франческу, как вдруг внутри меня что-то перевернулось.

В ее глазах было столько сочувствия и понимания…

— Пожалуйста, не отказывайтесь от моей помощи, — сказала она с искренностью, которую я не ожидал встретить у женщины. — Я боюсь оставить вас одних… Прошу вас, доверяйте мне. Я смогу вам помочь, правда.

Она просила о разрешении помогать нам! У меня обмякли ноги. Что происходит?! Еще вчера, когда я лежал в больнице, привязанный к кровати ремнями, мне казалось, что я сплю и мне снится страшный сон. Но теперь у меня другое ощущение — я умер. Причем одной своей частью оказался в раю: смотрю на Франческу и понимаю — я влюблен, влюблен так, как никогда прежде. Но я и в аду — я преследуемый заложник чьей-то странной и непонятной мне игры.

— Я принесу вам поесть, — сказала Франческа и вышла.

* * *

— Она очень хорошая… — тихо сказал Дик, глядя за закрывшуюся за Франческой дверь. — Влюбился, гляжу, — он перевел на меня глаза и грустно улыбнулся. — Только помни: то, что для тебя — увлечение, для нее — жизнь. Так что, пожалуйста, сначала подумай, а потом…

Дик замолчал. Как он догадался? Я это сам вот только что понял…

* * *

— Нехорошо подслушивать… как ты думаешь? — Дик показал мне взглядом на дверь, тон его голоса изменился.

— Я думаю, нехорошо, — подхватил я, и на лице моем, надо полагать, было написано: «Но лучше с этим не медлить».

Дик на цыпочках подошел к двери, приоткрыл ее и выглянул в коридор.

На удивление, голос синьора Вазари был слышан на всю квартиру.

— Не думал, что секретные переговоры с Приоратом Сиона способны наделать столько шума, — пошутил я. — Ты понимаешь, что он говорит? Это, по-моему, французский…

Дика прислушался и тут его лицо вытянулось, а глаза округлились.

— Он говорит про какие-то «цветочки», — прошептал Дик.

— Цветочки?!

— Называет какие-то сорта, мне кажется… Что-то рассказывает про селекцию… Про опыление…

— Господи, а более серьезных тем для разговора у них не нашлось?…

В коридоре раздался звук шагов. Дик аккуратно прикрыл дверь и быстро уселся рядом со мной на диван.