Книга Мужчина, который забыл свою жену - Джон О'Фаррелл

Судья сначала подумал, что мы ошиблись зданием, увидев, как жених и невеста входят в зал суда за decree nisi в соответствии с утренним расписанием. Наши многострадальные адвокаты тоже присутствовали на заседании, чувствуя себя в некотором смысле товарищами по несчастью, поскольку их невыносимые клиенты упрямо отказывались следовать традиционной схеме. Официальное соглашение всё-таки надо было подписать, но теперь это действие имело исключительно академическую ценность. Неважно, кто будет владеть домом, сколько алиментов я должен выплачивать Мадлен, если мы остаемся частями одного целого.

На формальности выделялось всего несколько минут, все финансовые и имущественные вопросы были урегулированы задолго до того, как развод вошел в финальную фазу. Наш случай, похоже, оказался светлым пятном в унылых буднях судьи.

— Это больше похоже на свадьбу, чем на развод! — заметил он.

— Можно и так сказать, ваша честь, — смущённо пробормотал адвокат, а Мэдди гордо продемонстрировала публике новое обручальное кольцо.

— Поверенный, могу я задать вопрос непосредственно истцу? Вы абсолютно уверены, мистер Воган, что хотите расторгнуть брак с этой женщиной?

— Да, ваша честь. — Я с любовью посмотрел на Мэдди, она улыбнулась в ответ. — Никогда в жизни не был так уверен!

Тогда судья объявил, что, поскольку нет других юридических препятствий, паре предоставляется decree nisi, брак официально расторгнут. На этом месте мой адвокат саркастически пробормотал:

— Можете поцеловать разведённую.

Что я и сделал.

На здании суда не было никаких объявлений, запрещающих бросать конфетти, поэтому, когда мы с Мэдди рука об руку появились на пороге, небольшая группа друзей и родственников осыпала нас разноцветным бумажным дождем. Я сдержался и не сделал замечания за мусор на улице. Особенно щедры на конфетти были наши детки, которые сначала вывалили на головы родителей целые коробки этой ерунды, а потом скакали вокруг, уточняя, не забудут ли их покатать в белом «роллс-ройсе». И вот всё семейство забралось в лимузин и отчалило под аплодисменты публики на торжественный приём. Дилли устроилась на переднем пассажирском сиденье, чтобы её заметил хоть кто-нибудь из знакомых.

— Круто! А мы поедем обедать в «Ритц»?

— Слишком дорого. Давай мы купим тебе пиццу «Ритц»?

На радость Джейми и Дилли, «роллс-ройс» ехал домой живописным маршрутом — по набережным Темзы, через Челси-бридж — и по пути завернул в «Мак-Авто», где шофер в униформе, церемонно высунувшись из окна, заказал детям «Хэппи-мил» и шоколадные коктейли. Когда мы подрулили к дому, почти все гости, с бокалами шампанского, уже толпились в большом шатре, занявшем чуть ли не весь наш сад.

По такому торжественному случаю наши друзья облачились в лучшие наряды. И лишь матушка Мадлен изо всех сил старалась подчеркнуть иронический аспект происходящего и курсировала в толпе родственников, объясняя всем и каждому, что это вовсе не настоящий развод, потому что на самом деле «они помирились и, возможно, скоро опять поженятся, как Ричард Бертон и Элизабет Тэйлор, только, разумеется, без скандалов, алкоголизма и второго развода».

Практически все знакомые искренне обрадовались, узнав, что мы воссоединились, лишь некоторые из подружек Мэдди чувствовали себя неловко, поскольку чересчур охотно соглашались с её рассказами об ужасном муже. «Когда я сказала, будто всегда считала, что ты слишком хороша для него, я, э-э, имела в виду тот период, когда вы разводились. Но на самом деле он тебе полностью подходит, такой милый, заботливый, идеальный муж. Или бывший муж, если угодно…»

По прошествии двух недель все уже свыклись с новостью, и теперь наши друзья искренне наслаждались вечеринкой. По сравнению со свадьбой шутки стали веселее, еда — вкуснее, даже солнце сияло ярче; идеальный праздник — ещё и потому, что случайных людей на нём не было.

— О, как романтично! — восклицала Линда, уже на сносях. — Почему бы и нам не развестись?

Гэри сегодня исполнял роль лучшего друга, или, как он спешил сообщить каждому, «худшего друга», и даже заявлял, что именно ему принадлежит идея воссоединения нас с Мэдди. В его жилетном кармане покоились те самые обручальные кольца, которые мы не носили уже несколько месяцев, но намерены были надеть друг другу во второй раз.

Дилли — безусловно, самая очаровательная и восхитительная двенадцатилетняя девочка в мире — радостно вспыхивала, когда взрослые один за другим сообщали, как она выросла. Джейми пунцово краснел, когда спрашивали, есть ли у него подружка, даже если вопрос звучал уже в одиннадцатый раз. Ответ: «Нет, я храню себя для Мисс Совершенство» — заслужил одобрительный хохоток пожилых родственников; впрочем, продолжение не вызвало такого восторга: «Или для Мистера Совершенство, уж как получится, пока не определился с ориентацией». Но пёс уж точно дал себе волю, получив поддержку нашего забавного соседа, который беззастенчиво пичкал его куриными палочками и сосисками в тесте. Вуди ещё никогда не чувствовал себя таким свободным: «Да, это подлинный я! Да, я обожаю еду! Это грех? Я должен стыдиться своей любви и не осмеливаться произнести её имя? Но нет — вот он я! Я — гурман! Обжора! Я прожорлив и горжусь этим — привыкайте!»

Рон танцевал со своей обворожительной дочерью, а Джин с гордостью наблюдала за ними. Когда же шампанское заиграло в её венах, она внезапно разразилась слезами радости при виде такой светлой любви между двумя самыми главными людьми в её жизни.

— Он всегда великолепно танцевал, — всхлипывала она. — И всегда был таким чудесным мужем. Как же я счастлива с ним, как счастлива…

Я чуть не подавился куриной косточкой.

Настало время официальной церемонии. Гэри повел собравшихся к специально сооруженному для такого случая деревянному помосту. Полтора десятилетия назад мы с Мэдди дали друг другу клятвы перед муниципальным чиновником и пожилыми родственницами в шляпках. Мы поклялись «отныне и навеки, в радости и в горе, в богатстве и бедности, в болезни и здравии, любить и почитать, пока смерть не разлучит нас». Поразмыслив, мы вынуждены были признать, что питали несколько завышенные ожидания и для первого раза, наверное, не следовало так задирать планку. «Этим кольцом я немножко обручаю тебя. Я почитаю тебя своим телом, даже если отвергаю мерзкой привычкой оставлять в биде остриженные ногти. Я разделяю с тобой все свои ценности, кроме большого альбома по истории ню, который, как я наивно полагаю, ты никогда не найдешь в коробке на чердаке».

На «повторной» церемонии мы решили, что должны вновь дать публичные клятвы друг другу, но на этот раз отредактированные и более реалистичные. Эти обеты были разработаны для более зрелых пар, не имеющих иллюзий относительно компромиссов и периодических разочарований, сопровождающих долгую совместную жизнь. «Обещаю иногда делать вид, что слушаю тебя, хотя на самом деле голова моя занята абсолютно другим; обещаю любить тебя ежедневной, привычной, дружеской любовью и не ждать пылких уверений в верности, с цветами, конфетами и дебильными любовными сонетами каждые пять минут». И ещё «обещаю терпеть твои недостатки и перепады настроения, как ты терпишь мои, но не считать это оправданием, когда меня застукают за поиском имён старых подружек в Гугле».