Книга Непобедимый 3. Рычаг локтя - Алим Онербекович Тыналин

и животу. В реальности это было бы не самое лучшее ощущение, но сейчас я ощутил прохладу.

Теперь масло обволокло тело внутри, сердце, легкие, печень, желудок и аппендикс. Под своим же весом масло продолжалось стекать вниз. Попутно оно забирало боль и тяжкие мысли.

Я представил, что масло стекает быстрее. Как вода. Забирает все мысли, мешающие достичь мне умиротворения с собой. Хладнокровия перед лицом опасности. Страх перед Харей.

Да, черт подери. Только теперь я понял, что дьявольски боюсь опять проиграть. Все это время я прятал этот страх от себя, сейчас заглянул ему в глаза.

Страх предстал в образе паука каракурта, размером с автобус, с черным толстым брюшком и блестящими ножками, покрытыми раздвоенными волосками. Сверху на брюшке красные и рыжие пятна с белым окаймлением. Впереди четыре главных глаза, по бокам еще четыре дополнительных.

Паук стоял передо мной, раскачивался взад-вперед, шевелил хелицерами, готовый воткнуть их в меня, стоит мне только дрогнуть.

— А давай, — сказал я и подошел вплотную. — Сделай это. Ну, давай.

Паук отошел назад. Не ожидал такого напора. В теле возникло ощущение мощного потока жизненной энергии. Он согревал тело до кончиков пальцев на ногах.

Паук дрогнул. Быстро побежал назад, перебирая лапками и растворился в дымке сознания.

— Эй, Волчара, — ощутимый толчок в плечо. Голос Звеньева. — Вставай, давай. Хватит дрыхнуть. Чудак человек. У него финал через пять минут, а он спит.

Я открыл глаза и посмотрел на потолок и трибуны, окутанные прозрачным синеватым туманом. Так у меня всегда бывает со зрением после медитации. Моргнул пару раз и туман пропал.

— Ну что, проснулся? — Звеньев горой возвышался рядом. — Пошли, тебя Степаныч зовет.

Он развернулся и пошел вниз по ступенькам. Я поднялся, размял шею, покрутив головой по часовой стрелке три раза и повел плечами. Пошел вслед за великаном.

* * *

Сегодня все оказалось по-другому. Харитонов чувствовал себя на подъеме. Паук работал, как бешеный. Щедро окутывал противников паутиной.

А все почему? А все потому, что Харитонов отлично подготовился.

Он помнил, как у него жутко болела голова во время прошлых соревнований и справедливо решил, что это связано с быстро израсходованной мысленной энергией во время поединков. Поэтому что отсюда следует? А следует то, что ему надо запастись как можно большей энергией.

Не далее как три дня назад, когда большая летняя вошла в полную силу, Харитонов вышел из квартиры в семь часов вечера и поехал на электричке с Курского вокзала до Павловского посада. Он специально не ел два дня, чтобы полностью очистить тело для жертвоприношения и чувствовал легкую слабость, но держался изо всех сил. Он вышел, не доехав всего одну остановку до города, известного на весь мир своими знаменитыми платками и шалями и углубился в Мещерский лес, густо растущий на берегах Клязьмы.

Через два часа ходьбы по быстро темнеющему лесу парень пришел к окрестностям деревни Часовня. Месяц назад его привел к этому месту паук.

Паук и сейчас быстро полз перед Харитоновым, перебирая лапками и безошибочно вывел борца в нужную сторону. Деревья тут росли под неестественным углом, на траве образовались расходящиеся круги.

Иногда вдали Харитонов слышал жуткие стоны и уханье, но не боялся. Он верил, что ему ничего не грозит. Изредка среди деревьев вспыхивали яркие желтые вспышки света и тут же исчезали. Харитонов иногда ощущал беспричинный страх и сильную тревогу, но заставил себя идти дальше.

К полуночи он вышел к старой полуразрушенной часовне с развалившимся металлическим куполом, построенной в семнадцатом веке, сначала из дерева, а потом из камня. Сейчас здание оставалось заброшенным. Когда Харитонов пришел сюда впервые, он провел здесь сутки подряд. Потом, возвращаясь домой, встретил на реке старого грибника и тот очень удивился, узнав, что Харитонов был у часовни.

— Она ведь построена на месте языческого капища, — сказал старик. — Еще мой прадед рассказывал предание, что в древности стояли идолы старых богов из белого камня. Из них потом, кстати, и построили эту часовню. Языческим богам это не понравилось и часовня с тех пор приносит несчастья. Ты не чувствовал ничего? Странно, очень странно.

Придя сейчас, шатающийся от усталости Харитонов перешагнул через ржавые прутья ограды, окружавшей часовню и вошел на первый этаж, вернее, уровень здания. Пространство вокруг часовни занимали заросшие кустами позабытые могилки с покосившимися крестами.

Войдя в часовню, Назар огляделся и увидел белую козу, привязанную к стене у разрушенной каменной лестницы. Животное мелко дрожало, не в силах подать голос. Харитонов прекрасно видел ее, хотя в часовне стояла кромешная тьма.

Паук, все это время торопливо бегущий впереди, теперь сноровисто подскочил к козе, запрыгнул на спину и принялся тут же опутывать паутиной. Харитонов усмехнулся, достал из кармана складной нож с лезвием, отточенным до остроты бритвы и подошел к козе.

Сейчас коза тряслась от страха, а паук сидел у нее на спине. Харитонов присел перед ней на корточки, держа нож в правой руке и глухо сказал: «Для тебя, дух Ариэс, я убиваю эту жертву, чтобы ты мог насытиться ее мясом и послал мне удачу и победу над врагами. Властитель войн и битв, у меня скоро будет важное событие. Ты уже открыл уста, чтобы поглотить кровь жертв, так что веселись и отведай вот этой крови».

Голос звучал низко и приглушенно. Он показался Харитонову чужим и неестественным.

Он схватил дрожащую козу за шею, подтянул к себе и вонзил нож в теплое тело. Паук на спине козы радостно зашевелил лапками.

* * *

Я почувствовал на себе тяжелый взгляд Хари уже на подходе к ковру. Он уже стоял напротив меня и сверлил глазами. Я помахал ему рукой и закричал:

— Харя, ты знаешь, что есть осы, откладывающие своих личинок прямо в тело пауков? Ты не чувствуешь личинку в своей голове?

Рефери, крупный мужчина с толстым подбородком с синей кожей от бритья электромашинкой, одетый в черные штаны с острыми «стрелками» и белую рубашку с короткими рукавами, посмотрел на меня. Вытянул указательный палец-сосиску и покачал из стороны в сторону.

— Никаких разговоров на посторонние темы, Волков. Соблюдайте уважение к оппоненту.

Я не ответил. Взошел на ковер. Сразу ощутил твердую пружинящую поверхность пол борцовкой. Подошел ближе, тоже не сводя глаз с угрюмого Хари. Он удивленно глядел на меня.

— Вы меня слышите? — спросил рефери, вытянув ко мне широкую ладонь. На запястье посверкивали механические наручные часы с серебристым корпусом. — Волков?