Книга Мистер Уэст - Р. Дж. Льюис

— Я знаю твой тип. Ты несерьезно к ней относишься.

— Я очень серьезно к ней отношусь, — быстро отвечаю.

— Просто отпусти ее. Она хочет нас. Ты повлиял на нее, я это знаю. Она уже не та.

— Ты хочешь сказать, что она не податлива? — спрашиваю я, приподнимая брови. — Она больше не сдается каждый раз, когда ты устраиваешь эти приступы, как тряпка? Она делала это только для того, чтобы избежать конфликта. Твое счастье раньше было для нее кайфом.

— Ты ничего о нас не знаешь.

— Я знаю достаточно.

— Она убегает только потому, что винит себя в том, что случилось с Изабеллой. С тех пор она отталкивает меня, и она оттолкнет и тебя тоже.

Я не собираюсь притворяться, что знаю, о чем он говорит. Что бы ни случилось, я не хочу слышать это от него. Айви изо всех сил старается держаться подальше от моей жизни, когда это повсюду в интернете. Я не собираюсь вмешиваться, особенно если это означает, что мне придется выслушивать болтовню этого уебка.

Я оглядываю спальню, замечая царящий в ней хаос. Кое-какое из девчачьего дерьма, например, косметика и одежда, но есть и пустые бутылки из-под алкоголя. Я хмурюсь, чувствуя досаду на себя за то, что не вмешался раньше.

Я мог бы остановить ее в ту ночь, когда подвозил из аэропорта, и она посмотрела на здание со страхом в глазах. Тогда она была готова уйти, и я просто смотрел, как она входит. Настолько озабоченный собой, воздвигая барьеры, которые делали мои эмоции недоступными, я в конечном счете приговорил ее к месяцам одного и того же циклического насилия.

Я перевожу свой взгляд на этого мудака. Его одежда мешковатая, глаза ввалились, лицо красное и потное. У него все признаки алкогольной зависимости.

— Если бы ты действительно заботился об Айви, ты бы отпустил ее к чертовой матери. — Я говорю это не со злым умыслом. В моем голосе нет рычания, в глазах нет агрессии, когда я пристально смотрю на него. — Ты бы отпустил ее, — повторяю я.

Происходит что-то действительно странное.

Его борьба покидает его. Он перестает двигаться и обмякает. Когда я отпускаю его, он сползает по стене, обхватив руками колени, тупо глядя перед собой.

— Я любил ее, — прерывисто шепчет он. — Я действительно любил ее.

Я отступаю, давая ему место.

— Тогда отпусти ее.

Он смотрит на меня снизу вверх, его глаза полны боли.

— Я не всегда был таким.

Мне действительно насрать. Этот парень прикасался к ней, был с ней, разделил с ней моменты, о которых я никогда не узнаю. Мне интересно, Монткальм — это его фамилия? Мне действительно следовало прочитать это гребаной досье, но я предпочитаю узнавать Айви старомодным способом.

Мои ноздри раздуваются.

— Ты пьяница. Ты источаешь яд. Приведи себя в порядок, прежде чем даже думать о борьбе за то, что тебе дорого.

Я выхожу из спальни, осматривая крошечную квартирку. В ней тоже царит хаос. Мои ботинки издают хруст, когда я переступаю через битое стекло и разбитые тарелки. Я замираю, рассматривая крошечное жилое пространство, диван с расстеленными одеялом и подушкой. Я стаскиваю одеяло и подношу к лицу. В нем запечатлен аромат Айви.

Я с трудом сглатываю.

Он все время заставлял ее спать на этом унылом диване?

Я слышу рыдания этого идиота в спальне, и знаю, что он пока не собирается исчезать из ее жизни. Ему нужен этот толчок.

Отбросив одеяло, я возвращаюсь в спальню и закрываю дверь.

19

Айви

Я жду в машине, и кажется, что проходит вечность, прежде чем Эйдан скользит на сиденье рядом со мной. У него суровое выражение лица, когда он стучит в окно костяшками пальцев и говорит:

— Ко мне, Гастон.

Машина начинает движение. Я смотрю на вход в многоквартирный дом, который называла своим домом в течение двух лет. И ожидаю, что в любую секунду выбежит Дерек, но он этого не делает. Когда здание оказывается вне поля моего зрения, это кажется сюрреалистичным.

Я продолжаю смотреть в окно, крепко сжимая свою сумочку. Не знаю, что сказать. Меня трясет от адреналина, и мне стыдно за сцену, свидетелем которой явился Эйдан. Я даже не могу смотреть на него.

Не могу поверить, что все это произошло.

Не могу поверить, что снова оказалась в такой ситуации.

Почему я не ушла раньше? Чего я ждала?

Это такое немедленное облегчение — быть на свободе. Я строила препятствия в своей голове, пока это не стало казаться невозможным, но теперь тяжесть спадает с меня. Не могу поверить, насколько освобождающим является это чувство, будто меня больше не сжимают так сильно. Я делаю глубокий вдох и не чувствую, что эта тяжесть сидит у меня в груди.

Я освободилась. Наконец-то все закончилось. Я не вернусь.

Я должна была бы плакать, не так ли? Но не чувствую, как подступают слезы. Облегчение поднимает меня на новый уровень, но я продолжаю ждать, когда появится новая боль. Не чувствую даже онемения.

К счастью, Эйдан избавляет меня от разговоров. Мой взгляд прикован к темнеющим улицам, но я остро ощущаю его присутствие. Чувствую его рядом со мной. Чувствую его пристальные взгляды и слышу его легкие движения.

Через пятнадцать минут мы едем по очень престижной части города. Многоквартирные дома изящные и новые. Мы въезжаем на подземную парковку, и водитель Эйдана останавливается на зарезервированном месте. Когда мы выходим, я вижу синий спортивный автомобиль Эйдана, припаркованный рядом. Мой взгляд тут же падает на еще одну машину рядом с той. Это еще один автомобиль высокого класса. На этот раз желтый и такой, какой вы можете увидеть в журнале. Это… «Ламборгини»? Даже в моем затуманенном состоянии я прикусываю язык. Все это парковочное пространство принадлежит Эйдану, у него около десяти машин. Эти две машины — единственные современные. Те, что позади, старомодны и сделаны на заказ.

Я помню наш разговор во время полета.

— Ты собрал их? — спрашиваю, глядя на него.

Эйдан все еще смотрит на меня, выражение его лица остается серьезным. Он не смотрит на машины, о которых я говорю. Я чувствую, как кожу покалывает от интенсивности его взгляда.

— Да, — наконец отвечает он.

Я крепче сжимаю ремешки сумочки, и наступает неловкое молчание. Он отворачивается от меня и начинает идти.

— Вам лучше последовать за