Книга Король и император - Гарри Гаррисон

И во главе группы — сам Шеф. Между прочим, Шеф заметил, что Свирелька смотрит на него с тем же сомнением, с каким сам Шеф смотрел на Ришье, и было понятно почему. Среди легковесных горцев Шеф выглядел своего рода Стирром. Он был на полторы головы выше любого другого человека в отряде, включая Ришье. Король северян был тяжелее младшего перфекти на пятьдесят фунтов, а любого из остальных — по крайней мере на семьдесят. Выдержит ли он темп, когда понадобится быстрота? Сможет ли незамеченным пробираться под покровом кустарника? Очевидно, Свирелька в это не верил. У самого Шефа уверенности было побольше. Не так уж много лет прошло с тех пор, как они вместе с Хундом на карачках подкрадывались на болотах к диким кабанам или на животе подползали к пруду какого-нибудь тана за рыбой. С тех пор Шеф стал крупнее и сильнее, но не обзавелся лишним жиром. Если кто-то может обойти конные разъезды и пеших караульщиков, сможет и он.

Он не испытывал ни малейших опасений, что ночью его заметят и убьют. Шансы на успех были неплохие, а если и суждена смерть, то легкая, не такая, как у Суммарфугля.

Тяжесть в груди и холодок в сердце вызывала мысль о плене. Ведь плен означает встречу с императором. Шеф видел Бруно вблизи, пил с ним вместе, не испугался, даже когда тот приставил меч к горлу. Однако сейчас что-то подсказывало Шефу, что при новой встрече он обнаружит в старом приятеле не сердечность, а фанатизм. Тот не пощадит язычника и своего личного соперника во второй раз.

Шеф оглядел свою маленькую группу, стоявшую внутри круга.

— Ладно. Мы выступаем, как только я расскажу остальным, как им действовать. Спустимся на равнину позади наших разведчиков и в сумерках двинемся по широкой дуге, чтобы подойти к горе с другой стороны, с северо-запада. Там оставим лошадей, и Свирелька поведет нас через кольца императорских дозоров. Вы понимаете, что это очень непросто. Но я могу вам обещать одну вещь. Вся стража императора будет смотреть совсем в другую сторону. Если вообще не разбежится.

Возгласы слушателей свидетельствовали об их согласии, даже об убежденности.

— Тогда встаньте вон там и будьте готовы к выходу.

Шеф повернулся к остальному отряду, собравшемуся чуть поодаль, около механизмов. Квикка и его команда доставили в горы легкие вороты, простые деревянные барабаны с рукоятками для вращения, и за долгие часы потихоньку укрепили их вертикальные валы в каменистой почве, не пользуясь шумными молотками. Около каждого кабестана стояло с полдюжины катапультеров, вошедших теперь в летную команду; позади виднелись массивные фигуры викингов, выставленных в качестве боевого охранения.

Впереди каждой из трех этих групп стоял мальчишка-летун: в середине Толман, а по краям — Убба и… Хелми, так его звали, бледный малыш, почти дитя. Родственник кого-то из моряков, из-за войны оказавшийся бездомным сиротой. Все три мальчика выглядели необычно серьезными и настороженными.

— Вы тоже знаете, что делать. Ждите здесь, отдыхайте, костров не жечь. А в полночь — Квикка, ты сможешь определить ее по звездам, — запускайте змеев. Будет ветер с гор; по крайней мере, нам это обещали. Теперь вы, ребята. Когда подниметесь на всю длину бечевы и выровняете полет, зажигайте факелы. Кидайте факелы по одному, только сначала убедитесь, что расправлен купол. В промежутках считайте до ста. Считать надо медленно. Стеффи, ты считай сброшенные факелы. Когда улетит последний, подтягивайте ребят вниз. Не задерживайтесь, чтобы разобрать лебедки, бросайте все и следуйте за мессиром Ансельмом, куда он скажет. Утром все встречаемся и возвращаемся к нашим кораблям. Вопросы есть?

Вопросов не было. Шеф еще раз подошел посмотреть на устройство, которое они изобретали целый день. Главная идея состояла в том, чтобы объединить придуманный Стеффи матерчатый купол для задержки падения и те фокусы, которым северян научили еретики, с разноцветными факелами, сделанными из селитры и хитрых веществ арабских алхимиков. Пучок сухих прутиков, пропитанных в селитре, высушенных и тщательно залитых воском, и кусок ткани, привязанный за четыре угла. Все факелы подвешены на крюках, приделанных к раме воздушного змея. В центре каждого купола теперь было маленькое отверстие: Стеффи опытным путем установил, что это предохраняет от эффекта «выплескивания» воздуха из купола, делает падение более плавным и даже более медленным. Труднее всего было придумать, как мальчишкам поджечь факелы. В полете нельзя было добыть огонь с помощью кресала. В конце концов прибегли к старой хитрости викингов, которые в долгих плаваниях на своих беспалубных драккарах не всегда имели сухую растопку: дали летунам просмоленную веревку, которая тлела в жестком парусиновом чехле.

Замысел был неплох. Глядя на факелы и хрупкие каркасы змеев, Шеф подумал о том, сколь трудна задача, порученная трем двенадцатилетним мальчишкам. Им ведь предстоит не просто болтаться в небе над скалистыми горными склонами. Нет нужды напоминать им о награде. Дети не заглядывают так далеко вперед, чтобы думать о деньгах. Они сделают дело ради славы и всеобщего восхищения. Ну, может, и чувство уважения к своему государю сыграет какую-никакую роль. Шеф кивнул ребятам, ласково похлопал Хелми по плечу и ушел.

— Пора выступать, — сказал он своей группе.

Английские катапультеры и викинги долго глядели вслед Шефу с молчаливой озабоченностью. Они не раз видели — по крайней мере, Квикка точно видел, — как единый король уходил навстречу своей неведомой судьбе. И надеялись, что такое больше никогда не повторится. Сидевшая в одиночестве, обхватив колени, Свандис тоже провожала взглядом удаляющийся маленький отряд. Она не могла броситься за королем, обнять его и зарыдать по-женски: не позволяла гордость. Но она часто видела, как уходят мужчины. Не многие из них возвращались назад.

Спустя несколько часов, когда солнце наконец коснулось края небосвода, пастушок Свирелька привел семерых всадников в скудную тень кривых деревьев. Он негромко свистнул, и из глубины чахлой рощицы появились молчаливые люди, чтобы принять поводья. Шеф медленно сполз с лошадиной спины и неуклюже прошелся по земле, чтобы размять ноющие мышцы.

Поездка оказалась адом. С самого начала Шеф был поражен, увидев не крохотных горных пони, на которых они спускались из деревни еретиков, а рослых лошадей, вдобавок у них вместо обычных чепрачных подушек были непривычные кожаные седла с высокими луками и свисающими по бокам железными стременами.

— Так ездят баккаларии императора, — коротко объяснил Ришье, — пастухи из восточной страны. Они здесь повсюду. Некоторые разъезды забираются очень далеко. На таких лошадях и с такой сбруей мы будем похожи на этих воинов. Они ездят где хотят, и никто не смеет задавать им вопросы.

Усевшись в высокое седло, Шеф сразу оценил преимущества, которые оно давало даже неопытному всаднику. Затем понял, что, как и все остальные, в правой руке он должен нести десятифутовое стрекало, которым был вооружен каждый пастух, и управлять скакуном, держа поводья лишь левой рукой. Король, ударив лошадь пятками, попытался приспособить свои ноги моряка к непривычной позе наездника, и в пронизанной солнцем пыли отряд тронулся в путь.