Книга Квартирный вопрос - Екатерина Риз

— А после свадьбы?

— Там посмотрим. Ты рассказывать думаешь?

Он сомневался. Время тянул и продолжал мне улыбаться, видимо, надеясь, что я отступлю.

— Это всё немного сложно.

— Я пойму, — заверила я его.

Глеб вытер рот салфеткой, потом поднялся из-за стола и отнёс грязную тарелку в раковину.

— Может, стоило потребовать объяснений до предложения руки и сердца?

— Может быть, — согласилась я и сглотнула вдруг вставший в горле тугой комок. — Но что сделано, то сделано. Глеб, ну пожалуйста!.. — не выдержала я. — Мне не просто любопытно, мне нужно знать.

Глеб подошёл ко мне сзади, его ладони легли на мои плечи, и я, поддаваясь его рукам, отклонилась назад. Он гладил меня, потом наклонился и поцеловал. Поцелуй был странный, с намёком на продолжение, и я даже заподозрила Мартынова в коварстве, решила, что он хочет таким образом прекратить неприятный для него разговор. Но он неожиданно прервал поцелуй, поддержал меня под спину, чтобы я не потеряла равновесие, и сказал:

— Я в душ.

В ванную, спустя некоторое время, я пришла сама. Принесла большое полотенце и футболку Мартынова, позабытую им в моём шкафу, которую я хранила целых полгода, так и не решившись от неё избавиться. Повесила всё на крючок, и вместо того, чтобы выйти, присела на пуфик и стала за Глебом наблюдать. За матовыми стёклами душевой кабины, была видна только его голова, он подставил лицо под струю воды и почти тут же фыркнул и головой замотал. Я улыбнулась. Совершенно не понятно, но прошло всего несколько минут, а я уже не злюсь на него. Так бы сидела и смотрела на него. Может, на самом деле ни о чём не спрашивать? Ведь не зря же говорят — меньше знаешь, крепче спишь.

Глеб выключил воду, головой снова потряс по-собачьи и из душевой кабины вышел. Дотянулся до полотенца и первым делом лицо вытер, потом обернул полотенце вокруг бёдер.

— Ты чего здесь сидишь?

— На тебя смотрю и думаю.

Он улыбнулся.

— Интересно… А я тоже кое-что придумал.

— Что?

— Поедем на море? Ты же хотела.

— Я полгода назад хотела.

— А сейчас не хочешь, что ли?

— Не знаю… Я приехала недавно, да и выставка.

— Я не предлагаю завтра, у меня тоже дел по горло. — Он сдёрнул с крючка ещё одно полотенце и принялся им вытираться, бросил его в корзину для грязного белья. — Через месяц… Ты придумай, куда ты хочешь поехать.

Глеб подошёл и присел передо мной на корточки. В глаза заглянул, потом погладил по щеке.

— О чём думаешь?

— Когда ты уедешь? — спросила я, холодея.

Он задумался, потом сказал:

— Через неделю, может, через две. Пока не знаю точно.

Я молчала, и он меня затеребил.

— Жень, я вернусь. Уеду на несколько дней… — Я кивнула, пряча от него глаза. — Или со мной поедешь. Тебе же нужно с Витькой встретиться, галерею посмотреть.

— Это ты всё устроил, да? С выставкой.

— Нет. — Он поднялся и руку мне протянул. — Я только назвал ему имя одной очень талантливой молодой художницы… А всё остальное — это он.

Я стукнула его по голому плечу.

— Я так и знала.

— Просто я знаю, чем он может заинтересоваться.

— Всё равно получается, что я твоя протеже!

— Как ты сказала? Протеже? Надо же…

Он смеялся, и я тоже улыбнулась, успокоилась немного, когда удалось отвлечься от беспокойных мыслей.

— Расскажи мне о Европе, — попросил Глеб, устраиваясь рядом со мной на постели. — Тебе понравилась поездка?

— Я думала о тебе, — призналась я.

Глеб посмотрел на меня и вдруг спросил:

— Правда, не простишь?

Я провела пальцем по его плечу, по татуировке.

— Я не забуду.

— А вот это правильно. Забывать вообще ничего нельзя. — Он поцеловал меня и лукаво улыбнулся. — Принцесса на горошине.

Я вонзила ногти в его спину, и Мартынов смешно заохал.

— Больно, Жень, больно…

— Не называй меня так, я тебе не для этого рассказала.

— А мне нравится. Я, может, мечтал о принцессе. О самой настоящей.

Некоторое время спустя я села на постели, от Глеба отодвинулась и натянула на себя одеяло.

— Что ты не поделил с Русланом? — спросила я, не стерпев.

— Любопытная ты особа, Женька.

— Ты же сам сказал — забывать ничего нельзя.

Мартынов усмехнулся.

— Ты права.

— Он ведь опасный человек?

— Руслан? Да так… На побегушках.

Я обернулась через плечо и на Глеба посмотрела с беспокойством.

— То есть, над ним ещё кто-то есть?

— Жень, эта история давно закончилась. Иных уж нет, а те далече…

— Но ты нашёл, что искал?

— Нашёл.

— Деньги?

— Это тебе Галка проболталась?

— Нет. Я сама догадалась.

— Зря. А дяде рассказывала?

— Нет, — повторила я, чувствуя, как дурное предчувствие стремительно разрастается.

— Понятно, — протянул Глеб.

— Что именно тебе понятно? — насторожилась я.

— Если бы рассказала, он бы так спокоен не был. Наверное.

— Глеб, у тебя опять проблемы?

— Да нет у меня никаких проблем, успокойся. — Он погладил меня по спине. — Но может и слухов хватить за глаза.

— Два года назад завод ты собирался покупать?

— Это тоже Сонька постаралась?

— Нет, я сама справилась. Сложила два и два…

— Сколько вышло?

— Вот ты мне и скажи. Хватит дурацкими отговорками меня кормить, расскажи, как есть.

Он вздохнул.

— Про завод?

— Про всё. Расскажи про жену.

— А что про неё говорить? Познакомились, поженились. Я тогда только из армии пришёл, маме моей она очень нравилась.

— Мама умерла? — осторожно поинтересовалась я.

— Да, давно уже. Жили у Галкиных родителей, то ещё времечко было. Родители её меня не выносили.

Он замолчал, и я подозрительно на него покосилась.

— Почему?

Мартынов усмехнулся.

— Меня чуть не посадили тогда. Не повезло просто, попался.

Я кивнула.

— Конечно, не повезло, — повторила я за ним.